Прошедший в Пекине XVII съезд Компартии Китая стал важным этапом подготовки к Олимпиаде-2008. Опытом китайских товарищей в свете надвигающейся Олимпиады-2014 уже заинтересовалась партия "Единая Россия". Изучать его на съезд КПК отправился и корреспондент "Власти" Александр Габуев.
Съезд Компартии Китая (КПК) стал в жизни китайской столицы событием экстраординарным. Жители Пекина не могли припомнить, когда в последний раз власти так активно зачищали город, превращая его в "высокоморальный центр проведения государственного мероприятия". А журналисты удивлялись заявленной КПК степени открытости съезда — организаторы пообещали, что СМИ дадут возможность посетить все важнейшие мероприятия. Впрочем, на пресс-конференции перед началом съезда его пресс-секретарь Ли Дуншэн раскрыл журналистам причину столь необычного поведения китайских властей: "В будущем году в Пекине пройдет Олимпиада, и сейчас мы намерены показать всему миру нашу небывалую открытость и организованность". Таким образом, руководство КПК рассматривало съезд не только как партийно-государственное мероприятие, но и как генеральную репетицию пекинской Олимпиады.
Небывалая открытость
Одной из самых больных проблем оргкомитета Олимпиады-2008 является работа со СМИ. Западные правозащитные организации и союзы журналистов постоянно критикуют китайские власти за серьезные ограничения свободы слова, что несовместимо с олимпийским духом. На сей раз китайское руководство решило воспользоваться съездом КПК, чтобы доказать всем, что эти обвинения — лишь беспочвенные наветы и клевета на "развитую социалистическую демократию". За два месяца до съезда МИД КНР начал свободно аккредитовывать на него представителей СМИ. Всем приезжавшим в Пекин журналистам работники оргкомитета бойко рассказывали:
— У нас будет пресс-конференций больше, чем за всю историю всех прежних съездов! Так что готовьте вопросы.
Действительно, пресс-конференций было организовано немало. Правда, никто из высшего партийного руководства на них так и не появился — гостями в основном были чиновники в ранге замминистра. Тем не менее даже им вопросы было задать крайне сложно — чиновники отвечали на вопросы только тех журналистов, на которых указывал ведущий. Как я вскоре узнал от коллег, давно работающих в Пекине, таких журналистов обзванивали накануне и предлагали задать свой вопрос, предварительно уточнив его содержание. Мне и самому предложили задать вопрос замминистра образования, но я вежливо отказался. Другой новинкой стала публикация стенограмм пресс-конференций в интернете. Правда, все неудобные вопросы, которые иногда все же удавалось задать, из онлайн-версии тщательно вырезались.
Оргкомитет сдержал другое свое обещание, допустив журналистов на церемонии открытия и закрытия съезда. Правда, делегатов съезда от представителей СМИ организаторы старались держать подальше: например, на церемонии открытия съезда в Доме народных собраний журналистов разместили в маленькой ложе, из которой рассмотреть лица сидевших на сцене членов ЦК можно было только в очень хороший бинокль. Оставалось только внимать докладу генсека КПК Ху Цзиньтао, который составлял большую часть церемонии. Даже после заседания подойти к делегатам было практически невозможно. Если же это и удавалось, то товарищ бросал на ходу пару цитат из только что услышанного доклада и спешил к спасительному автобусу своей делегации. Впрочем, вечером по китайским госканалам можно было видеть, как делегаты запросто раздают интервью китайским СМИ и вдохновенно рассказывают о "могучей поступи реформ и открытости".
Еще одним проявлением небывалой свободы слова в дни съезда стало то, что журналистов пустили на внутрипартийные обсуждения доклада Ху Цзиньтао. В каждом зале был небольшой загон для журналистов, в котором можно было молча слушать выступления, а ближе к концу дискуссии даже задавать вопросы. Правда, назвать это дискуссией было сложно. В начале обсуждения партсекретарь делегации говорил небольшое вступительное слово, в котором подчеркивал "небывалое значение доклада для дела строительства социализма с китайской спецификой". Выступление обычно заканчивалось словами: "А теперь, товарищи, произносите речи!" Далее делегаты несколько часов на все лады пересказывали доклад. Времени задать вопросы у тех журналистов, которые находили в себе силы не заснуть, обычно не оставалось. Правда, на китайских госканалах CCTV эти дискуссии выглядели намного живее — умелый монтаж создавал впечатление, что товарищи ведут оживленную беседу и действительно что-то обсуждают.
Наконец, важным элементом работы со СМИ на съезде стали интервью, которые китайские журналисты брали у западных. На каждом мероприятии к иностранцам подходили по несколько китайцев и просили сказать "пару слов". В итоге всю неделю в отсутствие какой-либо другой информации о съезде (в основном он, несмотря на все обещания, проходил в закрытом режиме) газеты КНР пестрели одинаковыми интервью с "нашими друзьями из западной прессы", которые "высоко оценивали открытость съезда". На телевидении одни и те же интервью кочевали из одного выпуска новостей в другой.
В итоге после успешного закрытия съезда агентство "Синьхуа" торжественно сообщило о том, что "XVII съезд партии стал самым открытым за всю историю страны". "С такими выдающимися успехами в области свободы слова мы можем смело принимать Олимпиаду",— резюмировали ведущие госканалов.
Организованность
Новыми формами работы со СМИ устроители съезда не ограничились. За несколько недель до съезда власти КНР активно начали зачищать интернет-пространство, закрыв несколько тысяч блогов, авторы которых были заподозрены в нелояльности по отношению к правящей партии. Зачистки были проведены и офлайн: например, власти Пекина перед съездом закрыли несколько известных ночных клубов по обвинению в "пропаганде развращенных нравов". Кроме того, столичные улицы на время проведения съезда были почти избавлены от нищих.
Не теряли бдительности власти и в дни проведения съезда. Дело в том, что во время важных мероприятий на площадь Тяньаньмэнь обычно приезжают люди из самых отдаленных и бедных уголков КНР, чтобы вручить делегатам жалобы на местное начальство. Однако на сей раз правоохранительные органы КНР большинство несогласных задержали еще на подъезде к Пекину, а тех, кто все же добрался в китайскую столицу, аккуратно и без лишнего шума взяли в окрестностях площади.
После этого, выступая перед журналистами в дни окончания съезда, исполнительный вице-президент оргкомитета Олимпиады-2008 Ли Цзинминь уверенно заявил: "После всего, что вы видели в Пекине, мы гарантируем проведение спокойной и безопасной Олимпиады. Нами уже создана специальная государственная система обеспечения безопасности, в которой задействованы средства и силы народной полиции, вооруженных сил и других специальных служб Китая. Они готовы в короткие сроки мобилизовать ресурсы и отреагировать на любые события". Сомневаться в его словах не приходится, ведь безопасность проведения съезда обеспечивали те же самые подразделения.
Китайские чиновники очень любят рассказывать, что в своей работе по подготовке безопасной Олимпиады они учитывают опыт проведения Олимпиад в других городах. Так что не исключено, что после августа 2008 года и другие олимпийские города начнут изучать пекинский опыт. Один оргкомитет начал присматриваться к достижениям китайских товарищей уже сейчас. Так, в конце сентября, накануне открытия съезда КПК, в Пекине прошла довольно закрытая конференция под интригующим названием "Китай и Россия: демократическое строительство в международном контексте". По информации "Власти", главными соучредителями этого форума стали орготдел КПК, а также генсовет партии "Единая Россия". За закрытыми дверями чиновники активно обсуждали наработки в демократическом строительстве. А один из российских участников встречи, по словам очевидцев, после нее весьма откровенно заявил: "Из всего, что мы услышали, нас больше всего заинтересовал опыт китайских коллег по ограничению прав человека в ходе подготовки к Олимпиаде".