Именно этому агенту государства дозволена "точечная" национализация, когда ни отрасли, ни субъекты, ни основания не определены заранее. В результате посредник в торговле вооружением на глазах превращается в гигантскую многопрофильную структуру с неясной логикой развития, но безграничными аппетитами.
Последняя статья цикла посвящена не отрасли или сектору, выступающему объектом государственной экспансии, а одному из ее ведущих субъектов — ФГУП "Рособоронэкспорт" (ныне трансформирующемуся в госкорпорацию "Российские технологии"). Ему многое доверено и многое позволено. Помимо создания компании "Вертолеты России" и участия в консолидации авиационного двигателестроения, о которых мы уже писали, активность "Рособоронэкспорта" распространилась на автомобилестроение, цветную и черную металлургию и пр.
АвтоВАЗ: за успех безнадежного дела
Последние пять лет несколько прояснили до тех пор абсолютно туманную ситуацию в автомобильной промышленности. Большинство предприятий либо исчезли, либо благодаря действиям новых собственников и менеджмента и партнерству с иностранными производителями начали оживать. Примером первых является обанкротившийся "Москвич", вторых — УАЗ, по рентабельности сравнявшийся с лучшими мировыми производителями.
В непонятном положении пока остается АвтоВАЗ — самое крупное и самое проблемное предприятие российского автопрома. В течение долгих лет завод, облепленный теневыми и откровенно криминальными структурами и имевший крайне запутанную систему управления и сбыта, терял позиции на рынке под напором конкурентов. Девальвация рубля в 1998 году дала ему лишь кратковременную передышку, которая толком не была использована. При этом вплоть до последних лет завод находился под неоспоримым контролем команды Владимира Каданникова (гендиректора, а затем председателя совета директоров), цепкости которой нельзя не удивляться. Даже Борису Березовскому, чьи планы поглощения АвтоВАЗа зашли достаточно далеко, пришлось бесславно отступить. Созданная им компания АВВА ("Автомобильный Всероссийский альянс"), которой принадлежал блокирующий пакет (32%) акций завода, в итоге оказалась "дочкой" самого АвтоВАЗа. Другим крупным (20%) собственником предприятия была еще одна "дочка" — ЗАО ЦОАФК ("Центральное отделение Автомобильной финансовой корпорации"). Таким образом, на автогиганте была впервые в крупных масштабах реализована ставшая столь популярной впоследствии в России схема "закольцованного" владения активами. Управление осуществлялось просто: "дочки" и менеджмент выдавали доверенности на голосование лично Каданникову, и на собраниях он голосовал доминирующим пакетом. Эта система не давала чужакам возможности приблизиться к заводу и обеспечивала контроль конгломерата менеджеров, дилеров и поставщиков над потоками генерируемых производством доходов (хотя официально завод почти всегда был убыточным). Но ни о каком развитии или даже простой реструктуризации при этом речи быть не могло.
Проследовать вслед за "Москвичом" АвтоВАЗу мешали лишь куда большие масштабы производства и хоть и непрозрачная, но очень большая сбытовая и сервисная сеть. С годами все более существенное место в жизнедеятельности предприятия занимала самарская группа СОК, производившая на собственных предприятиях автозапчасти, которые поставлялись на завод и в дилерскую сеть, и участвовавшая в дистрибуции автомобилей. Это еще больше усложнило реальные отношения власти и собственности на заводе. Среди экспертов бытует устойчивое мнение, что в начале 2000-х взяться за решение автовазовской проблемы власти настойчиво предлагали Олегу Дерипаске, но, присмотревшись к ситуации, он предпочел "спасать" ГАЗ.
В 2005 году было принято решение доверить антикризисную работу на АвтоВАЗе команде "Рособоронэкспорта". Формально все произошло предельно просто. АВВА и ЦОАФК выдали доверенность на голосование своими пакетами не Каданникову, а тем, на кого указало государство. После чего в полном соответствии со строгими корпоративными процедурами были избраны новый совет директоров и новое правление завода, представлявшие уже команду Чемезова.
Для "Рособоронэкспорта" АвтоВАЗ стал первым испытанием на новом промышленном поприще. Испытанием сложным, но, на наш взгляд, не слишком рискованным. Очевидно, что в случае провала спрос едва ли будет очень строгим, поскольку в победу не верит почти никто, а мало-мальский успех позволит надеяться, что в качестве награды власть "пожалует" активы поинтереснее. Отказываться же от задания нет резона — работающее предприятие национального значения с объемом производства около $4 млрд при любой, самой низкой эффективности финансовые потоки генерирует немалые.
Оставалось лишь создать пригодную для такого дела управленческую команду. Ни с первого, ни со второго раза это не получилось. Первый генеральный директор — Игорь Есиповский — оказался, по-видимому, недостаточно масштабной фигурой. Второй — Владимир Артяков — ушел на повышение в губернаторы Самарской области. Теперь президентом группы АвтоВАЗ является Борис Алешин — бывший вице-премьер, а затем руководитель Федерального агентства по промышленности. Функции председателя совета директоров пришлось взять на себя главе "Рособоронэкспорта" Сергею Чемезову.
Понятно, что с такой менеджерской чехардой впечатляющих успехов за два года добиться было невозможно. Впрочем, кое-что сделали. Самых одиозных партнеров заменили на более цивилизованных. Происходит смена модельного ряда (правда, по планам, разработанным еще старым руководством). Зато амбициозные проекты по созданию новых моделей приостановлены: и это скорее хорошо, поскольку никаких шансов на самостоятельное создание АвтоВАЗом конкурентоспособного автомобиля не было и нет. Была предпринята попытка ликвидировать СП с GM, созданное прежним руководством на условиях, объявленных недостаточно выгодными. Через некоторое время СП возобновило работу на новых, вроде бы лучших условиях. Одновременно идет ставший уже традиционным поиск новых иностранных партнеров и новых иностранных моделей для сборки. На сегодня основным партнером видится канадская Magna, совместно с которой разрабатывается автомобиль стоимостью до $12 тыс.
Разработан и начал реализовываться проект "раскольцовки" акционерного капитала. Для этого АвтоВАЗ привлек одну из лучших на российском фондовом рынке команд — "Тройку Диалог", уже объявлены оферты на покупку у миноритариев акций как самого предприятия, так и его "дочек". После выкупа дочерние компании будут присоединены к материнской, в результате принадлежащие им акции станут казначейскими и будут погашены. Таким образом, у АвтоВАЗа сформируется нормальная структура собственности, "Рособоронэкспорт" с партнерами станут формальными владельцами контрольного пакета, и можно будет вести речь о привлечении серьезного иностранного или отечественного инвестора. Вместе с тем представляется, что никаких наполеоновских планов нынешние руководители не строят. Они согласились с неизбежностью сокращения производства собственно вазовских моделей и в лучшем случае надеются компенсировать спад сборкой на своих площадях иномарок в рамках СП или лицензионных соглашений. Нам этот путь также представляется максимально реалистичным.
Напомним, что в автомобилестроении аппетиты "Рособоронэкспорта" не ограничивались ВАЗом. Примерно два года назад он предлагал выкупить еще и госпакет акций КамАЗа и создать на базе двух гигантов некую единую структуру. Однако государство затягивает продажу своего пакета, а менеджмент КамАЗа во главе с Сергеем Коготиным тем временем сосредоточивает в своих руках контрольный пакет. Тем не менее президент группы АвтоВАЗ Борис Алешин через несколько дней после вступления в должность заявил: "Я по-прежнему уверен, что консолидация АвтоВАЗа, КамАЗа и ГАЗа — неизбежный процесс". Хотя тут же оговорился, что "вопрос корпоративного объединения пока преждевременный".
"ВСМПО-Ависма": хорошая штука, надо брать
Похоже, ровно наоборот обстоит дело с крупнейшим в мире производителем титановой продукции, компанией "ВСМПО-Ависма". Здесь в смене собственника не просматривается ничего другого, кроме частного интереса "Рособоронэкспорта", прикрытого риторикой.
"ВСМПО-Ависма" — чуть ли не единственное российское высокотехнологичное предприятие, во-первых, успешное экономически, а во-вторых, являющееся мировым лидером в своем секторе — производстве титановой продукции. Несмотря на прозаическое наименование этой продукции (лист, профиль, пруток, проволока), это действительно высокие технологии, и таких производителей в мире единицы. На сегодня подавляющая часть продукции "ВСМПО-Ависма" экспортируется. Примерно пополам гигантам Boeing и Airbus. Причем некоторые ключевые модели этих компаний, как, например, Boeing 787 (dreamliner), не могут эффективно производиться без поставок российского титана.
Успехом в постсоветский период предприятие обязано главным образом своему генеральному директору Владиславу Тетюхину и председателю совета директоров Вячеславу Брешту. Именно им удалось в условиях распада внутренней кооперации сохранить производство и выстроить отношения с зарубежными партнерами. А также объединить два предприятия, существовавшие в советское время раздельно. Это производитель конечной продукции ВСМПО (Верхнесалдинское металлургическое производственное объединение, Свердловская область) и поставщика титановой губки "Ависма" (город Березники, Пермская область).
Впервые угроза контролю этого тандема над компанией возникла в 2003 году, когда ее акции на свободном рынке стала скупать подконтрольная Виктору Вексельбергу "Ренова". После двух лет противостояния Тетюхин и Брешт договорились с Вексельбергом о прекращении конфликта и фиксации статус-кво: у первых двух примерно по 30% акций, у последнего более 13%. Одновременно был запущен опцион под названием "русская рулетка". Смысл опциона состоит в том, что каждый участник может предложить остальным выкупить его акции по определенной цене. Если этого не происходит, предложивший получает право выкупить по той же цене акции отказавшихся. В 2006 году этот механизм запустил Вексельберг в расчете на то, что Тетюхин и Брешт не найдут денег на выкуп его пакета. Однако те выкупили пакет "Реновы" на заемные средства. Вексельберг оспорил корректность займов, начались судебные тяжбы. Как раз в этот момент и вмешался "Рособоронэкспорт", заявив, что спорить тут не о чем, поскольку все три пакета акций "стратегически важного для оборонной промышленности предприятия" купит он.
Что и произошло к началу 2007 года. Говорят, что акционеры повели себя по-разному. Тетюхин согласился сразу и в результате сохранил кресло генерального директора и 4% акций. Брешт же пытался сопротивляться, но ему достаточно жестко объяснили, что этого делать не надо. В результате он перестал быть акционером, причем получил за свой пакет цену ниже рыночной. Из бывшего пакета "Реновы" 2-3% разошлись по портфельным инвесторам, остальное скупил "Рособоронэкспорт", который в результате владеет 66% акций.
Экономические основания для национализации "ВСМПО-Ависма" отсутствуют. Политические непрозрачны и сомнительны. Абсурдность заявленного повода для национализации "ВСМПО-Ависма" очевидна. С одной стороны, лишить Россию десятилетиями наработанных технологий и компетенций в титановой промышленности при наличии устойчивого спроса не может ни один собственник. С другой — даже помня о газовых войнах в СНГ, нужно иметь слишком богатое воображение, чтобы представить себе, что Россия когда-нибудь будет использовать поставки титана в Америку и Европу в качестве политического аргумента.
Утверждать, что "Рособоронэкспорт" внесет неоценимый положительный вклад в управление титановой компанией, тоже сложно. Лояльный к госрегулированию наблюдатель мог бы предположить, что "Рособоронэкспорт" может обеспечить бюджетную поддержку для расширения производства, например, титановой губки, которая крайне актуальна для "ВСМПО-Ависма". Но дело-то в том, что никакой особой нужды для привлечения средств бюджета здесь нет. Фирма, имеющая экспортные заказы до 2030 года и стоимостью под $20 млрд, легко и на выгодных условиях получит любые необходимые кредиты для своего технического развития.
Спецсталь, композиты, далее везде
Под тем же беспроигрышным лозунгом "все стратегически важное — под государственный контроль" в 2007 году "Рособоронэкспорт" объявил о своих дальнейших планах. Речь прежде всего идет о создании холдинга "Русская спецсталь", который должен объединить российских производителей специальных сталей и сплавов. Последние выпускаются рядом небольших предприятий, не вошедших в основные металлургические компании. Не вошли они, в частности, потому, что пока нет достаточного спроса на эту продукцию — ни внутреннего, ни внешнего. Хотя, скорее всего, это только пока.
Пока удалось получить контроль над двумя предприятиями — волгоградским заводом "Красный Октябрь" и Ступинским металлургическим производственным объединением. Помимо того был официально заявлен интерес к Кулебакскому метзаводу в Нижегородской области. Сейчас "Рособоронэкспорт" формально владеет 25,3% "Русской спецстали", его партнерами здесь выступают "Тройка Диалог" и бывшие хозяева "Красного Октября" — офшор Midland Group Алекса Шнайдера и Эдуарда Шифрина. После завершения формирования холдинга, в 2008 году, по словам Сергея Чемезова, у "Рособоронэкспорта" будет 50% акций, остальное — у бывших владельцев входящих в него предприятий.
Оценивая перспективы нового проекта, "Рособоронэкспорту" нужно учитывать два обстоятельства. С одной стороны, тема специальных сталей и сплавов становится актуальна и будет таковой еще не один год. С другой стороны, есть серьезные конкуренты. Во-первых, это один из "больших" металлургов — группа "Мечел", куда входит знаменитая "Ижсталь". С другой — компания ЭСТАР ("Электросталь России"), которую создал депутат Госдумы Вадим Варшавский. В ее дивизион спецсталей входят два предприятия — Златоустовский и Нытвинский метзаводы. "Мечел" и ЭСТАР достаточно серьезные конкуренты, и их позиции сегодня выглядят предпочтительней. Но не исключено, что благодаря административному ресурсу "Рособоронэкспорт" сумеет стать лидером в этом секторе — либо путем выкупа у конкурентов самых выгодных для себя активов, либо путем заключения с ними некоторой системы соглашений. Кроме того, будем справедливы — за "Рособоронэкспортом" не только административный ресурс, но и огромный опыт трейдера.
Про "Русские композиты" помимо гипотетического названия, известно лишь заявление Сергея Чемезова о том, что в компанию предположительно войдет десяток предприятий. В этой сфере можно лишь пожелать удачи "Рособоронэкспорту". По новым материалам серьезное отставание от развитых стран было еще в СССР, и последние 15 лет ситуацию отнюдь не улучшили. И было бы, безусловно, прекрасно, если бы это отставание хоть как-то сократилось.
На более продвинутой стадии находятся другие проекты. Это, например, СП с "Интер РАО" — "Промышленно-энергетическая компания", которая будет заниматься поставками электроэнергии, и компания "Топливозаправочный сервис аэропортов" ("ТС-аэро"), консолидирующая ТЗК в аэропортах. В обоих случаях доля "Рособоронэкспорта" составляет половину. Кроме того, заслуживают упоминания и некоторые "внучки" (дочерние компании "Оборонпрома"), такие, как "Оборонпромстрой" и "Промышленный холдинг "Автокомпоненты"".
И наконец, напомним о блокпакете ОАО "Мотовилихинские заводы" — важнейшего производителя нефтегазового оборудования и артиллерийских систем, который также имеется у "Рособоронэкспорта". Есть слухи, что этот актив будет первым кирпичом в здании нового холдинга — то ли бронетанкового, то ли реактивной артиллерии.
В целом логика экспансии "Рособоронэкспорта" для стороннего наблюдателя совершенно непонятна. Есть даже сомнения — а существует ли она вообще? Хотя с точки зрения конкретных краткосрочных интересов каждый шаг выглядит вполне рационально. Пользуясь административным ресурсом и прикрываясь патриотической риторикой, компания осуществляет экспансию во все большем количестве отраслей. В результате получается нечто среднее между многосекторными олигархическими группами 90-х России, государственными промышленными холдингами в некоторых западноевропейских странах в середине ХХ века и советским Наркоматом тяжелой промышленности 30-х годов.
В настоящее время Сергей Чемезов меняет название и юридический статус своей империи. В конце сентября президент вносит в Госдуму закон о создании государственной корпорации "Российские технологии" — некоммерческой организации, куда войдет и сам "Рособоронэкспорт" (предварительно акционированный), и контролируемые им на сегодня активы. Какие реальные возможности открывает это переодевание, пока сказать трудно. Но формально новое название и статус оправдывают приобретение, а затем и продажу любых активов, ну разве что кроме Большого театра.
Помимо экономических рисков нового образования, здесь зарыто еще некоторое количество зубов дракона. Дело в том, что российское государство еще недостаточно сильно для того, чтобы создавать сверхмощные структуры, неподвластные ни хозяйственному законодательству, ни правительству страны.