Камера окончательного заключения

комментирует Илья Лагутенко

Есть, наверное, два или три фотографа в мире рок-н-ролла, работы которых и определили, что такое рок-фото вообще. Один из них, скорее всего, первый — Антон Корбайн. Я помню еще те времена, когда мы с замиранием сердца смотрели клипы DM на первых своих видеомагнитофонах и разглядывали фотографии U2, тогда еще не понимая, что во многом эти образы обязаны не героям фотографии, а автору.

Я с Антоном Корбайном познакомился в Риге — у меня была маленькая квартира в Старом городе. Высокий и немного застенчивый, при этом располагающий с первого взгляда. Мы, конечно же, сразу обсудили возможности каких-то действий. Понятно, что я мечтал, чтоб меня щелкнул сам Корбайн, но и прекрасно понимал, что у каждого человека есть свои возможности, планы, приоритеты и тому подобное. Не ожидая, что все случится быстро, мы продолжили обычное дружеское общение. Антон не был в России начиная с 1980-х и мечтал поснимать настоящих моряков. Первую часть этого желания мы выполнили — прокатились на поезде Рига-Москва до самой нашей столицы и провели несколько дней в Москве с точки зрения настоящего туриста. В поезде в Москву он фотографировал занавески, потом подарил альбом со снимками этих занавесок, а когда обедали в ресторане в Москве, вдруг ни с того ни с сего заиграла группа Golden Earrings. Как она оказалась у них в магнитофоне — непонятно. Но Антон был сражен наповал, не ожидал, что голландская группа известна в Москве. По-моему, эта песня вообще единственный раз играла в России в тот день. Я ее тоже слышал второй раз в жизни.

Когда несколько лет назад достойный и бескомпромиссный Игорь Григорьев вдруг снова на время стал редактором ОМа, он предложил поучаствовать в создании английского номера, а я предложил договориться с Антоном о съемке. Объяснил ему, что такое ОМ и в чем его культурная миссия в России. Дальше мы уже встретились все в Лондоне. Григорьев думал устроить мне кучу переодеваний, позвал стилиста. Антон сказал: "У нас тут, вашу мать, не fashion, а rock". Стилист в итоге скучал и отсиживался с Григорьевым в пабе. Был морозный день, и я на время снял с него шарф, именно это фото в шарфе потом очень понравилось Антону, так что стилист пригодился. Антон — очень добрый интеллигентный человек, он видит тебя насквозь, мгновенно строит образ. Это было впечатление всех фотосессий: быстро, по-человечески — и сразу в историю. Он сказал: "Пойдем купим тебе котелок — раз у вас английский номер, будешь в котелке. Разве не это стереотип иностранцев об англичанах?"

Однажды я спросил Антона как-то между делом, как он нашел свою дорогу в рок. Он рассказал мне, что, будучи долговязым голландским подростком, был очень впечатлен английским роком. Ничего похожего в Голландии не происходило, и он выдвинулся в Лондон. У него была камера, что в то время было относительной редкостью. Он просто приходил на концерты и спрашивал, можно ли пофотографировать. Никто ему не отказывал и не требовал фотографий. Это был его рок-н-ролл. Он становился одним из участников концерта. Говорит, больше всего фото тех времен у него группы Queen. До сих пор не было времени разобрать архивы... То фильм о Joy Division, то годовщина смерти Кобейна. "Черный юмор,— улыбался Антон печально.— Благодаря тому, что они ушли, у меня не заканчивается работа".