Вчера лидеры четырех партий в рабочем кабинете президента Владимира Путина назвали ему его преемника. Президент России с этим выбором согласился — по мнению находившегося в кабинете специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, недолго думая.
Начало понедельничной встречи с членами правительства откладывалось. Обычно эти встречи начинаются не раньше часа дня, но и не позже половины второго. Вчера и в начале третьего журналистов не звали в кабинет, где Владимир Путин встречается с членами правительства.
Да и журналистов было немного. На понедельничные встречи в Кремль ходят маниакально преданные своей профессии корреспонденты кремлевского пула. Вчерашняя встреча, казалось, обречена была стать образцом понедельничного протокола. (Она им, кстати, в конце концов и стала.)
Когда нас наконец позвали, я с удивлением убедился, что мы идем в рабочий кабинет президента, а не туда, где президента ждали члены правительства. На вопросы, что происходит, никто не давал удовлетворительного ответа. При этом я видел у входа в кабинет много людей, интерес которых к тому, что тут должно было произойти, можно было считать праздным. Это были люди, которые имели право приблизиться к этим дверям, но по большому счету не имели никакой нужды.
Но что тут должно было произойти? Последний раз Владимир Путин перед встречей с министрами с такой же внезапностью принимал в своем кабинете Юрия Любимова — в честь дня рождения режиссера. И на чьей же улице был праздник теперь?
Владимир Путин вошел в кабинет одновременно с лидером "Единой России" Борисом Грызловым. После него в кабинет потянулись лидер "Справедливой России" Сергей Миронов, лидер "Гражданской силы" Михаил Барщевский и лидер Аграрной партии Владимир Плотников. Я подумал, что за ними может войти вообще кто угодно — может, Алексей Подберезкин с его Партией социальной справедливости или, чем черт не шутит, Сажи Умалатова с ее Партией мира и единства. И вообще, я уже не был уверен, что рабочий кабинет президента сможет вместить всех желающих войти к нему.
Но оказалось, что список приглашенных исчерпывался все-таки этими четырьмя. И только когда они сели за стол, я осознал, что слона-то я и не приметил. По левую руку от президента сидел первый вице-премьер правительства Дмитрий Медведев, вошедший вместе с партийцами.
Они могли уже ничего не говорить. Они могли молча посидеть, встать и уйти. Все было бы и так понятно. И было бы о чем написать. И было бы уже не о чем думать.
Вообще-то все стало настолько понятно, что я даже подумал, что это не может быть так просто. Собственно говоря, главная неожиданность, которую все так или иначе ждали в связи с выбором преемника, состояла в том, что все оказалось слишком просто. Мне даже сразу захотелось какой-нибудь новой интриги.
— Владимир Владимирович,— произнес Борис Грызлов,— в субботу были объявлены результаты выборов в Государственную думу.
Владимир Путин кивнул с некоторым напряжением, словно, с одной стороны, соглашаясь с этим утверждением, а с другой — как будто бы не понимая, куда это Борис Грызлов клонит.
— Сейчас уже идет президентская кампания, и те партии, которые прошли в Государственную думу в соответствии с законом, должны думать о своем кандидате,— продолжил господин Грызлов.— Мы посчитали, что для обсуждения кандидатуры будущего президента мы могли бы опереться на широкие силы политические, и обсуждали кандидатуру президента в составе руководителей партий "Единая Россия", "Справедливая Россия", Аграрная партия и партия "Гражданская сила".
Все происходило очень быстро, словно в убыстренном темпе кинохроники, какой теперь, собственно говоря, и является происшедшее. Быстро вошли, быстро сели, быстро начали быстро говорить.
— Консультации шли достаточно дружно, мы хотели бы вам предложить ту кандидатуру, которая нами всеми поддержана,— произнес Борис Грызлов только что не скороговоркой, как будто боясь что-нибудь напутать и, не дай бог, назвать какую-нибудь не ту фамилию.
Так ведь бывает у актеров, когда они опасаются ошибиться и в конце концов на сцене произносят именно ту фразу, которую видели в своем кошмарном сне. Все, провал спектакля. А так хорошо все было на репетиции.
На этот раз ничего такого не случилось.
— Это кандидатура первого заместителя председателя правительства Российской Федерации Медведева Дмитрия Анатольевича,— закончил вхождение в новейшую историю России Борис Грызлов.
На словах "первого заместителя" я все-таки замер, хотя в этом не было никакого смысла. Ровным счетом никакого. И сам Борис Грызлов не сделал никакой паузы. Он, можно сказать, выпалил это все на одном дыхании, и ни разу у Бориса Грызлова его не перехватило.
— Мы считаем, что это наиболее социально ориентированный кандидат,— продолжил Борис Грызлов.— Это человек, который себя проявил очень хорошо по ведению национальных проектов, по ведению демографической программы. Есть реальные результаты, и это самое главное. И мы думаем, что последующее четырехлетие могло как раз идти под девизом повышения качества жизни. Сейчас сделаны только первые шаги, и мы все думаем, что Дмитрий Анатольевич Медведев мог бы возглавить эту работу. И хотели бы сегодня с вами подробно обсудить этот вопрос.
— Предварительные консультации прошли,— подтвердил Дмитрий Медведев.— Они будут продолжены. Прошли они позитивно. Мы продолжим этот разговор сегодня и завтра.
Господин Медведев был немногословен. Впрочем, у него еще будет возможность порассуждать вслух.
Что-то должен был сказать Владимир Путин. Ему оказались не нужны лавры человека, который выбрал себе преемника. Другим людям была оказана честь назвать Владимиру Путину имя его преемника. Все-таки, несмотря на слишком очевидную развязку, в ходе презентации нового проекта его организаторам удалось напустить туману.
— Много политических событий спрессовано в достаточно короткий промежуток времени,— сказал господин Путин.— Заниматься такими делами в преддверии Нового года — не самое приятное дело, но жизнь идет, идет своим чередом...
Владимир Путин, очевидно, думал, что сказанное Борисом Грызловым омрачит россиянам встречу Нового года.
— И закон требует он нас начала этой президентской кампании,— продолжил президент.— То, что с таким предложением пришли представители четырех партий, две из которых не только представлены в парламенте, но и имеют там устойчивое большинство, а все четыре партии, безусловно, опираются на самые различные слои российского общества и представляют интересы разных групп населения России... все это говорит о том, что у нас с вами есть шанс сформировать устойчивую власть в Российской Федерации после мартовских выборов 2008 года. И не просто устойчивую власть, а власть, которая будет проводить тот курс, который приносил положительные результаты на протяжении последних восьми лет.
То есть можно было предположить, что Владимиру Путину очень сильно повезло, когда они назвали ему именно эту фамилию. Правила игры, предложенные самим президентом, вполне допускали такое предположение.
Я все никак не мог понять, почему Владимир Путин сам не произнес этой фамилии. Ведь теперь, после того как он не сказал об этом сам, нет никаких оснований называть Дмитрия Медведева преемником Владимира Путина. Президент просто согласился с предложенной кандидатурой. Не он ее выбрал. Четыре человека долго совещались и, судя по тому, что они сказали, все еще до конца не определились: они же заявили, что консультации продолжатся. То есть они могут и поменять мнение в ходе этих консультаций, — а значит, и фамилию тоже.
То есть, как я понял, от Владимира Путина вообще мало что теперь зависит. Он может либо подтвердить, либо опровергнуть. Или оставить без комментариев.
Он подтвердил:
— Что касается кандидатуры Дмитрия Анатольевича Медведева, то могу сказать, что я знаком с ним более 17 лет. Мы очень близко с ним работали все эти годы, и я целиком и полностью поддерживаю этот выбор. Спасибо.
За что он поблагодарил их? За то, что выбор оказался безупречным? За то, что справились со своей ролью? Он же понимал, что все равно никто на самом деле не воспримет буквально их слова и что к этому спектаклю все отнесутся так, как он этого и заслуживает, то есть просто не обратят на него внимания. Важна была только фамилия — и она была названа.
А к форме, в которой это было сделано, все уже даже привыкли. Все равно было ясно, кто тут кого выбирал и что были за консультации.
Еще через четверть часа, когда лидеры партий вышли от Владимира Путина, они подошли к журналистам, чтобы более детально разъяснить им свою точку зрения.
Борис Грызлов настаивал на своей версии случившегося. Он говорил, что в субботу начал консультации с Сергеем Мироновым, а потом по его предложению к этим консультациям были привлечены Михаил Барщевский и Владимир Плотников.
Очевидно, что к консультациям не привлекали Владимира Жириновского и Геннадия Зюганова. Эти люди могли только сорвать так удачно начавшиеся консультации, так как каждый из них сам уже много лет, если не десятилетий, является профессиональным кандидатом на пост президента России.
Еще более разговорчив оказался лидер "Справедливой России" Сергей Миронов. Он напомнил, как Владимир Путин "дословно говорил такие слова: это должен быть молодой, современный, профессиональный человек..." Именно этими критериями лидеры четырех партий и руководствовались, видимо, при выборе нового президента.
— Более того, есть такая интересная деталь: преподавателями Дмитрия Медведева на юридическом факультете ЛГУ были те же профессора, которые со студенческих времен являются друзьями Владимира Путина. Именно они в свое время предложили Дмитрия Медведева Владимиру Путину как высококлассного специалиста!
Сергей Миронов смог похвалить Дмитрия Медведева самым необычным способом.
— Медведев — блестящий юрист, прекрасно знающий гражданское и международное право, работал в администрации президента, в правительстве, много лет является постоянным членом Совета Безопасности, прекрасно знает все вопросы обороны и безопасности... Лично для меня было важно, что он — один из ближайших соратников Владимира Путина... И моя оценка... тоже, кстати, как специалиста, очень высокая...— закончил Сергей Миронов так, словно говорил все это для того, чтобы напомнить и о своем существовании.
— Сельское хозяйство испытывает много проблем, и мы надеемся, что Дмитрий Анатольевич продолжит эту работу развития агропромышленного комплекса, потому что надо продвигать эту работу,— добавил лидер Аграрной партии Владимир Плотников, расправивший плечи и сильно раскрасневшийся то ли от того, что напахался как никогда, то ли от предоставленной ему чести (Михаил Барщевский, например, стоял, наоборот, демонстративно скромно, даже как-то потупив взор и вообще не казался воодушевленным, что неплохо характеризовало человека, по сути начавшего свою партийную карьеру с выдвижения президента России.— А. К.).— Мы считаем, что он готов к этой работе.
Таким образом, даже Владимир Плотников показался в конце конце человеком, от мнения которого что-то зависело.
— Он для меня юрист, цивилист,— произнес Михаил Барщевский, как будто давая понять, что не воспринимает пока Дмитрия Медведева в качестве будущего президента России.— Медведев — это человек абсолютно демократических взглядов.
Я спросил эту дружную четверку, сколько еще времени будут продолжаться их консультации. Ведь получалось, что они, заявив президенту кандидатуру Дмитрия Медведева, все еще не уверены в своем выборе до конца и не исключено, что могут передумать. При этом по крайней мере пара человек оказалась бы в довольно-таки странном положении.
Борис Грызлов ответил, что консультации продолжатся еще по крайней мере один день, но на съезде "Единой России" 17 декабря кандидатура господина Медведева уже будет выдвинута на пост президента России. То есть на самом деле мнение коллег не интересовало Бориса Грызлова. Все-таки этот день был богат на противоречия.
Между тем в соседнем кабинете члены правительства ждали и Владимира Путина, и Дмитрия Медведева. Все они, в отличие от многих других ситуаций, знали о том, что произошло, и даже задолго до того, как это должно было произойти. С Сергеем Ивановым и Виктором Зубковым как с людьми, которые не исключали, что выбор лидеров четырех партий может пасть на них, президент встретился и все каждому из них про этот выбор рассказал лично. По информации Ъ, в курсе были и остальные министры, хотя без нужды и не признавались в этом.
Но достаточно было поглядеть на этих людей за их большим столом, чтобы понять, что смена главы кабинета министров осенью 2007 года стала для них гораздо большим сюрпризом, чем известие о том, кто станет президентом страны весной 2008 года. Сергей Иванов улыбался и, было заметно, старался шутить. Виктор Зубков даже не старался. Он, похоже, вскоре после назначения на пост главы правительства осознал свою реальную роль в истории, и случившееся вчера только подтвердило его опасения.
Между тем, Дмитрий Медведев на заседании так и не появился. Он был в списке участников, но потом его фамилия оказалась старательно зачеркнута, а журналистам сообщили, что первый вице-премьер продолжает консультации. Было только не очень понятно, с кем: лидеры партии оделись и уехали, а Владимир Путин пришел на встречу с министрами.
Здесь министр экономического развития и торговли Эльвира Набиуллина сообщила ему, что прогноз темпов роста ВВП "имеет повышательную динамику", а Сергей Иванов — что в Зеленограде созданы микросхемы "с высочайшим топологическим уровнем..." Сергей Нарышкин проинформировал, что вышло постановление правительства России о строительстве прикаспийского газопровода...
В этом кабинете журналистам на конкретных примерах демонстрировали, что жизнь идет своим чередом.
Напоследок президент решил вернуться к теме дня и напомнил, что "закон требует от нас определенных действий (по выдвижению кандидатов в президенты России.— А. К.) уже сейчас". И эти действия уже начались.
— К сожалению, мы вынуждены делать это в преддверии Нового года,— еще раз сказал президент.
Он снова как будто бы извинялся за то, что испортил людям праздник.