Американская поп-звезда Гвен Стефани в рамках тура The Sweet Escape выступила в Хельсинки. В Hartwall Arena певицу слушал МАКС ХАГЕН.
Последние концерты семимесячного тура The Sweet Escape пришлись на Скандинавию. В Хельсинки Гвен выступала на крупнейшей здесь закрытой площадке Hartwall Arena, с которой в свое время был скопирован наш Ледовый дворец. Главная разница между ними состоит в том, что финны используют площади арены гораздо более эффективно: в этаж с ложами встроена даже пара саун — концерты можно смотреть прямо через застекленную стену. По словам организаторов, в день концерта из двенадцати тысяч билетов в продаже оставался только десяток. И если стоячий партер был занят лишь наполовину, так это потому, что по местным нормам безопасности больше людей сюда и не допускают. Словом, Гвен Стефани в Хельсинки был обеспечен самый горячий прием.
Попадание бывшей солистки No Doubt в топы и ротации выглядит как отлично разработанная военная кампания. Гвен Стефани, ориентируясь для начала на "белый хип-хоп", без промаха била и по вполне конвенциональной поп-музыке, охватив всю возможную аудиторию. Второй альбом, The Sweet Escape, только укрепил ее позиции: сейчас достаточно посмотреть любой музыкальный канал в течение часа, как на экране неизбежно появится "золотая девушка" в окружении японских куколок. Собственно, ее имидж построен на доведении до абсурда поп-стандартов. Гвен Стефани, похоже, всегда хотелось быть не то Мэрилин Монро, не то Мадонной. Имидж секси-блондинки с ярко накрашенными губами появился на музыкальных каналах еще в 1994-м в песне "Don't Speak" и после выхода первого сольника Гвен, Love. Angel. Music. Baby, стал эксплуатироваться на все четыреста процентов. Пока та же Мадонна металась между каббалой, детскими книгами, беззубой критикой американской политики и, по правде говоря, посредственной музыкой, упорная певица из калифорнийского города Анахайма стала использовать все то, что Мадонна придумала за последние двадцать лет.
Бразильцы CSS, работавшие в Hartwall Arena на разогреве, — одна из самых горячих инди-команд последнего года. Ухватившись за модный диско-панк, пять девушек плюс один гей-мальчишка гонят очень живые и остроумные песенки с названиями вроде "Let's Make Love and Listen to Death from Above" и "Meeting Paris Hilton", последняя едва ли не наполовину состоит из слов bitch и piggy.
Как музыкальные образы Гвен Стефани — смесь высококлассного попа и китча, так и ее голос напоминает одновременно Мадонну — в низком диапазоне — и Синди Лаупер, когда требуется спеть повыше. Теоретически если хочется не выходя из дома ознакомиться с тем, на что похожи концерты Гвен, то можно купить выпущенный специально для мерчандайзинга живой альбом Harajuku Lovers Live. Но он все равно не передает того, что творится на сцене. Картинка здесь стоит едва ли не на первом месте. Это полномасштабное шоу с участием японских девушек из ее пластиковых клипов, четырех впечатляющих танцоров и, главное, изрядного количества декораций и спецэффектов. Во время первой песни, "Sweet Escape", Гвен выезжала в золотой клетке из клипа. Затем на сцене появлялись то золотой сейф во время "Rich Girl", то неоновая лесенка, на которой живьем повторялось видео "Wind It Up", то изукрашенный рояль. Собственно, почти каждый номер — это театрализованное представление, в котором Гвен и ее группа разыгрывают сценки на тему песен. Костюмы меняются с умопомрачительной частотой, причем главной героине, само собой, достаются самые блестящие одежки. С потолка свисают осветительные блоки в форме логотипов альбома The Sweet Escape — золотой буквы G и золотых же ключиков. Конечно, все это напоминает концерты Мадонны, но китча здесь гораздо больше. И если и Мадонна, и ее танцоры работают как машины, то здесь этот механизм слегка разлажен, вроде бы даже специально.
Что касается музыкантов, то никаких претензий здесь нет и быть не могло, это даже не первая, а высшая сессионная лига. Гвен Стефани целиком увела ритм-секцию, игравшую с 1996 года с Дэвидом Боуи. Захари Алфорда можно считать одним из самых техничных барабанщиков. Временами даже то, что казалось запрограммированными битами, оказывалось живой игрой. Колоритная, остриженная наголо басистка Гейл Энн Дорси обеспечивала бэк-вокал, а в "Luxurious" и акустической версии "Real Thing" и вовсе давала такой соул, что оставалось удивляться, почему она до сих пор не занялась сольной карьерой. Кстати, на концерте был сделан и явный реверанс в сторону Боуи: во время инструментального проигрыша в "Serious" всплывала основная партия его хита 1980 года "Ashes to Ashes".
Общение со зрителями — особая часть шоу. Ближе к концу выступления Гвен выдала целую речь, посвященную лучшему концерту в туре — естественно, финскому. И такого забега в народ, какой Гвен Стефани выдала в Хельсинки, по правде говоря, видеть еще не доводилось. В то время как U2 или The Rolling Stones выдвигаются в центр аудитории при помощи специальных мостиков и подвижных мини-сцен, Гвен в какой-то момент рванула в партер своим ходом. Сделав целый круг по залу, поднялась на возвышение в районе звукооператорского пульта и устроила разве что не митинг во славу Хельсинки. Но и это было еще не все. Затянув "Cool", артистка забралась в самую середину сидячих трибун, перепрыгивая ограды и с песней пробираясь между рядов. Каждой из сторон зала досталось по куплету. Это была отлично просчитанный ход: певицу все время сопровождали несколько охранников, вполне, впрочем, корректных и не мешавших людям обнимать Гвен. Трюк этот стоил воодушевления, охватившего финнов, — казалось, Hartwall Arena должна была просто развалиться на части от аплодисментов, криков и топота. Все последующие песни проходили в сопровождении беспрерывной стоячей овации. Самый главный хит, "What You Waiting For", был прибережен напоследок и в концертной версии — с живыми ударными и гитарой, прогнанной через дисторшн, — превратился в очень громкую и жесткую песню, которая была уже ближе к року, чем к диско.