«Война динозавров»
Отвратительные пресмыкающиеся давно, начиная еще с первой экранизации "Затерянного мира" Артура Конан-Дойля (1925), полюбились кинематографистам. С 1950-х на поток было поставлено производство уже не анонимных гигантских змей и ящериц, а вполне персонифицированных Годзилл. Экранных близнецов у этого чудовища с тех пор расплодилось не меньше полусотни. Монстры топчут кинопленку, продюсеры стригут купоны, все довольны.
Впрочем, "Война динозавров" иллюстрирует явный кризис жанра. И хотя сами тираннозавры, бронтозавры и прочие птеродактили благодаря компьютерным технологиям выглядят на экране пугающе натуралистичными, спецэффекты не срабатывают. Режиссер Хунг Рэй Шим, хотя и числился на родине, в Южной Корее, видным комиком, попав в Голливуд, с унылой серьезностью принялся перенимать местные штампы. Киноманы наверняка отметят в фильме и откровенную цитату: огромная змея, как некогда Кинг-Конг, атакует небоскреб, в то время как ее саму атакуют вертолеты. Чтобы понять, зачем мерзкой чешуйчатой твари понадобилась забравшаяся на вершину небоскреба пара влюбленных, Сара и Этан, ничего не остается, кроме как отмотать время назад ровно на пятьсот лет и вспомнить старинную корейскую легенду о добром и злом драконах. Доброму дракону Имуги и злому Бураку нужно одно и то же: магическая сила, которая содержится в хрупком девичьем тельце. Когда-то, в ином воплощении, герои уже предпочли мученическую смерть капитуляции перед злом. Но от кармы не уйти. Все равно придется ее отрабатывать и полтора часа носиться как угорелым, выскальзывая из-под носа у хищных пресмыкающихся и демонстрируя технику восточных единоборств.