Укротители риска

Обычно карта рисков дает лишь приблизительную картину того, что существует в реальности, поскольку эффект от достижения предельной точности не адекватен затратам на измерение рисков. После того как аналитическая часть работы выполнена, составляется план мероприятий по снижению конкретных рисков. Естественно, нейтрализовать их все нельзя, но, по утверждениям специалистов, управлять можно практически любыми. Для этого имеется ряд способов: 1) избежание риска (продажа актива, уход с рынка, отказ от проекта); 2) удержание риска на себе (осознанное принятие риска, самострахование); 3) передача риска (страхование, хеджирование, аутсорсинг); 4) снижение риска (диверсификация, повышение эффективности, установка, создание системы мониторинга).

Что страхуем?
Управление всеми рисками – недостижимый идеал, к тому же это весьма затратно. Приходится выбирать самые актуальные риски и сосредотачиваться на них. По мнению риск-менеджера «Объединенных машиностроительных заводов» (ОМЗ) Михаила Рогова, в российской промышленности сегодня наиболее высоки операционные риски, поскольку объемы выпуска продукции растут, а основные фонды сильно изношены и не всегда своевременно обновляются. Кредитные риски не слишком велики: неплатежей в целом немного. Политические риски весьма значительны по последствиям, но менее вероятны. Директор по риск-консалтингу компании «Марш» Андрей Шишаков среди типичных для крупного российского предприятия рисков упоминает несоблюдение норм техники безопасности, воровство (эту проблему создают в первую очередь собственные сотрудники), зависимость от ключевых поставщиков и покупателей, налоговые риски, возможные проблемы с электроснабжением. «Эти риски лежат на поверхности,– комментирует Андрей Шишаков.– Большая часть из них тем или иным способом страхуется. Но они создают только около 10% потенциальных убытков. Гораздо более весомыми являются стратегические риски, которые большинством российских предприятий сейчас не осознаются и не управляются».

По словам начальника управления рыночных рисков «Норильского никеля» Михаила Туренко, для минимизации производственных и техногенных рисков на предприятии выбран комплексный подход. Прежде всего осуществляются внутренние организационные и технические мероприятия, направленные на снижение указанных рисков.. Регулярно контролируется содержание в порядке средств пожаротушения. Однако исключить вероятность пожара и других бедствий нельзя, поэтому нужно позаботиться еще и о том, чтобы подобные события не повлекли за собой тяжелые финансовые последствия. С этой целью используется страхование. «Комплексные меры по снижению риска всегда предпочтительны,– поясняет Михаил Туренко.– Страхование требует больших затрат. Оно обосновано лишь в том случае, когда реально снижает значимые для компании риски».

Многие эксперты соглашаются, что защита с помощью полиса обходится недешево. «Это базовый принцип страхования,– отмечает один из специалистов по РМ.– До тех пор, пока не происходит ничего из ряда вон выходящего, пока нет катастрофических убытков, вы будете платить страховой компании больше, чем получать от нее. В масштабах крупного предприятия самострахование незначительных по последствиям рисков часто может обеспечить лучший результат».

«На рынке предлагается много интересных страховых продуктов,– развивает мысль Александр Кирин,– но мы выбираем только самые необходимые. Например, страхование от убытков вследствие перерыва в производстве довольно дорого, „Аэрофлот” не может себе этого позволить. Хотя в других отраслях, где норма прибыли выше, такими услугами пользуются – в частности, на предприятиях нефтеперерабатывающей и металлургической промышленности. Иногда от страхования приходится отказываться: полисы содержат слишком много ограничений, исключений из покрытия и прочее». Говоря о приоритетах, Александр Кирин приводит такой пример: «Когда вы думаете, куда направить деньги, то понимаете, что в первую очередь необходимо обеспечить производственную деятельность. Чтобы летать, нужно покупать керосин, ремонтировать самолеты. Вы учитываете имеющиеся ресурсы и, уже исходя из этого, решаете, что можно сделать: передать риск на сторону, внедрить внутренние процедуры для его снижения или просто смириться с его существованием».

«В ОМЗ применяется множество способов снижения рисков: начиная с тщательной оптимизации бизнес-процессов, которой занимается специальное подразделение компании, и заканчивая процедурами, позволяющими с учетом степени диверсификации рисков принимать решения по проектам и контрактам,– рассказывает Михаил Рогов.– Страхование используется для защиты от внешних факторов, с его помощью минимизируются операционные риски. Таким образом удается ограничить волатильность (величину возможных колебаний) стоимости активов компании. В итоге повышается финансовая устойчивость бизнеса и качество корпоративного управления. От этого зависит стоимость обслуживания долга и финансовые результаты – как текущие, так и стратегические (стоимость бизнеса, капитализация)».

По оценке Андрея Шишакова, в арсенале инструментов, используемых сегодня риск-менеджером типичного предприятия, страхование занимает примерно шестую часть: «Как правило, риски, находящиеся в пределах линии толерантности предприятия, управляются за счет собственных ресурсов компании. Отдавать страховщикам и перестраховщикам принято лишь те риски, которые могут вызвать катастрофические убытки». Упомянутая линия толерантности – это уровень финансовых потерь, не связанный с серьезной угрозой благополучию компании. У крупных организаций он может исчисляться десятками миллионов долларов. Поэтому часто в полис включаются только самые уязвимые объекты и самое дорогостоящее оборудование. «Подлежащее страхованию имущество определяется в ходе сюрвея (экспертного обследования), проводимого представителями обеих сторон,– рассказывает Михаил Рогов.– При этом учитывается мнение технических и финансовых служб. На промышленных площадках выделяются стратегически важные объекты, например цеха, выясняется их стоимость, которая будет фигурировать в полисе. Так же определяют и наиболее дорогостоящие и стратегически важные машины и механизмы, чтобы застраховать их от поломок».

Проблема выбора
По традиции российские страховщики предпочитают обслуживать корпоративных клиентов, поэтому последние обычно не испытывают недостатка предложений. Естественно, предложения отличаются и ценой, и качеством. Как выбрать компанию, которая была бы достаточно надежна, предлагала хороший сервис и назначала адекватные тарифы? И стоит ли класть все яйца в одну корзину, или лучше распределить ответственность между несколькими партнерами? «Страховая компания сама распределяет риск, перестраховывая его,– говорит Михаил Туренко.– Делить риск между несколькими страховщиками стоит, только если есть вероятность недобросовестного исполнения ими своих обязательств. По этой причине мы предпочитаем работать не с той компанией, которая крупнее или лучше обеспечена собственным капиталом, а с той, которая прозрачнее».

Определяющим фактором выбора страховщика часто становится уровень тарифов. Но помимо этого риск-менеджеры обращают внимание на множество других параметров. Это и финансовая устойчивость будущего партнера, и степень доверия к нему, и стиль взаимодействия с клиентом. Имеет значение положение компании в рейтингах, качество перестраховочной защиты, наличие представительств в регионах, где ведется бизнес клиента. Бывают и специфические требования. Скажем, при страховании обеспечения по кредиту необходима аккредитация компании конкретным банком.

Не секрет, что ни один российский страховщик, включая наиболее капитализированных, не обладает достаточной финансовой емкостью, чтобы в полном объеме принять крупный индустриальный риск. Любая компания, от имени которой выдается полис, выступает как фронтирующая. Отличаться может только размер ее удержания. «Недостаток емкости – это объективная проблема российского страхового рынка,– констатирует Александр Кирин.– Поэтому основные авиационные полисы „Аэрофлота” оформляются нашей дочерней страховой компанией „Москва”. После чего она перестраховывает риски на международном рынке, емкость которого, кстати, тоже весьма ограниченна. Компаний, желающих принимать авиационные риски в перестрахование, не так уж много».

Кэптивный страховщик, конечно, полностью подконтролен своей материнской структуре. Но даже если договор заключается с «рыночной» компанией, клиент часто желает знать, кто будет нести по нему ответственность,– вплоть до того, что заранее оговариваются конкретные перестраховщики. «С точки зрения клиента, распределение его рисков между различными иностранными перестраховочными пулами является формой управления страновым риском,– отмечает Михаил Рогов.– Важно предусмотреть ситуацию, когда российская компания, если невозможно выплатить возмещение, передает функции по урегулированию претензии непосредственно перестраховщику или иному партнеру».

На всех этапах работы, от выбора подходящей компании и до соблюдения формальностей при размещении риска на западном перестраховочном рынке, определенную помощь могут оказать страховые брокеры. Эти независимые посредники часто позиционируются как внешние консультанты в области РМ, готовые провести оценку рисков предприятия и предложить набор рекомендаций по их снижению (естественно, не ограничиваясь только страхованием). Однако большого спроса на консультации такого рода в России пока нет. Позиция брокера изначально противоречива: с одной стороны, он работает в интересах клиента, но с другой – получает вознаграждение не от него, а от страховщика (в виде комиссии за подписанный полис). В связи с этим возникает проблема доверия: как любой внешний консультант, брокер должен вызывать у клиента уверенность в своей лояльности и компетентности. Поэтому брокеры чаще всего остаются не более чем посредниками. «Роль брокера довольно велика на иностранных рынках, где есть стандартные процедуры, требующие его участия,– комментирует Александр Кирин.– Например, разместить риск в Lloyds без помощи брокера тяжело. Но если полис не перестраховывается в зарубежных компаниях, можно обойтись без дополнительного посредника».

Хотя оптимизация расходов на страхование является одной из главных обязанностей риск-менеджеров, их усилия обычно не направлены на простую экономию денег. «Говорить о снижении абсолютной величины расходов на страхование не совсем корректно,– резюмирует Александр Кирин.– Но, несомненно, за годы существования департамента РМ качество финансовой защиты улучшилось значительно. Об этом можно судить, в частности, по тому, как изменился набор застрахованных рисков или насколько быстро и легко происходит урегулирование убытков».

Артем Пащук