Несмотря на уголовное дело, возбужденное по обвинению в незаконном приобретении у государства двух дач, и звучащие в его адрес угрозы, экс-премьер Михаил Касьянов все же вернулся в Россию из заграничного отпуска. Хотя, как говорили некоторые наблюдатели, этого могло и не произойти. А ВЫ БЫ ВЕРНУЛИСЬ?
 |
– Остаться за границей значит признать себя виновным. Поэтому скажу так: очень хочется надеяться, что я бы в такой ситуации вернулся. В этом контексте возвращение – это борьба, а борьба не исключает того, что ты в ней одержишь верх, каким бы грозным не казался противник. Это как в бизнесе: вот появился сильный конкурент. Можно смотреть на это как на проблему, а можно – как на возможность что-то изменить в своей компании и стать сильнее противника.
Григорий Фидельман, председатель правления Московского
перестраховочного общества:
– Я думаю, что ни у кого, кто мог бы оказаться в такой ситуации на
месте Касьянова, не могло бы быть другого выхода, если человек
действительно намерен придерживаться выбранной позиции.
Михаил Маслов, заместитель генерального директора
компании «Маслов, Сокур и партнеры»:
– В такой ситуации лично я не вернулся бы. Ведь в нашей стране,
если власть решает довести какое-то дело до конца, как, например, в
ситуации с ЮКОСом, то до конца она это и доводит. Если свобода и
жизнь дороже, то, может быть, лучше отказаться от амбиций и жить
спокойно вне России? Безусловно, это обывательская позиция. С
другой стороны, понимаешь, что если ты совершил какое-то
преступление, то должен за него отвечать. Это также мое
убеждение.
По-хорошему, если действительно все, что говорится и пишется по этому делу,– правда, то в целом я поддерживаю действия властей, ведь никакое преступление не должно оставаться безнаказанным. Но сейчас закон у нас стал весьма избирательным. Почему-то одного провинившегося у нас наказывают по полной программе, а другого прощают. Я считаю, что если уж объявляют кого-то виноватым, то надо поднимать все аналогичные дела. Чего у нас в стране никогда не делается. А взамен устраиваются показательные порки, чаще всего касающиеся людей с политическими амбициями. Я не знаю и сотой доли того, что нужно знать о деле Касьянова, поэтому не могу объективно расценить всех подробностей и сужу о деле лишь по заголовкам газет, но на его месте я все же не стал бы рисковать и возвращаться.
Юрий Ровенский, генеральный директор РБК:
– Мне трудно себя поставить на место Михаила Михайловича Касьянова.
Если рассматривать ситуацию отвлеченно, то ответ один: если у
человека совесть чистая, он может спокойно возвращаться на
родину.
Владимир Тихонов, генеральный директор Московского завода
«Диод»:
– Наверняка бы вернулся. Когда понял бы, что брошен вызов и нельзя
договориться, избежав критической ситуации. Да, впереди проблемы,
возможно, очень большие, но если остаться – как жить с этим
чувством трусости, которое эдаким червяком поедало бы меня изнутри?
К тому же любой руководитель, а тем более такого уровня, как
Касьянов,– это человек в команде. Я бы обязательно посоветовался со
своей командой. Всегда возможен нетривиальный выход из любой
ситуации. Как говорится, из любого безвыходного положения есть как
минимум три выхода. Поэтому я думаю, что Касьянов принимал решение
не один, и у него наверняка продумана линия защиты, а возможно, и
нападения.
Татьяна Хохлова, заместитель генерального директора
компании «Програмбанк»:
– На мой взгляд, отсиживаться и ждать, куда кривая выведет,– это не
выход из положения. При любых обстоятельствах человек должен
действовать: объяснять, доказывать, привлекать свидетелей, в общем,
защищаться, используя все законные методы. Я считаю, что проще
всего это делать там, где тебя хорошо знают, где говорят с тобой на
одном языке, где тебе смогут понять и помочь.
Александр Древалев, директор отдела персонала
фармацевтической группы РОСТА:
– Да, вернулся бы, потому что считаю, что за свои дела надо
отвечать перед правосудием. Пока нет решения суда, делать какие бы
то ни было выводы относительно этого случая, на мой взгляд,
преждевременно. Все остальное – только наши предположения. Очень
хочется надеяться на то, что суд объективно подойдет к рассмотрению
этого вопроса, аргументов сторон, и не поддастся возможному
давлению.