«У иностранных страховщиков есть серьезное преимущество – 400 лет развития страхования. Это устойчивые позиции в глазах страхователей, особая экономическая роль, сложившиеся и надежные взаимоотношения с правительствами, с законодателями. У нас же все это с большими знаками вопросов. Молодость нашего рынка – наш конкурентный недостаток», – считает глава Федеральной службы страхового надзора (ФССН) Илья Ломакин-Румянцев.
«СЕКРЕТ ФИРМЫ»: Почему именно страховой рынок был одним из первых реформирован под вступление России в ВТО?
ИЛЬЯ ЛОМАКИН-РУМЯНЦЕВ:
СФ: А с чем это связано?
ИЛ-Р: Российский страховой рынок очень перспективный, по существу пустой, и легко осваиваемый. Серьезная западная компания с хорошими технологиями, с хорошей репутацией и относительно небольшими издержками может его захватить полностью. Руководитель одной из крупных международных страховых компаний говорил, что ему достаточно $25 млн для того чтобы взять весь российский рынок. И это действительно так, потому что у иностранных страховщиков есть серьезное преимущество: 400 лет развития страхования. А это устойчивые позиции в глазах страхователей, особая экономическая роль, сложившиеся и надежные взаимоотношения с правительствами, с законодателями. У нас же все это с большими знаками вопросов. Молодость нашего рынка – наш конкурентный недостаток, потому что рынок страхования очень консервативен.
СФ: С вашей точки зрения, хорошо ли, что мы раскрываем рынок?
ИЛ-Р: Говорить о том, что рынок открывается, и это плохо, я бы не стал. Говорить о том, что он открывается, и это хорошо, я бы тоже не стал. Это не плохо, потому что, если мы решим проблему недобросовестных компаний, то приличные компании, конечно, повысят уровень страховой защиты для населения, принесут новые технологии и, как ни парадоксально, помогут страховщикам наладить диалог с властями. А не стал бы говорить, что очень хорошо, потому что, к сожалению, все те шаги, которые должны были быть реализованы в переходный период, до сих пор не реализованы. Мы – как та хозяйка, которой не хватает 15 минут до прихода гостей.
СФ: А какая ситуация была бы более приемлемой для российских страховщиков?
ИЛ-Р: Вход нашей компании на иностранный рынок – это совсем другой процесс, чем приход иностранцев сюда, даже если открыть все для всех. Говорить о том, что мы формулируем какие-то паритетные обязательства, можно очень условно, понимая, что при нашей молодости паритетными были бы условия, при которых нам открывают все, а мы чуть-чуть «приоткрываем личико». Ведь наши компании будут приходить новые, голенькие, без кредитной истории, без легенды, которая заставляет уважать на рынке.
СФ: Есть ли у наших компаний планы по выходу на иностранные рынки?
ИЛ-Р: У нас есть «Ингосстрах», у которого есть «дочки» за рубежом, а о новых планах мне ничего не известно. Не слышал, чтобы кто-нибудь всерьез начинал страховой бизнес в европейских странах, ну, разве что в рекламных целях. Ведь иметь дочерние компании в других странах престижно. Но их путь к успеху не в этом, и даже не в доле рынка, что в конце 90-х считалось основным параметром, который, как они полагали, привлечет иностранных инвесторов. Стремиться надо к открытости, прозрачности, «похожести» на иностранные компании. И не только для того, чтобы привлечь иностранные инвестиции, но и для того, чтобы удержать страхователя. Последнему страховщик может предложить подарок в виде заниженных тарифов, или то, что не является страхованием – какие-нибудь схемы, или признанные во всем мире технологии. Вот и все пути для удержания клиентов. Причем последний – самый надежный.
СФ: Но ведь иностранцы к нам не сильно рвутся.
ИЛ-Р: Крупные, ответственные, серьезные компании с большой осторожностью выходят на новые рынки. Дело не в убытках, которые они могут потерпеть - объемы их операций обычно невелики, и политику они проводят весьма осторожную. Вопрос в другом, они на этом рынке могут столкнуться с репутационными проблемами. Не понимая, как устроен рынок, не зная его, у них могут возникнуть неприятности, которые на международном уровне подорвут репутацию. Выходить в новый рынок можно только в том случае, если вы хорошо представляете себе, как он устроен, по каким он законам развивается. Не случайно ведь значительная часть компаний довольно долго имела здесь «разведчиков», которые изучали рынок. Например, «Мюнхен Ре» держала и держит у нас до сих пор представительство, и, кроме перестрахования, занимается изучением рынка. Им понадобилось много времени, чтобы принять решение о том, что «Альянс» покупает большой пакет «РОСНО», а «ЭРГО» покупает «Русь». («Альянс», «Мюнхен РЕ» и «ЭРГО» – компании, входящие в одну группу – прим. СФ). Это очень сложный и неспешный процесс.
СФ: С вашей точки зрения, какой процент клиентов российских страховщиков может поменять компанию на иностранную? Кто это будет?
ИЛ-Р: Крупный бизнес, безусловно, и значительный процент населения регионов-доноров. Страховщики, конечно, будут сопровождать свои же международные компании, например, «МакДональдс» или «Кока-кола», что собственно и сегодня происходит. Они также будут сопровождать новый бизнес, который будет сюда приходить. В этом смысле открытие российского рынка очень удобно для транснациональных корпораций. Российские крупные компании тоже могут переметнуться к иностранным страховщикам. Они стремятся завоевать определенную репутацию, открыться для западных инвестиций, переходят на международные стандарты финансовой отчетности, на международные технологии, и они будут заинтересованы в том, чтобы страхование осуществлялось в западных компаниях. И население, потому что во всем мире самым интересным с точки зрения страхования является рынок страхования жизни, «длинные» деньги. А у нас только две компании могут всерьез говорить о том, что у них есть приличная история за плечами, это «Росгосстрах» и «Иногосстрах». Вообще, география рынка будет меняться постепенно, в течение 10 лет. Да и то не так драматично, как, например, в Венгрии, где осталась всего одна венгерская страховая компания. Думаю, соотношение в регионах-донорах будет 30% на 70% или 40% на 60%, в большинстве – наши страховщики. Тут надо понимать, что страховщики придут не повсюду в России. Она огромная. Опять же каждый филиал – это большие издержки, сложность управления.
СФ: А малый и средний бизнес?
ИЛ-Р: Сложно ответить. Дело в том, что страхование, это самый надежный способ защититься от убытков, но при этом один из самых дорогих. И не факт, что малый и средний бизнес захочет платить за страховку в иностранной компании больше, чем в российской.
СФ: Вы полагаете, что тарифы у иностранцев будут выше?
ИЛ-Р: Думаю, да. Но они будут брать деньги не за имя, а за сервис. Если это серьезная и ответственная компания, если она приходит на рынок, который она не очень хорошо знает, то можно с уверенностью сказать, что они не будут заниматься демпингом. Тогда их тарифы могут оказаться выше, чем тарифы наших страховщиков.
СФ: А в каких случаях будут отдаваться приоритеты нашим компаниям?
ИЛ-Р: Конечно, нашим компаниям будет отдаваться приоритет при страховании военно-технического комплекса, при страховании государственных структур, при страховании всего, что связано с государственной тайной. Я надеюсь, что сохранятся ограничения на инвестиционную активность иностранных страховщиков. Если мы хотим, чтобы страхование играло ту экономическую роль, которую оно играет в большинстве стран, а именно – институциональных инвесторов экономики, то конечно, надо посмотреть, чтобы при страховании жизни «длинные» деньги размещались внутри. Правда, здесь есть некое противоречие: с одной стороны хочется , чтобы эти деньги работали на благо российской экономики, а с другой – чтобы эти деньги были размещены надежно. Но вообще-то, со временем вся разница между иностранными и отечественными страховщиками сотрется.
СФ: Как с учетом открытия рынка будет регулироваться деятельность брокеров?
ИЛ-Р: Надеюсь, чуть лучше, чем сейчас. Сегодня они только появились как субъекты страхового дела и должны получать лицензию. К сожалению, подорвана экономика их деятельности: в прежней редакции закона они могли выступать как от имени страхователя, так и от имени страховщика, что они и делали: выступали от имени страхователя, а деньги получали от страховщика. И таким образом не платили НДС. После принятия нового Налогового кодекса они, выступая только от имени страхователя, обязаны платить этот налог. Впрочем, надеюсь, скоро эта ситуация будет улажена. Когда все разрешится, у них появится понятная экономическая основа их деятельности, и тогда они в полной мере объяснят страхователям, кто есть кто, если они конечно будут приличными брокерами, то есть будут не только как агенты заинтересованы в продаже полисов, а будут обеспечивать надлежащую поддержку страхователю, в том числе и юридическую. В чем проблема страхователя: он не обязан быть специалистом в области страхования, он не должен быть юристом, экспертом, андеррайтером. А у страховщика все это есть, поэтому позиции получаются неравные. Так вот брокер должен выступать на стороне страхователя и всесторонне его поддерживать.
СФ: Но ведь не все из них добросовестные.
ИЛ-Р: Все будет регулироваться государством и рынком. К сожалению, прежде чем все наладится, не один человек попадется. Хотя мы явно обучаемся. В начале 90-х, «дурилки» были на каждом шагу, и огромное количество народа покупалось на это. Но теперь пирамид осталось немного и они небольшие.