В Москве бои вокруг приватизации должны утихнуть. Не разгорелись бы они по регионам...
Российские приватизаторы могут торжествовать: кто с мечом на Чубайса пошел, от меча и погиб. Олег Лобов посягнул на ваучерную приватизацию — и через неделю перестал быть первым вице-премьером. Теперь можно с достаточной степенью убежденности предсказать, что до конца года приватизация без особых помех будет двигаться по накатанной колее — со всеми вытекающими отсюда последствиями: стабильным ростом денежного и аукционного курсов ваучера, непрерывным потоком чековых аукционов, скандалами, парламентскими наскоками и т. п.
Возможно, что она продолжится тем же порядком и после Нового года: на недавнем брифинге Анатолий Чубайс сообщил, что намерен выйти с предложением о пролонгации срока действия приватизационных чеков на весь будущий год и уверен в поддержке этого предложения правительством.
Что же до скандалов, то в них недостатка никак не предвидится: вот на последней неделе превосходный образчик жанра представило акционерное общество из Ульяновска "Авиастар". Скучать не придется.
Приватизация и политика
По традиции следовало бы в начале обзора подвести итоги политической борьбы вокруг приватизации в прошедшем месяце. Но делать это нам не хочется: наиболее заметное событие этого рода — лобовский проект указа о принципиально ином порядке приватизации госсобственности — кончилось таким конфузом, что о нем неловко и вспоминать. Президент, было, наложил на письмо Лобова одобряющую резолюцию, но, как вскоре выяснилось, только потому, что был введен в заблуждение: ему сказали, что Госкомимущество предложенные изменения одобряет. В итоге и одобрение с проекта указа снято, и сам его автор, кажется, претерпит существенное повышение своего статуса. Собственно же проект несостоявшегося указа по уровню экономической мысли не стоит вторичного разбора (см., если угодно, прошлый Ъ, с. 5).
Иной исход очередной атаки на приватизацию был бы весьма странен. Дело не в полемических талантах Чубайса — хотя они, вероятно, сыграли определенную роль. Дело и не в том, что ныне действующая концепция приватизации так уж безукоризненна. Вовсе нет: не так уж трудно привести даже не один, а несколько способов, которыми проводить приватизацию было бы разумнее и выгоднее — как для страны, так и для отдельных граждан. Но именно было бы. Основное и, как выясняется, неубиенное достоинство действующей приватизационной стратегии заключается в том, что она — действующая. Набранная ею инерция обращает ее в мощную политическую силу.
Недавний случай может, как нам кажется, проиллюстрировать этот тезис с неожиданной стороны. В частной беседе с корреспондентом Ъ управляющий одним из крупнейших инвестиционных чековых фондов заявил, что он фактически может управлять голосами на выборах. В частности, перед проведением референдума о доверии президенту и Верховному Совету он всерьез собирался рассылать акционерам письма, предупреждающие, что в случае, если они не поддержат Ельцина, он не гарантирует им сохранности их вложений. Социологам виднее, какой процент акционеров прислушался бы к этому предупреждению, но если даже треть, да при миллионных списках акционеров, — то это уже не так смешно, как казалось на первый взгляд. Чековые фонды если и не стали пока, то вскоре станут реальной политической силой. Сегодня они рассчитывают применять эту силу по мелочам: проводя лоббирование, выторговывая себе налоговые льготы и прочие преференции, — но завтра они могут найти ей и более глобальное применение.
А ведь акционеры чековых фондов не единственная социальная группа, так или иначе связывающая свои интересы с нынешней стратегией приватизации. Поэтому едва ли нужно всерьез просчитывать вариант смены этой стратегии в ближайшие месяцы: мелкоте пробить такую смену не под силу, а солидные люди, пожалуй, перестанут за эту задачу браться.
Президент же, со своей стороны, едва ли расположен "сдавать" Чубайса. Ведь что там ни говори, из всех благих намерений, в таком изобилии роившихся в начале периода реформ, только одно планомерно реализуется — именно то, которым занимается чубайсово ведомство.
Как тут не вспомнить Швейка: "Кто говорит ближнему 'Кругом марш!', тот сам делает стократ 'На плечо!'". Лобовский проект указа должен был похоронить ваучерную приватизацию, но понесенный им афронт сыграл обратную роль, сделав почти безнадежными новые атаки на Госкомимущество.
Приватизация и Конституционный суд
Теперь неприятности для ГКИ пошли с другой стороны.
В прошлый четверг Конституционный суд вынес решение по ходатайству Иркутского областного, Красноярского краевого советов и группы народных депутатов РФ о проверке конституционности президентского Указа #923 от 15 августа 1992 года "Об организации управления электроэнергетическим комплексом Российской Федерации в условиях приватизации". Ходатаи оспаривали предопределенную этим указом передачу 49% акций, выпускаемых при приватизации крупнейших предприятий электроэнергетики (в том числе Усть-Илимской, Саяно-Шушенской и Братской ГЭС), в качестве государственного вклада в Российское акционерное общество энергетики и электрификации. Конституционный суд, по-видимому, удовлетворил ходатайство, признав в этой части указ неконституционным.
Мы говорим "по-видимому", поскольку мотивировочная часть решения до сих пор в КС не подписана и в пресс-центре суда даже не знают, когда это произойдет, — на нынешней неделе или даже позднее. Пока существует лишь пресс-релиз, освещающий основные положения этого решения. Более того, из неофициальных источников просочилась информация о том, что в четверг, обсуждая этот вопрос, пять судей из одиннадцати высказались против подписания окончательного решения в том виде, который представлен в пресс-релизе. Они заявили, что Конституционный суд вообще не должен был заниматься этим вопросом, так как это не его компетенция.
Действительно, похоже, что КС превысил свою компетенцию, взявшись за имущественные вопросы, относящиеся к компетенции арбитражных судов. Именно там разбираются вопросы собственности — хоть даже и электроэнергетических объектов. Кстати говоря, был уже и прецедент: в мае Российское акционерное общество энергетики и электрификации обращалось в арбитраж именно из-за того, что никак не могло на территории Красноярского края получить принадлежащее РФ имущество. Тогда конфликт был улажен с помощью созданной согласительной комиссии, без особого труда нашедшей приемлемое для обеих сторон решение. А тут вдруг — обращение в КС, которое суд принял к рассмотрению.
И не только принял к рассмотрению, но и рассматривал его не вполне естественным для себя образом. По свидетельству одного из представителей президентской стороны, суд в большей степени стремился разобраться не в правовой сущности спора, а в привходящих обстоятельствах: экономических интересах региона и проч. — которые, по идее, должны интересовать КС так же мало, как цвет глаз у тяжущихся.
Мы не можем здесь вдаваться в юридические тонкости вопроса. Укажем только, что принятое Конституционным судом решение ни в коей мере не может считаться бесспорным. Так, в беседе с корреспондентом Ъ представитель Главного правового управления при президенте сказал, что и сам факт рассмотрения этого дела в КС, и решение, принятое на нем, носят явно абсурдный характер. На сомнительность решения указывают и разногласия внутри самого Конституционного суда.
Что касается существа проблемы, то оно, на наш взгляд, довольно прозрачно. Разработчики оспариваемого указа исходили из того, что если раньше предприятия электроэнергетики были союзными (а как могло быть иначе?), то теперь, разумеется, должны стать (и стали!) федеральными. И когда президент подписал решение о создании энергетической системы России, никто и не спорил — и вопросов не возникало, чьей же собственностью являются крупнейшие ГЭС.
Суд поставил под сомнение федеральную принадлежность энергетических объектов, согласившись с указанием ходатаев на то, что в Федеративном договоре (являющемся теперь частью Конституции) есть положение о том, что разграничение собственности относится к совместной компетенции федерации и ее субъектов. Но применимость этой нормы в данном случае вызывает недоумение: что, собственно, разграничивать, если собственник изначально известен?
Экономическую значимость решения Конституционного суда не стоит преувеличивать: выйдя из сферы своих полномочий, КС оказался в несвойственном ему уязвимом положении, поскольку его вердикт никоим образом не закрывает вопроса. Да КС и не скрывает экономической нейтральности своей позиции: в пресс-релизе сказано, что он не решал вопроса о целесообразности перевода ГЭС в собственность той или другой стороны, а "лишь обязал стороны привести в действие механизм согласования интересов в соответствии с Федеративным договором". Но одна из сторон может поступить и проще: ведь имущество, которое некое лицо отказывается передать собственнику, может быть востребовано через арбитраж. Никто не помешает Госкомимуществу или Российскому акционерному обществу энергетики и электрификации сделать это хоть завтра.
Политическая значимость решения КС, по-видимому, заметно больше, но не станем переоценивать и ее. Еще до начала слушания этого дела первый зампред ГКИ Петр Мостовой говорил корреспондентам, что решение суда по этому делу может стать прецедентным, если будет иметь радикальный характер. Но такого характера оно не имеет. Судя по пресс-релизу, всем сестрам раздается по серьгам: с одной стороны, объявлены неконституционными важные пункты важного президентского указа, зато с другой стороны, "в процессе рассмотрения ходатайств КС пришел к выводу, что основной причиной возникшего правового конфликта послужило невыполнение Верховным Советом поручения съезда о приведении законодательства РФ в соответствие с Федеративным договором". По этому поводу и съезд, и ВС получат от суда представление.
Так что, возможно, никаких выдающихся последствий приватизационное интермеццо в Конституционном суде и не возымеет. Но нам оно представляется весьма примечательным по одной конкретной причине. Непрестанные свары в верхах по поводу стратегии приватизации ощутимо ослабили власть федерального ГКИ, еще год назад непререкаемую. Да, все атаки отбиты, приватизация по-прежнему идет "по Чубайсу", но регионы заметно осмелели. У них явно окрепло ощущение, что федеральная собственность плохо лежит, и они со все возрастающей энергией оную растаскивают.
Чего стоит, например, решение президента республики Саха о безвозмездной передаче 10% акций всех якутских предприятий — в том числе, ясное дело, и федеральных — чековому фонду "Саха-инвест"? (Впрочем, этой историей мы специально займемся в одном из ближайших номеров.)
Характерна разная степень внимания к двум однотипным явлениям: налоговой и приватизационной бесшабашности региональных элит. Про первую не пишет только ленивый, а про вторую — слыхом не слыхивать. Между тем она даже в большей степени, чем невыплата налогов в федеральный бюджет, способствует окукливанию регионов и расчленению единого государства. В этом смысле решение КС играет весьма негативную, провокационную роль. Неровен час, какие-нибудь провинциальные боссы примут это решение за благоприятный прецедент да и перепишут "на себя" все федеральные предприятия под предлогом неразработанности механизма согласования интересов. И жди тогда торговых войн и таможенных разборок между Иркутской областью и Якутией. А уж про федеральные налоги — кто тогда вспомнит?
"Авиастар", как бумеранг, возвращается в руки первоначальных владельцев
А теперь об одном из самых громких скандалов месяца в приватизационной — точнее говоря, в постприватизационной — сфере.
На прошлой неделе одно из крупнейших акционерных авиапредприятий страны — АО "Авиастар" — приступило к размещению акций третьего выпуска. Отличительной чертой третьей эмиссии "Авиастара" является то, что акции распределяются бесплатно среди прежних акционеров компании, причем в соответствии с той пропорцией, в которой "Авиастаром" владеют держатели акций первого выпуска. Этот порядок проведения третьей эмиссии позволит администрации и трудовому коллективу "Авиастара" получить более 96% от общей суммы выпускаемых акций.
Для того чтобы понять столь оригинальную схему расширения уставного капитала, необходимо обратиться к недолгой истории жизни акционерного общества "Авиастар" в рыночной экономике.
Наряду с десятками других известных предприятий (в частности, КамАЗ, Торговый дом "ГУМ" и ряд других) авиастроительное предприятие "Авиастар", известное многим как производитель моделей Ту-204 и "Руслан", было приватизировано еще до появления летом 1992 года Государственной программы приватизации, предусмотревшей стандартный порядок конверсии государственной собственности в частную.
Это означает, что "Авиастаром" была разработана и осуществлена собственная оригинальная модель приватизации, согласно которой основным собственником предприятия (напомним, это ведь было еще до начала ваучерной приватизации) стал трудовой коллектив вместе с администрацией, получивший в свою собственность 96,8% акций первого выпуска. Остальные акции были отданы на баланс компании "Волга-Днепр", занимающейся авиаперевозками.
Первоначальный уставный капитал "Авиастара" составил около 1 млрд рублей. В конце 1992 года акционеры (то есть администрация предприятия и трудовой коллектив) решили провести вторую эмиссию акций, которая должна была бы позволить втрое расширить уставный капитал АО и предоставить источник дешевого финансирования программ "Авиастара", направленных на обеспечение плавного вхождения компании в рыночную экономику (переориентация от госзаказов на различные международные проекты, в частности, совместное производство авиационных моторов с компанией Pratt & Whitney и т. д.).