Вчера в Центре современного искусства состоялась презентация проекта Виталия Комара и Александра Меламида "Выбор народа", который осуществляется в Москве усилиями галереи Гельмана. Художники, пользуясь результатами социологического опроса населения, создадут "лучшую" и "худшую" картины, как их себе представляет среднестатистический житель России (результаты опроса Ъ уже представлял читателям 8 июля). Такой же проект осуществляется в Германии и США и имеет там большой успех у искушенных критиков, неискушенных зрителей, а также федеральных властей. Сами художники прибудут в Москву 26 августа.
Один из залов ЦСИ пока пуст и ждет полотен, которые появятся в Москве вместе с их творцами. В двух других можно, во-первых, познакомиться с "Выбором американского народа" (представлены таблицы предпочтений жителей США и шелкографические копии итоговых картин), и во-вторых, сравнить его с выбором народа российского — ровно 1001 анкета анонимных выразителей отечественного vox populi выставлена на всеобщее обозрение. И наконец, можно увидеть сами эскизы. Как мы и предполагали, победила сцена в лесу размером в точности с экран телевизора, в голубовато-зеленых тонах (лес представлен на все вкусы — хвойный и лиственный), с изображением ребенка и трудящейся (не бездельничающей!) женщины, дикого животного медведя, а также героя, сообщающего картине желательное для большинства наших зрителей религиозное содержание, — Иисуса Христа. "Нехорошая" картина будет представлять собой очень густо написанное абстрактное полотно с ненавистными зрителям во всем мире треугольниками в оранжевых, серых и коричневых тонах. А самый неудачный для картины размер, по мнению российского обывателя, — с приличный импортный холодильник.
Новая идея Комара и Меламида — гениальное изобретение, о чем свидетельствует ее мгновенное и триумфальное распространение по всему миру. Художники все последние годы искали для себя достаточно универсальную тему и, кажется, ее нашли. Более своевременной была бы разве что деконструкция political correctness — надо думать, это еще впереди.
Об искусстве обычно справедливо судят по уровню его претензий. Если сравнить два варианта наиболее амбициозных художественных программ, которые породило новейшее наше искусство, то можно сказать следующее: тема Кабакова — утопия "универсальной системы описания всего", со всеми маргиналиями, ничтожными деталями вкупе, которые, чтобы их не забыли описать, приобретают гипертрофированное значение. Комар и Меламид метят всегда в центр, их тема — не "все", а "самое главное". Искусство Комара и Меламида по самой поэтике своей "генеральское", и сами они с удовольствием играют роль генералов. Их творчество значительно более секулярно, чем творчество Кабакова; они не боятся ни ролей, ни поз Авторов-Богов. Еще в раннем "Двойном автопортрете" они отрекомендовывались как "известные художники 70-х годов ХХ века", а в другой работе с захватывающей наглостью подписывали своими именами лозунг "Вперед к победе коммунизма!". Культовые фигуры их вообще интересуют. В 1972 году они написали картину "Встреча Солженицына с Беллем на даче у Ростроповича", где в самом отношении к этому событию как к будущей странице славной истории победившего диссидентства проявили недюжинное историческое предвидение, которое дается только силой цинизма. Картина представляет собой идеологическую икону, в стиле которой соцреализм (тяжелая драпировка с кистями) перемешан с поп-модернизмом (фрукты и рюмки на столе написаны в духе Пикассо).
Сегодня они сами разыгрывают роли поп-фигур; их титул — "всемирно известные художники". Самолет, который приземлится 26 августа в Шереметьево, привезет не граждан Америки, но богов сияющего Олимпа, которым сверху видно все, чего хочет народ от искусства. Это, конечно, будет стилизация под возвращение deus ex machina, Солженицына, только вместо многотрудного пути и кропотливого собирания печалей народонаселения будет эффект мгновенного, как будто сверхчувственного знания. Комар и Меламид вполне готовы к ролям светил, явившихся на консилиум, и сыграют их, как всегда, талантливо. Они с самого начала видели в советской идеологии только форму поп-культуры и готовы были в ней участвовать. И, думаю, их появление на нашем медиальном небосклоне может быть небесполезно — если только им удастся занять положение в центре, а не с краю. Поза художника "маргинального", "элитарного" и "непохожего на других" в нашей культуре уже попросту невыносима. Но Комар и Меламид заняты центральным — на сей раз не в форме выдающегося, а в форме статистически усредненного. Они с энтузиазмом фиксируют ватерлинию банальности, чем то ли брезгуют, то ли затрудняются как московские художники, так и московские пишущие об искусстве авторы. Тем самым в искусстве — конечно, иронически — восстанавливается "картина мира", норма, порядок.
При этом, определив специфику русского искусства, художники, по сути дела, обнаружили, что оно мало чем отличается от любого другого. Стратегией Комара и Меламида всегда было разрушение претензий на исключительность и уникальность — будь то советской власти или чего угодно. Их универсализм заключается в атеистическом отрицании универсального.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ
Адрес Центра современного искусства: Б. Якиманка, д. 6. Тел.: 238-96-66, 238-44-22.