Конкуренция в мировом бизнес-образовании обостряется. Признанные лидеры теряют свои позиции в рейтингах, а вчерашние аутсайдеры стремительно набирают обороты. Еще недавно о французской HEC School of Management мало кто знал, но всего за несколько лет школа совершила головокружительный скачок и вырвалась в десятку лучших европейских школ бизнеса. А INSEAD получил в лице своего соседа опасного соперника. Обозреватель «Секрета фирмы» Юлия Фуколова заинтересовалась, как вырастают новые лидеры.
Сила кампуса
Абитуриенты бизнес-школ часто снисходительно называют Фонтенбло, где находится INSEAD, деревней. Интересно, что бы они сказали о городке Жуи-ан-Жозас, расположенном в 20 км от Парижа. Вот уж где действительно нет ничего примечательного. Кто-то из студентов HEC пошутил, что вокруг железнодорожной станции просто построили несколько домов. В 1881 году Парижская ТПП учредила во французской столице Высшую коммерческую школу (так расшифровывается название НЕС, Ecole des Hautes Etudes Commerciales), а в 1964 году школа переехала – президент Шарль де Голль выделил ей территорию в Жуи-ан-Жозас.
Я была в этой школе семь лет назад. Тогда HEC еще не входила в десятку лучших европейских бизнес-школ, а авторитетные издания вроде Business Week ее даже не замечали. В России школу знали в основном потому, что она предлагала кредит на обучение и неплохие стипендии. Но в нынешний приезд я не узнала НЕС. Кампус, учебные аудитории, библиотека остались прежними. И все же чувствуется, что школа сильно изменилась.
Кстати, кампус всегда был особой гордостью HEC. Наверное, если бы студентам не надо было искать работу и проходить собеседования, то за ворота университетского городка можно было бы даже не выходить. Здесь есть все, что нужно для жизни,– учебные корпуса, несколько ресторанов, бытовые услуги, а также общежития для студентов и профессоров. Каждому гостю обязательно выдают карту местности, иначе можно заблудиться.
Вместе с PR-менеджером школы Катрин Руссо мы едем на машине осматривать окрестности.
– Почему у вас нет высоких зданий, все такое маленькое? – спрашиваю я.
– А зачем нам высокие, у нас места достаточно,– отвечает Катрин.
Размеры кампуса действительно внушительные – 100 гектаров земли. НЕС даже называет себя самым большим в Европе университетским городком. Вот мы проезжаем небольшое озеро, на берегу которого стоит уединенный домик. «Здесь в основном executives занимаются,– поясняет Катрин Руссо.– А вот там теннисные корты, футбольная площадка, поле для гольфа». Становится понятно, почему ежегодный МВА-турнир – спортивные соревнования студентов европейских бизнес-школ – проходит именно в HEC. В конце мая сюда съезжаются гости из других школ, причем всеми организационными вопросами, логистикой и прочим занимаются исключительно студенты HEC (они даже рассматривают эту работу как бизнес-проект). В холле школы стоит огромный шкаф с кубками – видимо, хозяева часто выигрывают.
– К нам приезжают представители многих школ – IESE, Rotterdam School of Management, Bocconi и других. Из LBS, например, было много народа, заказывали несколько автобусов,– рассказывает студент Александр Минаев.
– А инсеадовцы?
– Они если и приезжают, то их очень мало. Видимо, Фонтенбло от нас дальше, чем Лондон.
Соревнование с большим братом
О противостоянии с INSEAD в HEC предпочитают не говорить. О существовании конкуренции можно догадаться лишь по вскользь брошенным фразам и регулярному подчеркиванию того факта, что две эти школы слишком разные. Формально же они «дружат» – у HEC с INSEAD есть соглашение о регулярном обмене членами совета директоров; кроме того, школы нередко обмениваются преподавателями.
В HEC постоянно напоминают, что они – лидеры в своей стране. Пожалуй, это действительно так. Во Франции действует система Grande Ecole (элитарные высшие учебные заведения, которые считаются даже более престижными, чем университеты), и НЕС – одна из лучших школ. Как выразился Александр Минаев, «эти три буквы во Франции значат очень много. Когда человек их слышит, он буквально начинает трепетать». А INSEAD, как отметил руководитель executive-программ Бертран Муажон,– относительно новое учебное заведение, к тому же это «всего лишь бизнес-школа»: «У нас говорят, что INSEAD – частичка американизма во Франции».
– Чувствуется, вы не очень любите своего конкурента…
– Нет, INSEAD – хорошая бизнес-школа, просто исторически сложилось так, что французы предпочитают HEC. У нас глубокие французские корни, и HEC больше интегрирована во Францию и Европу. А иностранцы, возможно, пойдут учиться в INSEAD. Когда я общался с профессором из Harvard, он сказал, что в США на INSEAD смотрят как на американскую школу в Европе. В INSEAD вы забываете про французский язык, это земля исключительно английская. И там правит бал английский язык.
В HEC бал правит, естественно, французский. И если в INSEAD иногда забываешь, в какой стране находишься, то в НЕС подобного ощущения не возникает. Разве что в корпусе, где занимаются студенты MBA, английская речь звучит чаще. Впрочем, студенты могут выбирать, на каком языке обучаться,– из трех набираемых групп одна является смешанной, и занятия в ней ведутся на обоих языках.
Брэнд HEC пока не так раскручен за пределами Франции, как INSEAD, поэтому расценки не очень высоки. Например, стоимость курса MBA – 35 тыс. евро (в следующем году будет уже 38 тыс.) за 16 месяцев, тогда как INSEAD за 10 месяцев берет 43,5 тыс. За подачу и рассмотрение документов в INSEAD возьмут 200 евро, а в HEC – 100. Даже посетить национальную студенческую пати в INSEAD стоит в среднем 30 евро, тогда как в HEC билеты на китайскую вечеринку продавали за 12 евро.
Тем не менее НЕС делает заметные успехи на международном рынке. Так, в последнем рейтинге The Wall Street Journal эта школа обогнала INSEAD и заняла третье место, тогда как INSEAD оказался на одиннадцатом. Для НЕС, которая никогда не числилась в лидерах мирового бизнес-образования, это большая победа. Кроме того, нынешней осенью HEC второй раз подряд попала в десятку лучших неамериканских школ по версии журнала Business Week. Так что INSEAD, который раньше не замечал «младшего брата», сейчас вынужден с ним считаться.
Мыслить глобально
Успехи HEC – это результат долгой и напряженной работы. «В свое время школа упустила тренд и не осознала, что образование – отражение ситуации на международном рынке,– говорит студент MBA Игорь Бабичев.– Рынки стали глобальными, и учебные программы надо было переориентировать в соответствии с этой тенденцией. В HEC поздно поняли ситуацию, зато сейчас они очень активно этим занимаются».
Когда шесть лет назад директор по развитию Джошуа Кобб пришел в HEC, в отделе маркетинга школы работали всего три человека. Сейчас под его руководством целая команда менеджеров, которые устанавливают долгосрочные связи с компаниями из различных регионов мира. Затем с программой MBA сделали то, что маркетологи называют ребрэндингом. Долгое время она позиционировалась отдельно от всей школы и называлась ISA (Institut Superieur des Affaires). «Мы просто вернулись к корням. HEC – очень известный брэнд во Франции, и для нас было важно сохранить эту марку»,– рассказывает декан программы MBA Валери Готье.
Именно декану школа во многом обязана своими достижениями. «Она внесла много энергии в нашу программу»,– говорят ее коллеги. Как оказалось, в прошлом эта обаятельная женщина была чемпионкой Франции по горным лыжам. Валери Готье сделала ставку на глобализацию и значительно усилила интернациональный состав студентов. Сейчас в школе учатся слушатели 55 национальностей, и если в 1998 году большинство были французы, то сейчас «местных» здесь только 25%. Кроме того, HEC ужесточила требования к абитуриентам. Например, только за последний год средний результат по GMAT увеличился на 30 единиц – до 680 баллов. Наконец, школа стала требовательнее относиться к предыдущему опыту работы, и средний стаж студентов сегодня составляет шесть лет. «Это как хорошая кухня – сначала надо найти хорошие ингредиенты, а потом из них приготовить блюдо»,– говорит Валери Готье. А готовить во Франции умеют.
Руководство HEC предприняло еще один стратегический шаг, назначив в совет директоров школы топ-менеджеров компаний из разных стран. Так удалось расширить географию предложений программ за пределами Франции. Школу стали воспринимать на рынке не только как французскую, но и как международную.
Наконец, в 2001 году школа запустила глобальную Executive MBA – и она стала визитной карточкой обновленной НЕС. Речь идет о программе TRIUM, рассчитанной на менеджеров высшего звена, которые работают или планируют работать на международном рынке. В последнее время европейские школы активно вступают в глобальные альянсы (например, LBS и Columbia Business School, INSEAD и Wharton и т. д.), но этот союз – особого рода. Новую EMBA совместно разработали сразу три школы. Слушатели 16-месячной модульной программы изучают стратегию в HEC, финансы – в Stern School of Business (Нью-Йорк), а политические и культурные аспекты бизнеса – в London School of Economics and Political Science (LSE). Причем занятия организуют не только в этих школах, но и по всему миру – в Европе, Азии, США и Латинской Америке.
Новый проект сразу стал популярным. На первом потоке учились 28 менеджеров, а через два года их число удвоилось. И это несмотря на то, что обучение стоит $111 тыс. за курс. Кстати, сейчас здесь учатся первые студенты из России – гендиректор концерна «Калина» Тимур Горяев и директор по развитию этой же компании Николай Геллер.
Кейсы – в жизнь
Перестройка школы коснулась не только учебных программ и процесса отбора студентов. В конечном итоге все упирается в качество преподавателей. В последнее время HEC активно приглашает профессоров из-за рубежа, например из Harvard и Wharton, и сегодня в школе уже более 20% штатных профессоров – не французы. Огромную роль при их отборе играют исследования и публикации в научных журналах.
Профессор HEC Филипп Энрот основную часть времени работает в России. Он организовал в Москве инвестиционный фонд Russian Оpportunity, кроме того, занимается исследованиями на фундаментальную тему, которая мало что скажет непосвященным,– «математическое моделирование деривативов». По мнению господина Энрота, школа поднялась и за счет того, что пригласила много педагогов-инноваторов.
– Они часто берут кейсы прямо из жизни,– объясняет профессор.– Например, компания Tompson пришла в школу с проблемой: разработать стратегии сотрудничества с китайскими партнерами. Студенты вместе с преподавателями разобрали этот кейс, а через несколько месяцев компания вышла на китайский рынок, используя полученные решения.
– А правда, что в HEC в последнее время стали больше платить профессорам? – интересуюсь я у заместителя ректора Жан-Марка де Лершнайдера.
Он отказывается раскрывать финансовые тайны, однако отмечает, что в школе существует зарплатная сетка, от которой отклоняться довольно сложно: «Но для молодых преподавателей мы создаем специальные пакеты».
Школа также выделяет определенный бюджет на проведение исследований. «Но основная проблема – это скорее время, а не деньги,– считает профессор стратегии Жан-Поль Ларсон.– НЕС очень выросла в последнее время, у нас сейчас много программ, и если профессора будут слишком много преподавать, у них совсем не останется времени на исследования».
Жан-Поль Ларсон – удивительно энергичный человек, недаром именно он занимается в НЕС международными связями. Он часто приглашает на свои занятия профессоров из других стран, а также руководителей крупных компаний. Недавно, например, на его семинар приходил президент Danone. Вообще, два-три визита высокопоставленных персон в неделю – для HEC нормальная практика. А несколько раз в год сюда приезжает читать лекции Майкл Портер. Кстати, даже визит корреспондента СФ здесь использовали во благо студентов – они получили шанс задать вопросы о российских СМИ и ситуации на нашем рынке труда, и надо сказать, с удовольствием им воспользовались.
В поисках карьеры
Когда я была в школе, у студентов начиналась горячая пора – рекрутинговые сессии на кампусе. Я решила поприсутствовать на презентации Всемирного банка. Часть студентов пришла в строгой одежде – костюмах и галстуках. Видимо, вняли рекомендациям Центра карьеры, которые висят на стенде в холле. В частности, о том, что надо приходить в «формальной» одежде, не опаздывать и задавать интересные вопросы. Всемирному банку требовались специалисты с опытом работы в инвестмент-банкинге, и некоторые соискатели при этих словах заметно сникли. Впрочем, далеко не факт, что у человека с опытом проблем не будет. Как говорит Игорь Бабичев, многие компании иногда просто делают «скрининг» – набирают резюме, а потом никому даже не звонят.
Весной этого года в HEC появилось нововведение, которое должно улучшить шансы выпускников на получение хорошей работы. Это так называемый IPP (individual professional project) – по сути, стажировка в компании. Стажировки у студентов MBA до сих пор были очень короткими и мало кого устраивали. Теперь в последние четыре месяца обучения каждый студент MBA может поработать в компании за небольшое вознаграждение (около 2 тыс. евро в месяц), получить необходимый опыт и, возможно, найти своего работодателя.
Центр карьеры всеми силами содействует привлечению в кампус работодателей, учит студентов писать резюме и строить карьерные планы, однако все сразу ему делать сложно – департамент для выпускников MBA создан всего лишь год назад (а раньше служба трудоустройства у всех программ HEC была одна). Тем не менее график презентаций работодателей расписан вплоть до июня. Большинство из них – французские фирмы или французские представительства международных компаний. В последнее время стали появляться и новые компании. Например, благодаря profile-book (сборник всех резюме курса) студентке Анне Андреевой позвонили из Nissan и пригласили на собеседование. А Александр Минаев съездил в Москву на интервью с «Норильским никелем». «У меня трое детей, поэтому за полярный круг я не поеду. Но в принципе вакансия интересная»,– говорит Александр.
В прошлом году 56% выпускников HEC получили работу в течение трех месяцев после окончания школы. Сейчас, как уверяет директор Центра карьеры Клер Гафни, ситуация гораздо лучше – как минимум по два предложения на человека. «В прошлом году таких предложений было одно, а в 2000-м – целых три»,– говорит мадам Гафни. Впрочем, количество «оферов» еще не гарантирует хорошую карьеру. В удачном 2000 году доход выпускников MBA вдвое превышал их зарплату до поступления, а сейчас рост составляет в среднем 55%. Но все же выпускник HEC может рассчитывать на 65–80 тыс. евро в год. Неплохая компенсация за полтора года напряженной учебы.