фестиваль кино
На 37-м Киевском международном кинофестивале "Молодость" начался показ фильмов основной конкурсной программы. Первые четыре полнометражных дебюта посмотрела МАРИЯ Ъ-ХАЛИЗЕВА.
В программе основного конкурса 13 полнометражных дебютов из разных стран мира — из России и Латвии, из трендовых Румынии и Аргентины, и даже из довольно экзотической, с фестивальной точки зрения, Индии. При этом практически все картины имеют награды крупных мировых фестивалей — в их числе два последних каннских лауреата — так что в переборчивости и настойчивости отборщикам "Молодости" не откажешь.
Открыл парад дебютантов украинский фильм "У реки" Евы Нейман (см. подробную рецензию в Ъ за 4 сентября). К "Молодости" картина накатала внушительное фестивальное портфолио, в котором числятся главные киносмотры Роттердама, Лондона и Москвы. Награждали, правда, пока только по мелочи, но приз в номинации "Стремление к победе" продюсеры фильма о путешествии к реке двух душевных старушенций уже заработали. Кстати, дебют Евы Нейман уже побывал в прокате — последние лет 15 украинские участники "Молодости" похвастаться этим не могли (их ленты выходили в прокат либо после фестиваля, либо не выходили вообще).
Дебют венгерского клипмейкера Габора Рогони с интригующим названием "Конец" в Киев приехал совсем "зеленым": после национальной премьеры в январе этого года картина побывала только на Каннском кинорынке. Этот фильм неплох, хотя и невероятно наивен. Главные герои — 70-летняя Эди и 81-летний Эмиль,— подобно знаменитым Бонни и Клайду, вынуждено становятся на скользкую уголовную дорожку. Сначала Эмиль грабит почтовое отделение, потом мини-маркет на автозаправке. Затем герои уже вдвоем идут грабить банк (правда, приходят в обеденное время и остаются ни с чем) и комиссионку (дедушка с бабушкой стащили свою семейную реликвию — пару сережек, благодаря которым познакомились полвека назад). Герои пускаются в бега (на "Чайке" 1958 года), и пока они бегают, остальные венгерские пенсионеры усматривают в них символ своей борьбы за право жить, а не выживать. Параллельно с криминальной линией режиссер пытается развить и любовную — отношения выясняет пара полицейских, преследующая пенсионеров.
Бразильянка Сандра Когут раньше промышляла contemporary art (ее работы выставлялись в нью-йоркском МоМА и музее Гуггенхайма), а для своего кинодебюта "Мутум", восторженно принятого на кинофестивале в Рио-де-Жанейро, выбрала историю десятилетнего Тьяго из глухого села в горах Бразилии. Его глазами зритель видит мрачный мир взрослых: мама изменяет папе с его братом, которого бабушка по такому случаю выгоняет из дому, папа маму бьет и регулярно срывает злость на самом Тьяго. К концу фильма выясняется, что мальчик, в общем-то, ничего и не видит, потому что практически слеп (это выясняет врач, случайно зашедший в утлую хижину за стаканом воды).
Сандра Когут сняла очень трогательную и практически документальную картину — без профессиональных актеров, с изумительно красивыми пейзажами в стиле фильмов National Geographic. К тому же только у нее можно увидеть десятилетнего мальчика, которому для счастья нужно не поиграть в Quake, а купить собаку или поглазеть на миграцию муравьев. Или взрослого мужчину, говорящего "бог закрывает передо мной все двери", вместо того чтобы проклинать правительство и транснациональные корпорации.
"Что я знаю о Лоле" испанца Хавьера Ребольйо — из числа самых титулованных картин основной программы "Молодости". Фильм участвовал в конкурсе в Сан-Себастьяне, получил приз ФИПРЕССИ на Лондонском кинофестивале и стал лучшим испанским дебютом 2006 года на церемонии награждения национальной кинопремии "Гойя". Эти почести свалились на ничем не примечательную историю великовозрастного увальня Лео, который сначала ухаживал за немощной деспотичной матерью и из любопытства потрошил соседскую корреспонденцию, а после смерти родительницы посвятил всего себя шпионажу за соседкой Лолой (трудно найти более затертое кинематографом имя). У Лолы жизнь откровенно не складывается, и это вносит приятное разнообразие в существование Лео, слушающего ее экстатические крики за стеной — он читает ее гороскоп, мотается за ней на море и на родину в испанскую деревню. Длится это полтора часа экранного времени и заканчивается полным Альмодоваром: Лола по пьяни впадает в кому, а Лео называется ее мужем и самозабвенно ежедневно навещает больную с цветами, пирожками и мочалкой для купания.