премия / архитектура
Французский архитектор Жан Нувель стал 32-м лауреатом архитектурной Нобелевки — Притцкеровской премии. ГРИГОРИЙ РЕВЗИН удивляется, почему этого не произошло раньше.
По аналогии с "Летающим цирком Монти Пайтона", знаменитым комедийным шоу 1960-х, перешедшим в 1970-х в кино, Дейан Суджик, знаменитый архитектурный критик, назвал в 1999 году группу сегодняшних архитекторов-звезд "Летающим цирком". Так же, как артисты знаменитой труппы, они перелетают из города в город и ставят там все вверх ногами. Вместе с Ренцо Пьяно и Ричардом Роджерсом, Фрэнком Гери, лордом Фостером, Рэмом Колхасом, Захой Хадид, Жаком Херцогом, Пьером де Мероном и Томом Мейном Жан Нувель — один из опорных клоунов этого цирка. Более 200 проектов в десятках стран, география проектов точно следует за изменениями экономической конъюнктуры — Япония, Германия, Арабские Эмираты, Китай. Лауреат всех значимых архитектурных премий Европы, он должен был бы получить Притцкеровскую премию давно: Роджерс — в 2007-м, Мейн — в 2005-м, Хадид — в 2004-м, Херцог и де Мерон — в 2001-м, Колхас — в 2000-м, Фостер — в 1999-м, Пьяно — в 1998-м, Гери — в 1989-м.
Но есть некая специфика у политики притцкеровского жюри. Премия эта основана владельцами сети отелей Hyatt (в этом году ей 30 лет) как архитектурная Нобелевка, с некоторыми специфическими особенностями Нобелевской премии. С одной стороны, она глубоко медийная институция, полностью ориентированная на потоки сегодняшнего пиара, и поэтому члены труппы "Летающего цирка", сами по себе фонтанирующие пиаром,— ее наиболее естественные клиенты. С другой — в ней есть нобелевский идеалистический момент: выделить премией тех, кто, может быть, и недооценен человечеством, но тем не менее все равно осчастливил его своим присутствием на земле. Поэтому лауреаты Притцкеровской премии регулярно чередуются: то это члены "Летающего цирка", то неизвестные (как норвежец Сверре Фен в 1997-м, австралиец Глен Меркат в 2002-м или бразилец Паоло Мендес да Роша в 2006-м) или забытые (как датчанин Йорн Атсон в 2004-м) архитектурные гении. В результате Жану Нувелю пришлось дожидаться своей премии лет на десять дольше, чем ему было бы положено по статусу.
Когда новость о присуждении премии запаздывает на десять лет, это довольно сложная ситуация. Нувелю премия ничего не добавляет, его репутация сформирована. И даже закрадывается подозрение, что премия несколько опоздала: то, что Нувель придумал, слишком характерно для конца прошлого века, чтобы быть премированным в нынешнем.
Нувель со стороны (хотя, я думаю, он может обидеться на такое определение) — это такой французский Фостер. Так же, как и британский лорд, это мастер хай-тека.
Сплошное остекление в небоскребе "Торре акбар" в Барселоне он доводит до состояния полированного настольного пресс-папье и еще раскрашивает все стеклышки в разные цвета, добиваясь пышных и красочных переливов. Это небоскреб водопроводной компании, по нашим меркам — "Барселонводоканал", поэтому здание по форме фонтан, подсвеченный изнутри. Министерство воды в форме фонтана — затея, которую, вероятно, оценил бы "король-солнце" в Версале. Вне всякого сомнения, это очень талантливый, даже гениальный архитектор. У него, пожалуй, есть одна проблема: его невольно сопоставляют с Ле Корбюзье, который задал эталон того, каким должен быть великий французский архитектор. Он и сам играет этим сходством: как и Корбюзье, он поселился в несколько фантастическом нонконформистском домике в провинции, как и у того, его квартира совмещена с деревенским кабачком, в котором он принимает пафосных заказчиков. Он тоже левый по взглядам, выдает манифесты и рассказывает о нуждах простых людей. Но тем очевиднее разница: строит он не для них. Корбюзье сидел в кабачке и думал, как осчастливить человечество — то шахтеров Фирмини, то индусов Чандигарха. Этот сидит там же и думает, как совместить затейливую праздничность французских традиций с миром сегодняшней техники и глобального бизнеса.