Понятие «коммерческая тайна» существует сегодня не для всех. Новые законы постепенно ужесточают правила игры, заставляя «стучать» все большее число компаний. Теперь угроза для бизнеса исходит не только от конкурентов, но также от партнеров и даже собственных сотрудников.
В России отмываются миллионы «теневых» долларов. Месяц назад в Шанхае глава Федеральной службы по финансовому мониторингу (ФСФМ) Виктор Зубков, приехавший на заседание Евразийской группы по противодействию легализации преступных доходов и финансированию терроризма, уточнил: цифра доходит до 50–60 млрд рублей. В борьбе с теневой экономикой государство применяет разные приемы, но один из самых действенных – жесткий контроль за финансовыми операциями.
Сегодня огромное количество организаций по закону обязаны сообщать ФСФМ обо всех подозрительных сделках своих клиентов. Основную нагрузку по информированию несут, естественно, банки. Заместитель генпрокурора Владимир Колесников недавно даже предложил разработать еще один закон, чтобы силовики могли контролировать транзакции за границу, где участвуют суммы свыше $40 тыс. Возможно, с помощью компаний-информаторов действительно удастся остановить движение теневых доходов. В прошлом году, например, ФСФМ провела более 3 тыс. финансовых расследований и направила в правоохранительные органы 1720 материалов. По 62 из них уже возбуждены уголовные дела, остальные находятся в стадии расследования. Но важно не только это. Новые правила игры могут существенно повлиять и на деловой климат в России.
Практика информирования властей о клиентах, давно отработанная на Западе, в России только начинает внедряться. Новый регламент еще нужно осваивать, а пока многие компании называют его «узаконенным стукачеством». Действительно, организация теперь сталкивается с определенной угрозой со стороны своих партнеров, которым, кстати, запрещено ставить клиента в известность, что сведения о его операциях передаются куда следует. Скорее всего, компаниям, работающим в соответствии с буквой закона, бояться не стоит (если, конечно, информация не «уплывет» в третьи руки, но это уже другая история). Но привыкать к новым формальным процедурам придется всем, и это во многом переломный этап для бизнес-сообщества.
Еще одной угрозой становятся не только партнеры, но и собственные сотрудники – в последнее время власти активно призывают их, например, бороться с практикой выплат жалованья «в конвертах». Кроме того, сотрудники обычно знают все о своих компаниях и клиентах. Многие корпоративные скандалы на Западе были раскрыты изнутри. Более того, за рубежом на доносах зарабатывают, получая определенный процент от сумм, возвращенных государству,– иногда вознаграждение составляет миллионы долларов. В России персонал тоже периодически жалуется государству на своих работодателей, но в основном это происходит из-за нарушения его прав, а за сознательность никто не платит. Но многие полагают, что Россия будет идти по западному пути и дальше, а значит, сотрудники могут превратиться в реальное орудие продвижения не только своих, но и государственных интересов.
Словом, компании в России будут становиться для фискальных органов все прозрачнее – хотят они того или нет.
 |
В США доносителей называют whistleblower, дословно – «дующий в свисток», «подающий сигналы». На Западе это слово употребляется в значении правдолюб. В нашей стране таких людей, наоборот, не любят, презрительно именуя стукачами. Но российской деловой культуре, видимо, придется принять неизбежность доносительства.
Главная причина – усилившаяся в последнее время борьба с отмыванием денег. Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» вступил в силу четыре года назад. Тогда же был организован комитет по финансовому мониторингу, позднее переименованный в Федеральную службу по финансовому мониторингу (ФСФМ). В результате в 2002 году Россию наконец исключили из черных списков FATF. Это долгожданное событие укрепило позиции нашей страны на международной арене, однако в обмен российский бизнес получил весьма неприятную обязанность – доносить на своих клиентов. С недавних пор кольцо стало сжиматься, и все большее число лиц, работающих с клиентскими деньгами, должны стучать. В конце прошлого года начали действовать поправки к закону, значительно расширяющие список стукачей. К ним добавились, например, риэлтеры, адвокаты, нотариусы. А в феврале нынешнего года правительство наконец разъяснило порядок передачи информации в ФСФМ, и теперь нет объективных причин уклоняться от выполнения закона.
Как отмечает первый заместитель председателя правления Оргрэсбанка Игорь Буланцев, борьба с отмыванием доходов ведется уже давно, но после событий 11 сентября она ужесточилась. «Большинство подобных инициатив исходит из США, а Европа и Россия перенимают этот опыт»,– говорит Буланцев. Заместитель директора департамента налогов и права аудиторской компании ФБК Александр Сотов тоже считает, что Россия идет в кильватере общемировой практики: «Мы рано или поздно получим такое же стукачество, как на Западе. Или как в тридцатые годы, когда все доносили друг на друга. Я к этому отношусь философски, как к недавнему апрельскому снегу. Неприятно, но повлиять на это невозможно. Придется привыкать к новым правилам игры, которые на Западе называют цивилизованными».
Любопытно, что многие предприниматели, ведущие бизнес «по-белому», приветствуют этот процесс, рассчитывая, что благодаря ему весь бизнес станет более прозрачным. Но пока сложностей явно больше. «Да, если клиент ведет свою деятельность по закону, ему нечего бояться,– говорит Игорь Буланцев.– Но с другой стороны, закон всегда формален, и есть опасность, что эта формализованность будет приводить к излишним затратам и со стороны самих компаний, и со стороны их клиентов. Допустим, вам нужно перевести $30 тыс., но после этого придется объяснять свои действия и доказывать, что вы ничего не нарушали».
«Вести о стукачестве распространяются очень быстро по
неофициальным каналам»
Ирина Соловьева, управляющий директор московского офиса
Interbrand Zintzmeyer & Lux:
 |
И работодатели, безусловно, очень страдают от того, что бывшие сотрудники нередко сводят с ними счеты таким образом. На мой взгляд, взаимоотношения «работник–работодатель» ничем особенно не отличаются от общепринятых в социуме отношений человека с другим человеком. Но я бы посмотрела на эту проблему с другой стороны. Если уж государство ужесточает меры по отношению к индивиду в плане выплаты им индивидуальных налогов, а компания, в которой он работает, является агентом этих платежей, то почему человек не может иметь официальное право оказывать давление на своего агента по платежам?
Такая вещь как прозрачность очень важна, и чем дальше, тем больше российских компаний начнут это понимать. Раз уж мы собрались в ВТО, мы должны быть готовы к таким вещам, как транспарентность, и должны смириться с мыслью, что для того чтобы стать частью мира, мы должны начать жить по мировым законам. Мы бесконечно можем качать головами и говорить: как это непорядочно, когда кто-то на кого-то стучит. Однако стоит задуматься, хватает ли нам самим сегодня самосознания, чтобы без стукачества прийти к саморегулированию?
Я думаю, что если говорить о компаниях, которые хотят получить западные инвестиции и выйти на западный рынок, они хорошо понимают, что им надо быть транспарентными. Некоторые российские корпорации должны быть таковыми не только в финансовом плане. Многие из них сегодня стараются меняться, проводить ребрэндинг, но они все равно остаются очень политизированными и закрытыми.
Первый и основной источник доносительства для предпринимателя – банки. С ними приходится иметь дело любой организации, к тому же в финансовой сфере контроль со стороны фискальных органов отлажен как ни в одной другой. За последние несколько лет практически все кредитные учреждения и инвестиционные компании создали специальные подразделения, которые занимаются отслеживанием «грязных» денег. Например, Дмитрий Серебренников, руководитель департамента индивидуальных клиентских решений ИК «Финам», сообщил, что его компании пришлось нести дополнительные издержки на создание отдела контроля (три человека), который подчиняется напрямую директору. «Когда закон был принят, и мы, и клиенты отнеслись к нему настороженно. Но есть пословица, что человек под дулом автомата боится только три дня, а потом уже его не замечает. Так произошло и в данном случае»,– говорит господин Серебренников.
Поскольку инвестиционная компания или банк не всегда могут понять, переступает их клиент закон или нет, ЦБ разработал определенный набор критериев, помогающий отслеживать сомнительные операции. Например, необоснованная поспешность, на которой настаивает клиент, отсутствие явного экономического смысла сделки или несоответствие характеру деятельности клиента, неожиданное поступление на его счет наличных средств и т. д. Общий список критериев едва умещается на нескольких листах, и если банк заметил что-то подозрительное, он обязан информировать об этом. «Думаю, что ФСФМ завалена подобными сообщениями. Мы, например, отправляем несколько сотен в месяц»,– рассказал СФ один из банкиров.
В конце прошлого года банкам рекомендовали ужесточить процедуры взаимодействия с клиентами и увеличить объем собираемой информации. Например, Эльдар Разумовский руководит несколькими фирмами, регулярно платит ЕСН и прочие налоги. Можно сказать, примерный предприниматель. Недавно руководитель банка, в котором он обслуживается, неожиданно вызвал его для беседы и по-дружески поделился «приятной» новостью. Менеджеры сели и заполнили новую анкету вместе – персональные данные руководителей компании, величина уставного капитала и т. д. Во втором банке, более крупном, куда Эльдара Разумовского также вызвали для личного знакомства и беседы, ему подробностей не раскрывали и досье составили без его помощи. Что именно там написали, Эдуард может только догадываться. «Политика „знай своего клиента” была принята три года назад. Сейчас подход уже другой: знай клиента своего клиента. Мы обязаны познакомиться с директором, главбухом компании, понять, есть ли у нее реальные операции и с кем,– рассказывает сотрудник банка.– И если раньше, усомнившись в чем-то, банк мог не сообщать куда следует, то теперь он это сделать обязан».
Пока о клиентах передают информацию далеко не все банки. Руководитель ФСМФ в свое время сообщал, что 170 банков упорно молчат, и к ним у его службы имелись большие претензии. Можно не сомневаться, что в скором времени их количество уменьшится.
 |
Определенную информационную угрозу для компаний представляют также адвокаты, нотариусы и организации, оказывающие бухгалтерские и юридические услуги. Специально для них в феврале этого года правительство РФ опубликовало постановление, где уточняется порядок передачи сведений в ФСФМ. Контролю подлежат операции с недвижимостью, управление денежными средствами клиента, привлечение инвестиций, купля-продажа фирм и т. п. Правда, стучать на клиента будут лишь при наличии подозрений, что сделка совершается с целью отмывания денег.
Риэлтеров еще в прошлом году обязали информировать обо всех операциях с недвижимостью, в которых они принимают участие, если сумма договора превышает 3 млн рублей (чуть более $100 тыс.). То есть о крупных сделках с офисной недвижимостью или о покупке квартир станет известно ФСФМ. Правда, вероятность доноса от риэлтеров пока невелика, поскольку для них технологию информирования детально еще не разработали. Тем не менее в начале года ФСФМ специальным письмом напомнила риэлтерам их обязанности. Сами агентства недвижимости наотрез отказываются обсуждать эту тему. «Понимаете, многие клиенты пока не в курсе, что мы обязаны стучать, и нам бы не хотелось их отпугивать,– объясняет менеджер одного из агентств.– А с другой стороны, не стоит дразнить ФСФМ и говорить, что мы ничего не делаем в этом направлении. Руки у государства, как известно, длинные». Во всяком случае на учет в ФСФМ встали лишь немногие агентства. Как утверждают специалисты, рынок недвижимости абсолютно непрозрачен, поэтому риэлтеров невозможно заставить выполнять все требования закона. Всегда можно отыскать массу лазеек, например оформлять сделки по справке БТИ.
Довольно щекотливая ситуация возникла у компаний, которые пользуются услугами аудиторских фирм. На собственно аудиторскую деятельность «Закон о легализации» не распространяется, он касается лишь сопутствующих услуг (оценка, юридическое сопровождение и т. п.). Да и то аудиторы должны передавать информацию, только если у них есть основания полагать, что сделка может вести к легализации преступных доходов. Но скоро клиенты аудиторов могут получить неприятный сюрприз. Счетная палата уже подготовила и передала в Минфин проект изменений в закон «Об аудиторской деятельности», которые обязывают аудиторов докладывать обо всех выявленных ими нарушениях. Если поправки примут, это будет настоящая бомба для рынка. Руководитель отдела налогов и права компании «Бейкер Тилли Русаудит» Эдуард Кучеров: «Цель аудита – проверить, насколько правильно осуществляется хозяйственная деятельность. Но если по каждому факту информация будет поступать государству, это отобьет у компаний желание проводить добровольный аудит. Им будет проще взять специалиста в штат или как-то договариваться о неразглашении информации». Понятно, что в случае принятия поправок компаниям, которые по закону обязаны ежегодно проходить независимую аудиторскую проверку (банки, ОАО и т. д.), деваться будет некуда. А остальным, видимо, придется от этой услуги отказаться (сегодня от 20% до 50% клиентов аудиторских фирм составляют именно «добровольцы»). Пока же аудиторы обязаны раскрывать конфиденциальную информацию исключительно по запросу правоохранительных органов.
 |
Если деловые партнеры в большинстве своем вынуждены информировать об операциях своих клиентов по закону, и сами клиенты это знают, то наемные работники сообщают куда следует добровольно. К счастью, в России, в отличие от Запада, за доносы пока не платят, и в большинстве случаев анонимные сведения не рассматривают. «Бессмысленно платить людям за доносы, если информации и так достаточно,– считает Игорь Буланцев.– Вот когда 99% фирм станут „белыми”, тогда действительно нужно придумывать разные способы, чтобы поймать оставшийся 1%. Наверное, наше государство тоже будет делиться доходами со стукачами, раз на Западе сложилась такая практика. Но, надеюсь, это случится нескоро».
Люди, как правило, стучат на свои компании из мести или защищая собственные права. Но долгое разбирательство в любом случае обеспечено, и от этого риска не застрахована ни одна компания. Во-первых, сотрудники могут пожаловаться в инспекцию труда. Здесь с удовольствием рассмотрят жалобы на несправедливое увольнение, невыплату зарплаты, условия труда, не отвечающие законодательству и т. п. Один неуживчивый работник, например, после ухода всякий раз стучал на бывшего работодателя. Прицепиться всегда было к чему, и компания была вынуждена платить штрафы.
Во-вторых, некоторые сотрудники обращаются в налоговые органы. Например, в центральный аппарат Федеральной налоговой службы в прошлом году поступило около 5 тыс. разного рода обращений от граждан. Из них 268 писем – информация о тех или иных нарушениях налогового законодательства (физическими лицами и предприятиями). А в этом году планка будет повыше: за три прошедших месяца информацией о нарушениях поделились уже 84 человека.
Наконец, пожаловаться на компанию можно в Пенсионный фонд. В свое время в правительстве работал очень эмоциональный человек – Александр Починок, который в своих выступлениях вдохновенно призывал сотрудников стучать на работодателей. И поскольку до сих пор, по разным оценкам, от 30% до 70% предприятий платят зарплату «в конвертах», борьба с этим злом будет продолжаться. Так, с началом пенсионной реформы работники получили по почте извещения о том, сколько денег лежит на их индивидуальных пенсионных накопительных счетах. И многие обнаружили, что взносы за них никто не перечисляет. Именно таких людей власти сегодня призывают проявить сознательность и позаботиться о собственном будущем.
Впрочем, советник председателя правления Пенсионного фонда РФ Владимир Вьюницкий утверждает, что фонд не собирается сталкивать лбами работников и работодателей и способствовать массовому стукачеству. Хотя признает, что жалобы на работодателей поступают довольно часто, в том числе и от менеджеров. «Особого всплеска пока не заметно, но число жалоб не уменьшается. Мы готовы вместе с человеком разбираться и, если выясняется вина работодателя, можем даже инициировать судебный иск, причем выступить истцом, чтобы сотрудника не подставлять. Уже выиграли даже не десятки, а сотни дел»,– говорит Вьюницкий.
И все-таки, несмотря на эпитеты, которыми награждают информаторов, законопослушные компании и граждане будут сотрудничать с властями. Сейчас существует лишь одно действенное средство защиты от стукачества – не давать для него повода.