Война с пиратством докатилась и до рынка тренингов. Пока не у всех компаний хватает времени и сил доводить сражения до конца, но, возможно, скоро уже появятся первые жертвы. В этой войне клиенты часто оказываются на стороне пиратов.
 |
Спам безумно раздражает. Почтовый ящик с ужасающей скоростью забивается мусором — виагра, земельные участки, свежие базы данных, семинары для бухгалтеров… Но есть люди, которые очень внимательно читают весь этот хлам. Это бизнес-тренеры. Они находят там немало интересного.
Несколько лет назад бизнес-тренер Наталия Скуратовская (сейчас — директор тренинговой компании «VivАктив») наткнулась в одной из спам-рассылок на знакомые фразы — это была почти точная копия ее программы «Эффективные переговоры: стратегии и тактики», выложенной в интернете. Правда, в письме тренинг назывался иначе — «Успешные переговоры: стратегия и тактика», а его автором выступал другой человек — Алексей Салтунов. Зато остальной текст был воспроизведен дословно, вплоть до запятых.
«Мы обратились к Салтунову, но это ни к чему не привело,— рассказывает Наталия Скуратовская.— Он заявил, что все написал сам». Бороться дальше тренеры не стали, к тому же этот случай был не единственным. Но обидчику тем не менее отомстили — в красках расписали инцидент на профессиональных форумах. Сам Алексей Салтунов заявил корреспонденту СФ, что не собирается комментировать всякие глупости.
Случаи воровства на тренинговом рынке никого не удивляют. Участники тренинга получают папки с раздаточными материалами, которые иногда оказываются в чужих руках. «Многие тренеры, устраиваясь к нам на работу, приносят портфолио,— рассказывает генеральный директор компании „Искусство деловой жизни” Алла Новикова.— Бывает, узнаю среди них свои материалы. Но когда спрашиваю, кто автор, отвечают без капли сомнения: „Разработка моя”. Таких людей мы на работу не берем — это не согласуется с нашими ценностями».
Доказывать свои права на тренинг сложно, но приходится. «Не так страшно, что у нас что-то списали. Проблема в том, что приходится клиентам объяснять: это у нас украли, а не мы»,— говорит госпожа Скуратовская.
Борьба за интеллектуальную собственность, похоже, выходит на новый уровень. Весной вступили в силу новые поправки в Уголовный кодекс, и теперь плагиат и производство контрафакта считаются тяжкими преступлениями. За нарушение авторских и смежных прав, а также прав на товарный знак (если правообладателю причинен ущерб на сумму более 250 тыс. руб.) грозит до шести лет лишения свободы. А сумма максимального штрафа увеличена до 500 тыс. руб. Так что тренинговым фирмам есть за что бороться. А компаниям, нанимающим корпоративных тренеров, придется проявлять особую бдительность.
Чужое как свое
Для начала тренерам стоит внимательно прочитать закон «Об авторском
праве и смежных правах». Из него следует, что авторское право не
распространяется на идеи, методы, процессы, способы, концепции,
принципы и т. п. Поэтому концепция курса, даже уникального, в
России не охраняется никак, и чужую идею никто не запретит
использовать как свою.
С юридической точки зрения авторское право касается лишь формы
изложения. То есть закон запрещает копировать без разрешения автора
программу тренинга или учебные пособия. Как объясняет юрист
компании Gowlings International Inc. Дмитрий
Семенов, если конкуренты заимствовали даже небольшой
фрагмент текста, можно говорить о нарушении авторского права.
Нарушение можно усматривать и тогда, когда переставлены отдельные
слова, но по сути текст является переработкой ранее существовавшего
произведения. Правда, в этом случае может потребоваться специальная
экспертиза текстов, а час работы эксперта, по словам партнера
компании «Городисский и партнеры» Владимира
Бирюлина, стоит $150–200.
Но прежде чем обвинять конкурентов, придется доказать одну важную
вещь — авторство. Хорошо, если текст был где-либо опубликован и на
экземпляре был указан владелец авторских прав. В таком случае можно
ссылаться на презумпцию авторства, предусмотренную законом. Еще
один вариант — послать текст самому себе заказным письмом и не
открывать конверт, пока он не потребуется. Правда, этот способ
подтвердит лишь то, что в такое-то время текст существовал в
объективной форме. Если возникнет спор, в суде будет необходимо
представить дополнительные доказательства — свидетельские
показания, рукописи, наброски и проч.
Стоит ли в такой ситуации бороться за свои права? Многие
бизнес-тренеры пока считают, что нет: «Слишком много возни, да и
ущерб небольшой. Ну, проведет вор тренинг один раз, а потом клиенту
станет ясно, чего стоит этот специалист».
Воруют, кстати, не только конкуренты, но и клиенты. Например,
генеральный директор группы компаний «Международный институт
менеджмента» (ГК МИМ) Дмитрий Димитриев проводил в
одном из банков аудит учебных материалов, предназначенных для
внутреннего пользования. И обнаружил в папке копии страниц из своих
разработок, да еще и набранные тем же шрифтом. «Я сообщил об этом
заказчику,— рассказывает Димитриев,— однако президент банка
ответил, что он против плагиата ничего не имеет, если все сделано
качественно».
Но иногда непорядочных клиентов удается призвать к ответу. Так,
несколько лет назад внутренние тренеры крупной корпорации обучались
в тренинговой компании MTI. Работа с заказчиком еще продолжалась,
когда один из сотрудников MTI обратил внимание — в соседней
комнате ведет занятия тренер клиента, и раздает слушателям копии
текстов MTI. «Мы должны были подготовить тренеров заказчика к
проведению внутрикорпоративных программ, которые они сами и должны
были разработать,— рассказывает президент и старший партнер MTI
Марина Шакалова.— А они, недолго думая, стали
проводить для своих сотрудников наш тренинг, полностью скопировав
учебные материалы».
MTI удалось получить «контрафактную» папку, а остальное стало делом
техники. Юристы подготовили заключение о нарушении авторских прав,
после чего связались c руководителями фирмы-заказчика. Те изучили
вопрос, а потом принесли извинения и обязались изъять материалы MTI
и принять меры в отношении своих тренеров. Правда, компенсацию
тренинговая компания не получила. «Для нас главным было прекратить
незаконную практику, финансовых требований мы не выдвигали»,—
объясняет Марина Шакалова.
Лицензионный щит
 |
Так, в последние несколько лет в России начали появляться лицензионные тренинги. Это означает, что западный правообладатель предоставил российскому партнеру эксклюзивное право продвигать его программу на территории России. Больше всех таких программ у MTI: «Ситуационное руководство», «Шесть шляп мышления», «Латеральное мышление», «Семь навыков высокоэффективных людей» и т. д. Компания Huthwaite продвигает технологию продаж СПИН, а эксклюзивные права на методики Мередита Белбина принадлежат Kievits Ltd.
Лицензия на раскрученный продукт стоит недешево — по словам Марины Шакаловой, расценки могут доходить до $100 тыс. Плюс роялти — 15% стоимости тренинга. Один день лицензионного тренинга MTI обойдется в $2,5–3 тыс. за группу. Для сравнения: обычный тренинг на рынке стоит $1–2 тыс.
ГК МИМ лицензия обошлась не так дорого, как MTI. В апреле этого года компания получила эксклюзивные права от швейцарского института IBSA и стала официально продавать в России «cтруктограмму» — это известный на рынке тест по определению психологического типа партнеров и клиентов «красный–синий–зеленый». По словам Дмитрия Димитриева, лицензия стоила 4 тыс. евро, плюс стоимость учебных пособий (около 100 евро), которые нужно выдавать каждому участнику.
Лицензионные тренинги — в большинстве своем популярные продукты, к тому же компании активно их продвигают, чтобы «отбить» вложенные деньги. По этой причине раскрученными брэндами хотят воспользоваться и другие. И пользуются. Лицензия сама по себе еще не ограждает от пиратов — нужно регистрировать название тренинга в качестве товарного знака.
Например, как объясняет генеральный директор Huthwaite Виктория Лабокайте, аббревиатура СПИН зарегистрирована в России и в русском, и в латинском написании. Поэтому любой, кто пожелает воспользоваться популярным названием, нарушает закон «О товарных знаках»: все равно что местный производитель назвал бы свой лимонад кока-колой. Правообладатель вправе требовать компенсацию в размере до 50 тыс. MPOT ($192 тыс.).
Правда, собственные разработки тренеры регистрируют редко. Руководитель центра развития бизнеса «Атакующий бизнес» (Киев) Сергей Кучинский — скорее исключение из правил. Несколько лет назад он зарегистрировал, в том числе и в России, названия своих программ — «Атакующий маркетинг», «Атакующий брэндинг» и «Атакующий бизнес». «Я работал в западных компаниях, где к регистрации относятся серьезно. Поэтому четко усвоил: если есть продукт, отличающийся от других, его нужно защищать»,— поясняет Кучинский.
Буквально через несколько дней после того, как автор подал документы на регистрацию, на его марку совершили пиратское нападение — один из украинских конкурентов открыл школу «Атакующего маркетинга». Пришлось обращаться за помощью к патентным поверенным. «Мы объяснили пиратам юридические последствия, после чего они закрыли школу и удалили все сведения о ней из интернета»,— говорит Кучинский.
Но даже защищенный тренинг не останавливает пиратов. «Зайдите на Yandex, посчитайте, сколько компаний предлагает „ситуационное руководство”»,— возмущается Марина Шакалова. Мы начали считать, но сбились уже после двадцати.
Упущенная выгода тренинговых компаний выливается в круглую сумму. MTI, например, по собственным подсчетам, недополучает около 30% своего объема продаж. «Неприятно, что мы теряем долю рынка. Но еще обиднее, когда говорят, что СПИН не работает. На самом деле эти люди просто не знакомы с настоящей методикой»,— сетует Виктория Лабокайте.
В общем, убытки налицо — и война с контрафактом неизбежна.
В США тренинговые программы регулируются главным образом
законами об авторском праве. Эти законы защищают контент, графики,
иллюстрации, а также саму процедуру обучения, описанную в
сопровождающих материалах. В ряде случаев действует закон об охране
торговых знаков — Trademark Act.
Компании активно судятся за свои права. Наиболее впечатляющим
процессом стало разбирательство вокруг НЛП (нейролингвистического
программирования). Методику изобрел Ричард Бендлер в соавторстве с
Джоном Гриндером в начале 1970-х годов. В 1996 году Бендлер подал
иск против Гриндера, а затем против еще 12 ответчиков, обвинив их в
нарушении авторского права на методику. Однако суд США отказал
Бендлеру, указав, что НЛП является термином общего использования и
не может выступать в роли торговой марки.
Довольно частыми являются иски по поводу несанкционированной
публикации обучающих материалов. Так, четыре года назад пять
американских издательств, специализирующихся на учебной литературе,
подали в суд на компанию Collegiate Copies of Bloomington.
Ответчик, как утверждалось в иске, воспроизводил материалы этих
издательств без разрешения, а потом включал их в курсы лекций,
которые впоследствии продавались университетам штата Индиана. В
итоге истцы получили материальную компенсацию понесенного
ущерба.
А вот свежий пример. В прошлом году английская компания Belbin
Associates отсудила у датской фирмы Boersen Forlag 50 тыс. фунтов
стерлингов. Ответчик опубликовал без разрешения опросник
самовосприятия Белбина, за что и поплатился.
Источник: Begin Group
Процесс пошел
Однако компании, пользующиеся раскрученными названиями, как
выяснилось, не подозревают об угрозе. Большинство из них даже не
знает, что работает с чужими товарными знаками. Так, руководитель
департамента бизнес-обучения First Training Group Елена
Блинова заявила корреспонденту СФ, что не
в курсе, что название «Ситуационное руководство» принадлежит другой
компании. Но если к ним обратятся, то, скорее всего, они это
название поменяют. То же самое нам ответили и в других
фирмах.
Президент клуба бизнес-тренеров Михаил Молоканов,
в свое время познакомивший Россию с «Ситуационным руководством»,
давно уже не использует в своей работе это название. А вот от СПИН
пока не отказался. «В презентационных материалах я называю этот
метод „4П” (термин Павла Безручко из „Экопси консалтинг”,
используется с его разрешения), а СПИН упоминаю в скобках. Но если
ко мне будут придираться, то напишу СПИН большими буквами, а рядом
будет маленькая „а”. Получится просто русское слово „спина”»,—
шутит Молоканов.
Кажется, при малейшем подозрении на контрафакт тренинговые компании
готовы немедленно исправиться. Может, достаточно одного
официального письма, чтобы решить проблему?
«Не обольщайтесь,— предостерегает Виктория Лабокайте.— Просто так
от продаваемой марки никто не откажется. Даже если компании не
рекламируют СПИН, попробуйте позвонить от имени клиента и заказать
этот тренинг. Мы проводили эксперимент — практически все готовы
взяться за такой заказ».
Далеко не все компании хотят отвлекаться от бизнеса и обращаться в
суд. Но некоторые готовы идти до конца. MTI, например, не исключает
показательных процессов. «Знаете, как увеличились покупки
официального софта корпорации Microsoft после процесса над
Поносовым? Хотя с самого учителя компания не получила ничего»,—
говорит Марина Шакалова. В ГК МИМ пока только консультируются со
швейцарскими партнерами, но уже осенью обещают пиратам
неприятности. Тем, кто использует «структограмму», предложат
авторизоваться и пройти обучение. А тот, кто не захочет, получит
повестку в суд. Например, в Мексике IBSA уже отсудила $140 тыс.
«Защищать права не так сложно, как кажется,— замечает Дмитрий
Димитриев.— Главное — проявить волю и не жалеть тех, кто
ворует».
Суд клиента
Пока тренинговые компании разбираются между собой, их клиенты могут
спать спокойно. Во всяком случае, за покупку контрафактного
тренинга им ничего не грозит — так же, как и покупателям пиратских
дисков.
Но многие все равно пиратские тренинги не покупают. «Мы не будем
работать с провайдером, который не имеет лицензии,— говорит
HR-директор компании Ozon Евгения Варламова.— Не
потому, что он нарушает авторские права разработчика, а потому, что
у нас разные корпоративные ценности».
Как показали результаты нашего опроса, симпатии клиентов далеко не
всегда на стороне правообладателей. «Должен ли заказчик
симпатизировать голодным тиграм, которым кажется, что им не
докладывают мяса? Я понимаю, что тиграм надо кушать. При этом мне
кажется странным, что они используют для этого не сильные ноги и
быстрый ум, а кухонные разборки. Со стороны это выглядит
несимпатично»,— размышляет руководитель учебного центра компании
«Инком-недвижимость» Мария Тихонова. И добавляет,
что будет сотрудничать только с профессионалами, в какой бы
компании они ни работали.
Многие компании сотрудничают с «пиратами» не только потому, что
хотят сэкономить. Причина еще и в том, что лицензия и
зарегистрированный товарный знак не гарантируют качества. «Я бывала
на лицензионных программах, но как тренер иногда замечала ляпы.
Например, отсутствие логики»,— говорит HR-специалист компании
«Интерспорт» Ирина Зотова.
Кроме того, лицензионные тренинги — это программы, изначально
предполагающие тиражирование. А значит, есть риск нарваться на
неопытных тренеров, или «пеньков», как их называет Михаил
Молоканов. «В свое время я подготовил четырех тренеров для
сертификации по курсу „ситуационное руководство”. Но никогда и
нигде не говорю, что их обучил»,— признается он.
Наконец, интерес к пиратским тренингам может быть чисто техническим
— часто нужно только ознакомиться с методом, но не хочется
переплачивать. «Точно так же некоторые берут диск с 12 пиратскими
фильмами, а потом, если что-то понравится, покупают
лицензионный»,— поясняет Михаил Молоканов.
Так что законопослушным тренинговым компаниям предстоит не только
защитить свои права от конкурентов, но еще и убедить потенциальных
клиентов в том, что покупать следует именно их продукт.