Этот заданный внутренним голосом героя фильма "Подвиг разведчика" вопрос со времен Второй мировой только прибавил в актуальности. Действительно, что бы с нами всеми — производителями и потребителями, влюбленными и ненавидящими — сталось сегодня, на рубеже тысячелетий, не имей мы возможности совершать акты коммуникации на расстоянии?
На тяге людей к общению можно неплохо заработать. Особенно если заниматься этим на хорошем профессиональном уровне. Свидетельство тому — опыт российской фирмы "Лауд-Линк". На прошлой неделе фирма начала поставлять в Россию партию дисковых телефонных аппаратов на общую сумму около 900 млн рублей.
Корреспондент Ъ встретился с владельцами "Лауд-Линк" Александром Хаитом и Ильей Соломоником.
Бизнес для них начался в 1988 году, когда — практически одновременно — был принят Закон "О кооперации" и настал предел долготерпению их семей.
Первое обстоятельство привело к тому, что кое-кто из друзей будущих владельцев "Лауд-Линк" попробовал себя в кооператорстве и преуспел, явив пример для подражания.
Второе наиболее ярко было представлено в семье Александра. Закончив в свое время Московский институт связи, он стал настройщиком или, как их еще называют, тренером телефонных станций в "Союзтелефонстрое". Так вот, тренируя отечественную технику, то есть занимаясь делом, требующим изрядной виртуозности, годами колесил он по Союзу. Дома его видели редко. Илья, выпускник того же института, выполнял в "Союзтелефонстрое" функции прораба по строительству линейных сооружений и тоже большую часть времени проводил "в поле".
В аналогичной ситуации оказались еще четверо их коллег. Вместе они создали кооператив. Но, несмотря на то, что сами были москвичами, зарегистрировали его они не в Москве.
Как утверждают гг. Соломоник и Хаит, регистрация и "база" кооператива в областном центре — хоть и неподалеку от Москвы, но все-таки на периферии — вышла случайно: просто один из членов кооператива располагал в том городе обширными связями. Однако скорей всего речь идет о присущих этим людям практицизме и манере все просчитывать наперед. Судите сами.
На момент создания кооператива весь его капитал заключался в опыте сотрудников — по словам Хаита и Соломоника, уникальных в своей универсальности специалистов. Да и в накопленных личных связях, разумеется. Причем второе напрямую зависело от первого: попробуй не проникнуться уважением к тому, кто на твоих глазах реанимирует какую-нибудь дремучую станцию и обеспечивает тебе связь.
В этой ситуации было естественным закрепиться там, где эти контакты прочнее, условия для роста благоприятнее. Что есть генерал в Москве? Человек, которого часто видишь в метро. Что есть полковник на периферии? Царь и бог...
Преимущества, связанные с наличием "базы" вне столицы, стали особенно очевидны с течением времени. Ограничусь простым перечислением. Аренда необходимых помещений, в том числе складских, сейчас обходится "Лауд-Линк" на порядок дешевле, чем в Москве. Не перегруженная работой местная таможня куда благожелательнее центральной. То же можно сказать и о налоговой инспекции: Хаит и Соломоник сумели найти бухгалтера, к которому сами инспекторы обращаются за консультацией. Может показаться невероятным, но по словам владельцев "Лауд-Линк", за все время работы в глубинке они не дали ни одной взятки (если не считать взятками шоколадные наборы, цветы и постоянную помощь городской телефонной сети).
Занялся кооператив тем единственным, что его члены могли делать профессионально, — строймонтажом. Сыграла, конечно, свою роль и возможность воспользоваться льготами, предоставляемыми молодым строительным организациям.
Все необходимое для работы первоначально доставали на хорошо знакомых государственных предприятиях — в качестве своего рода "товарного кредита": расплата происходила уже после выполнения заказа. В общем-то, работай — не хочу!
Однако именно этот этап своей бизнес-биографии гг. Соломоник и Хаит склонны характеризовать словом "энтузиазм".
В течение года они ездили на работу и возвращались домой на электричке: четыре часа в один конец было в порядке вещей. Когда появились первые деньги, их хватило на покупку полуразвалившегося "Москвича". Три месяца его чинили. Первый выезд на этом авто из Москвы сопровождался рыданиями родных и отговорами знакомых. Выехали утром, к месту назначения прибыли вечером. А вот на серьезные встречи ехать приходилось на метро: работяга-"Москвич" был абсолютно не приспособлен для поездок в парадном костюме.
Тем временем кооператоры, очень постепенно, очень экономно расходуя упомянутые товарные кредиты, закладывали материальную базу благосостояния своей фирмы. Создавали собственный склад оборудования: сначала под открытым небом, потом маленький сарайчик, еще один, затем сарай побольше... К концу 1989 года, по словам Соломоника и Хаита, жили уже нормально.
А кооператив развалился.
Все шесть работников кооператива были его руководителями. При такой организации (то есть ее отсутствии) плюсы взаимозаменяемости сводились на нет минусами постоянных противоречий. В спектакль превращалось решение любого вопроса. Нет, дружеские отношения сохранились. Просто кто-то уехал за рубеж, кто-то ушел делать свое. Остались двое.
И начали набирать людей. Пожалуй, это оказалось самым трудным во всей их работе. Очередей из безработных связистов у нас, как говорят владельцы "Лауд-Линк", нет: бизнес выгоден, и любой толковый специалист стремится создать собственную фирму. На кадровую проблему накладывалась организационная или, точнее, психологическая. Александр и Илья долго отвыкали (и по сей день отвыкают) работать по принципу "сам все сделаю лучше".
К тому же пропал энтузиазм. Знаете, когда уезжают друзья, а жены разом начинают смотреть так, что... В общем, Илье Соломонику и Александру Хаиту тогда повезло. Они нашли человека, которому смогли поручить дело на периферии. Отпала необходимость каждый день мотаться за тридевять земель.
Работа на одном месте, в уютном офисе, была их давней мечтой. Освободив руки, они загрузили голову и начали торговать. Вновь поставив во главу угла профессиональность. Торгуют только телефонным оборудованием, хотя имеют — кому только связь не обеспечивали! — доступ к товарам самой широкой номенклатуры. Почему? "Мы знаем этот рынок. Появись на нем партия каких-нибудь телефонных аппаратов, мы — в курсе. А скажем, на кукурузе нас опередят."
Еще в 1988 году им довелось по случаю перепродать остатки кабеля. Полученный барыш настолько превысил доходы от строймонтажа, что возникло искушение распрощаться с последним навсегда. В 1988-м искушение преодолели, преодолевают до сих пор, хотя прибыли эти работы сейчас, в условиях общестроительного кризиса, не приносят. Зато "строймонтаж — не торговля, дело рабоче-крестьянское; потребность в нем никогда не исчезнет." А кроме того, повторюсь, работы по связи — это престиж и, в конечном счете, сами связи.
Уже к 1990 году им было чем торговать. Так уж получилось в момент перехода к свободным ценам: у кого на складе было что-то стоящее, тот и "брал Бога за бороду". Сейчас, по оценкам Соломоника и Хаита, запасов на складах фирмы хватит на год спокойной работы. Недостающее покупают непосредственно у производителей. Если судить по наличию, точнее, отсутствию в продаже "советского" телефонного оборудования, то можно сделать вывод, что его производство в республиках бывшего СССР прекратилось напрочь. Оказывается, ничего подобного: заводы продукцию выдают, продукцию качественную и недорогую. В среднем где-то на порядок дешевле импортной.
Такое оборудование и стало фирменным товаром "Лауд-Линк". По словам Александра Хаита и Ильи Соломоника, стоит только постучаться в двери производителей. Правда, нужно еще и достучаться.
АО закрытого типа "Лауд-Линк" зарегистрировано в июле 1992 года с уставным капиталом 50 тыс. рублей. Учредители — физические лица. Основные направления деятельности: производство строительно-монтажных работ по установке телефонного оборудования, торговля этим оборудованием. Оборот за последний квартал составил 200 млн рублей.
Телефон "Лауд-Линк": 230-00-35.
АНДРЕЙ Ъ-ГАЛИЕВ