Бедный Йорег

В прокат вышел блокбастер "10 000 лет до нашей эры". Новое произведение известного гигантомана Роланда Эммериха поражает натуралистическим изображением мамонтов и саблезубых тигров не меньше, чем доисторическим уровнем драматургии и режиссуры. В дремучее позапозапозавчера человечества заглянула ЛИДИЯ МАСЛОВА.

       Судя по всему, наиболее грандиозное умственное усилие во время работы над фильмом понадобилось для того, чтобы придумать имя главному герою. Видимо, авторам хотелось назвать его просто — Герой и тем самым дать понять, что он является как бы прародителем и эталоном для всех последующих киногероев, чьи подвиги так или иначе, с различными вариациями, но все-таки повторяют заданную самым первым Героем схему. Вместе с тем нужно было, чтобы в имени его чудилась некая первобытная загадочность, поэтому решено было взять слово "герой" и вывернуть его наизнанку: если бы создатели картины использовали английского слово hero, беднягу звали бы Орех, но Роланд Эммерих вспомнил о своих немецких корнях и выудил из закромов генетической памяти немецкое слово Held, так что получился Длех, а по-нашему, стало быть, Йорег.
       Сначала бедный Длех (Стивен Стрейт) пользуется среди соплеменников лузерской репутацией и считается "сыном труса", который в свое время просто свалил из племени куда глаза глядят. Карьерных перспектив у Длеха особых не предвидится, и уж меньше всего он может мечтать о том, чтобы унаследовать племенной фетиш под названием "Белое Копье", украшенное чьей-то развесистой костью, которое традиционно достается лучшему охотнику, а пока что находится в ведении мужчины по имени Тик-Тик. Не успевает герой призадуматься, не стоит ли ему последовать мудрому папашиному примеру, как у него появляется весомая причина еще немного потерпеть общество неотесанных соплеменников-ягалов, а именно найденная где-то в вечной мерзлоте и отогретая главной жрицей хорошенькая девочка с голубыми глазами, или, что больше похоже на правду, контактными линзами. Девочке (Камилла Белль) дают благозвучное имя Эволет, что переводится якобы как "обещание жизни", и самонадеянно истолковав это обещание на свой счет, неудачник Длех начинает делать первые робкие успехи, в частности, нечаянно убивает мамонта, напоровшегося на его копье исключительно по причине собственной неуклюжести.
       Однако настоящий звездный час ждет его, когда голубоглазую девочку похищают "четвероногие демоны" — своего рода первобытная кавалерия — и увозят в неизвестном направлении, в котором незамедлительно выдвигается и Длех с отрядом добровольцев, не смущаясь полным отсутствием каких бы то ни было следов. К счастью, девочка, несмотря на всю свою голубоглазость, оказывается довольно хитрой и периодически сбрасывает с себя то браслетик, то бусики, чтобы ее спасатели хоть как-то ориентировались в пространстве, хотя "четвероногие демоны" больно бьют ее за это по ручонкам. Но и это оказывается на руку героическому Длеху, поскольку следы побоев образуют карту звездного неба, по которой ориентируется спасатель, вступая с возлюбленной в телепатическую связь.
       Путешествие Длеха, надо сказать, оказывается довольно монотонным и не настолько насыщенным опасностями, как можно было бы ожидать от создателя таких крупномасштабных киноигр на выживание, как "День независимости" или "Послезавтра". Роланд Эммерих будто нарочно отказывается придумывать сложные изощренные аттракционы, наверное, чтобы зритель сам прочувствовал, насколько скучна и примитивна была человеческая жизнь за 10 000 лет до нашей эры, проходившая в основном в ожидании, когда же откроется очередной сезон охоты на мамонтов. В качестве одного из главных дорожных развлечений Длеха и его друзей, численность которых постепенно увеличивается за счет встречающихся по пути представителей дружественных племен, запоминается разве что стая злобных волосатых страусов, которые своими крупнокалиберными клювами перекусывают папоротники толщиной с человека, как травинки. Кроме того, великодушный и дальновидный герой спасает попавшегося в ловушку саблезубого тигра, который благодарно обнюхивает Длеха и запоминает его, чтобы впоследствии пригодиться ему, как это заведено у порядочных животных в сказках всех народов мира. Идея суммировать эти сказки и предложить некую первичную, базовую конструкцию, из которой впоследствии возникли все мифы и легенды, и была, видимо, главной сверхзадачей Роланда Эммериха, куда более амбициозной, чем воссоздание облика мамонтов на компьютере, — но мамонты удались авторам гораздо лучше и нагляднее, чем универсальная формула первобытного сказочного мышления.