«Для Европы это нонсенс»

СФ: Каковы самые актуальные стили, задававшие тон в ушедшем году?
МС: Я бы сказал, что на первый план выходит английский стиль. Что подразумевается под этим понятием? На уровне ощущений – помпезность, надежность, красноречивое заявление о своих финансовых возможностях. На уровне дизайна – мебель красного дерева, деревянные панели на стенах и потолке (так называемые боозери), паркет из древесины ценных пород.

Я как-то занимался заказом, в процессе которого надо было воплотить стиль английского банка XIX века. Чтобы проработать детали, я поднял архив и изучил интерьеры банков в мельчайших подробностях. Кстати, стиль английских банков удачно вписывается в интерьеры старинных московских особняков, которые обычно занимают российские кредитные организации.

СФ: А во сколько обойдется английский кабинет?
МС: В Москве настоящую английскую мебель продают три-четыре фирмы, не больше. И эта мебель довольно дорогая. Можно пойти по другому пути: заказать у испанских производителей. При схожем дизайне и качестве у испанцев она обойдется раз в пять дешевле. Классические английские интерьеры в XIX веке создавались из мебели и панелей из красного дерева и карельской березы. Сегодня эти материалы стоят очень дорого. Испанцы нашли удачный компромисс – они делают мебель из массива бука и перекрашивают ее под красное дерево или карельскую березу. Но даже при выборе испанской мебели этот стиль довольно затратный: так, интерьер кабинета площадью 50 кв. м стоит приблизительно $100 тыс.

Можно выделить и другие, не менее интересные тенденции. Например, применение металла в офисном интерьере. Я видел очень интересный проект, где панели для пола и потолка были сделаны из алюминия. Металл отлично вписывается в офисные интерьеры, и «металлический» тренд будет активно развиваться.

СФ: Чем же вы можете объяснить появление одинаковых безликих офисных интерьеров?
МС: Отчасти распространенной практикой отношений между дизайнерами и мебельными компаниями. Дизайнер за определенный процент от продаж (обычно 3–5%) предлагает клиенту проекты на основе мебели только от «своих» компаний. Такая система отношений привела к тому, что большинство кабинетов незнакомых друг с другом руководителей похожи как близнецы-братья. Бороться с этим можно только двумя путями. Первый – самостоятельный выход на западных производителей и заказ мебели в соответствии со своими вкусами и размерами кабинета. Второй путь – приглашение в Россию «звездного» дизайнера из Европы. И многие так и поступают, чтобы не работать в растиражированном офисе «как у всех». Конечно, их услуги достаточно дороги. Но и услуги наших дизайнеров нельзя назвать дешевыми. В среднем гонорар дизайнера оценивается в 5% от всего бюджета проекта (сюда входит стоимость мебели, отделочных материалов и работы). На «звездных» проектах дизайнер может запросить и все 20%, что для Европы – нонсенс.

СФ: Российские дизайнеры и их клиенты внимательно отслеживают все тренды, которые появляются на интерьерных выставках. Но все ли тренды приживаются у нас?
МС: Нет, далеко не все. К примеру, размещение офиса в лофтах, то есть в бывших промышленных пространствах – корпусах фабрик, старых вокзалах и водонапорных башнях, что на Западе весьма модно. В больших пространствах лофта получаются отличные офисные интерьеры. У нас таких проектов очень мало, но все же они появляются. Один из них – центр дизайна ArtPlay, расположенный в корпусах бывшей текстильной фабрики «Красная роза». В большинстве же случаев лофты сносятся, а на их месте строятся бизнес-центры с современной архитектурой. Возможно, это своеобразная «болезнь роста». Правда, есть вероятность, что к моменту выздоровления потенциальных лофтов уже не останется.

Жанна Локоткова