АТОМНЫЙ ЭЛЕМЕНТ
В поисках дешевой энергии металлурги готовы вкладываться даже в то,
что им никогда не достанется: «Российский алюминий» и Росатом
совместно направят до $10 млрд в атомный проект. Текст: Николай
Гришин.
 |
Конкретные параметры соглашения определят лишь к концу года, но уже сегодня представитель «Русала» Вера Курочкина оценила мощность будущего завода более чем в 600 тыс. тонн первичного алюминия в год, тогда как сейчас компания выпускает около 4 млн тонн в год. Не исключено, что партнеры на этом не остановятся и возведут еще машиностроительный завод, который станет производить узлы и агрегаты станций для нужд Росатома из металла «Российского алюминия». Атомщики рассчитывают не только обеспечивать электроэнергией заводы «Русала», но и экспортировать часть электричества в Китай. По экспертным оценкам, для осуществления этих планов генераторная мощность АЭС должна составить не менее 2 тыс. МВт.
По словам генерального директора алюминиевой компании Александра Булыгина, «Российскому алюминию» нужно расширять и диверсифицировать энергетическую базу. В себестоимости первичного алюминия энергозатраты составляют 30–40%, так что собственные генерирующие мощности принципиально важны для металлургов. Но сейчас аффилированные с «Российским алюминием» энергетики покрывают потребности компании в электричестве лишь на 65%. Росатом в свою очередь ищет пути привлечения в отрасль частных инвестиций, хотя имеет для этого весьма ограниченные возможности — реформа РАО ЕЭС атомную отрасль практически не затронула.
В зависимости от масштабов строительства общие затраты компаньонов могут составить $6–10 млрд, из которых около 50% пойдет на возведение АЭС. Не так много, учитывая, что совокупные потребности российской энергетики в инвестициях до 2020 года Минпромэнерго оценивает в $420 млрд. В официальном заявлении глава Росатома Сергей Кириенко высказывает надежду, что частно-государственное партнерство станет наиболее эффективным способом развития атомной энергетики в России. Однако пока его опыт в этом направлении удачным не назовешь: однажды он уже пытался привлечь металлургов к строительству АЭС и в прошлом году вел переговоры с Виктором Вексельбергом о создании партнерства для строительства второй очереди Кольской АЭС. Но в СУАЛе тогда посчитали проект низкорентабельным и отказались от сотрудничества. В альянсе с Дерипаской бизнесмен, похоже, пересмотрел свои взгляды на перспективы атомной энергетики и готов рисковать.
С алюминиевым заводом все понятно: его «Русал» будет строить на собственные средства, «Русалу» он полностью и достанется. А с АЭС и общей инфраструктурой проекта ситуация несколько сложнее. Партнеры рассчитывают на поддержку государственного инвестиционного фонда и «других централизованных источников», но, похоже, потратиться придется и металлургам. Источник СФ в Росатоме, пожелавший остаться неназванным, считает, что перенос части затрат по строительству атомной станции на «Русал» вполне справедлив, ведь строительство алюминиевого завода без создания генерирующих мощностей было бы бессмысленным.
Это стандартная практика: дальневосточный проект — не первое сотрудничество «Русала» с энергетиками. Компания уже финансирует похожую стройку — Богучанское электрометаллургическое объединение, где совместно с ГидроОГК, объединяющей российские гидроэлектростанции, достраивает Богучанскую ГЭС и одновременно возводит алюминиевый завод мощностью 600 тыс. тонн в год. После запуска станции она будет принадлежать партнерам на паритетных началах.
Однако такая схема вряд ли пройдет с атомщиками. Сейчас все российские атомные электростанции на 100% принадлежат государству, и изменять эту норму в ближайшей перспективе никто не собирается. Даже если металлурги профинансируют часть работ на АЭС, они не смогут претендовать на какую-либо долю в новой станции. Тем не менее доступ к дешевой атомной энергии в конечном итоге способен компенсировать все затраты — себестоимость генерируемой энергии на АЭС в два-три раза ниже, чем на станциях, работающих на газе или угле. А как участник строительства станции «Русал» может рассчитывать и на особые условия: «Основная цель „Российского алюминия” — долгосрочный, на 15–30 лет контракт на поставку энергии по фиксированным низким ценам,— считает аналитик „Атона” Дмитрий Скрябин.— В итоге в условиях постоянного роста энерготарифов компания сможет получить сильное конкурентное преимущество, и ее вложения вполне оправдаются». В то же время станция будет в состоянии работать эффективнее других благодаря наличию стабильного потребителя энергии в лице алюминиевого завода — и ее окупаемость для Росатома может оказаться даже ниже стандартных для таких проектов 15–20 лет.
Правда, свести на нет все достоинства уникального совместного проекта могут политические риски, как никогда актуальные перед выборами 2008 года. Не исключено, что финансирование первого частно-государственного партнерства в атомной энергетике затянется до выборов нового президента страны.
ПОМЕРИЛИСЬ ТРУБАМИ
Главный акционер NVR Дмитрий Пумпянский собрался создавать СП с
украинской «Интерпайп». Политический кризис на Украине, равно как и
неудачный опыт предшественников, его пока не смущает. Текст:
Николай Гришин
 |
ТМК и «Интерпайп» — прямые конкуренты в сегменте труб для нефтегазового сектора, их ассортимент во многом пересекается, так что о вертикальной интеграции речь не идет. Зато компаниям удастся выиграть на эффекте масштаба: по мнению аналитика «Антанты капитал» Владимира Попова, они вполне могут рассчитывать на существенную экономию, совместно закупая новое оборудование, участвуя в тендерах и объединив некоторые вспомогательные службы.
На первый взгляд для Дмитрия Пумпянского сделка очевидно выгодна: хотя речь идет не покупке активов, а об объединении компаний, контрольный пакет в объединенной компании, скорее всего, достанется именно ему. Капитализация ТМК на LSE составляет около $8 млрд, а оценки стоимости активов «Интерпайпа» хотя и расходятся почти в полтора раза, но не превышают $3,3 млрд. Поэтому, по мнению аналитиков, украинцам светит в лучшем случае блокпакет.
Тем не менее украинцы могут выиграть от сделки даже в большей степени, чем россияне. Дело в том, что 80% своей продукции «Интерпайп» экспортирует, но в последнее время возможности экспорта для украинской компании сужаются на глазах. Мало того что экспорт труб в Россию до 2010 года ограничен для нее 400 тыс. тонн в год, так еще и Евросоюз в прошлом году ввел ограничения на импорт труб из стран СНГ. Теперь же компании вполне могут объединить свои квоты, проводя более гибкую политику в экспортно-импортных операциях, и это может здорово усложнить жизнь их конкурентам, чье производство находится лишь в одном государстве.
Впрочем, для сделки есть ряд препятствий. Прежде всего нешуточные страсти могут разгореться вокруг оценки активов «Интерпайпа» и их доли в новой компании. По словам директора Фонда развития трубной промышленности Александра Дейнеко, мало того что структура собственности «Интерпайпа» абсолютно непрозрачна, так еще и основные фонды украинской копании основательно изношены и требуют серьезных инвестиций в модернизацию. Конечно, $2 млрд, которые собиралась потратить ТМК, были бы украинцам очень кстати — но не факт, что владелец «Интерпайпа» Виктор Пинчук в обмен на инвестиции согласится получить меньшую долю в объединенной компании. В итоге одна эта проблема может сорвать сделку: «Выгоднее построить новый завод с нуля, чем восстанавливать морально устаревшие активы „Интерпайпа” и искать общий язык с политизированным владельцем компании»,— считает представитель одного из крупных игроков на трубном рынке, пожелавший остаться неназванным.
Другой фактор риска — политический кризис на Украине, где досрочно распущена Верховная рада и назревает очередная «оранжевая» революция. Поскольку каждая из финансово-промышленных групп на Украине имеет и политические интересы, любые переговоры бизнесменов в таких условиях выглядят несколько преждевременными. Тем более что все предыдущие попытки российских металлургов закрепиться на Украине закончились крахом. Так, «Криворожсталь» из-под носа «Северстали» увел Лакшми Миттал, да и переговоры Алишера Усманова с Индустриальным союзом Донбасса закончились ничем. Поэтому не исключено, что очередной украинско-российский металлургический альянс так и останется лишь амбициозным проектом.