ЕСЛИ ПРЕДСТАВЛЯТЬ типичного русского как мужичка в треухе с балалайкой, то итальянец, разумеется, небритый тип при белом костюме с черной рубашкой, то и дело восклицающий «mamma mia!». В премьерном спектакле Свердловского академического театра драмы «Миллион в брачной корзине» в постановке Валерия Пашнина без «мама миа» не обошлось.
Равнение на итальянский неореализм полувековой давности в спектакле Свердловской драмы задается сразу — черно-белыми Софии Лорен и Марчелло Мастрояни на киноэкране, бурно переживающими перипетии «Брака по-итальянски». Валентин Воронин делает сценического квазисеньора практически калькой киногероя с бархатистыми, до мурашек сексуальными модуляциями голоса, от которого тают женские сердца. Спору нет, Воронин чрезвычайно хорош в роли светского льва, но таким зрители его уже видели неоднократно.
Действие спектакля, как и фильма, крутится исключительно вокруг главного героя, остальные артисты на сцене выступают в роли виньеток, выгодно обрамляющих царящего Воронина. Что, в общем-то, объяснимо: в этом году народный артист России отмечает 40-летие творческой деятельности, и «Миллион в брачной корзине» задумывался как бенефис. Но заявка на демонстрацию бурного итальянского темперамента остается невыполненной. Спектакль поставлен в неторопливой, архаичной манере типичного советского драмтеатра. Неспешно играющие артисты превращают буквально каждую реплику в показательный этюд «как надо играть итальянца». Создается впечатление, что работать им скучно, отчего ритм, по определению искрометной комедии, теряется, и неоправданно затянутая постановка разваливается.
Италия на сцене все же присутствует, но создают ее не вялые попытки бурной жестикуляции, не на удивление щедро использованные песни в исполнении Челентано (а кого еще?), а декорации Владимира Кравцева. Сцена декорирована простынями — непременной и тоже вроде бы карикатурно-стандартной картинкой всякого итальянского городка, но на них оттиснуты трогательные фотографии морщинистых старушек в черном, осликов, черепичных крыш лепящихся друг к другу домишек. Труд режиссера, к сожалению, проигрывает работе сценографов. Тягучая постановка убила всю прелесть легкой неаполитанской комедии, finita, знаете ли, la comedia.
Кася Попова