Президент России Владимир Путин вчера приехал в новый национальный центр управления, который построило Министерство по чрезвычайным ситуациям, и принял его не только к сведению, а и в эксплуатацию. О том, какие неожиданные мысли насчет самоокупаемости объекта пришли в голову специальному корреспонденту "Ъ" АНДРЕЮ Ъ-КОЛЕСНИКОВУ во время осмотра комплекса,— в его репортаже с места событий.
Национальный центр управления в кризисных ситуациях, во время строительства которого меньше чем за год было освоено около 2 млрд рублей народных денег (строительство финансировалось из фонда федеральных целевых программ), находится между Кутузовским проспектом и Аминьевским шоссе, среди в меру позорных пяти- и девятиэтажек, и, если не присматриваться, не очень-то от них отличается. Но стоит присмотреться.
Тем более стоит зайти внутрь. Сотрудница МЧС, поднимаясь с нами в лифте на седьмой этаж, признавалась, что до сих пор не видела такого даже в американских фильмах. Она имела в виду, конечно, фильмы о том, как опустившийся герой-одиночка, которого спецслужбы накануне еле вытащили из текила-бара в Техасе на границе с Мексикой, не спеша спасал мир от террористов и охрипшим голосом изредка выходил на связь с таким центром, как этот, а высшее военное и политическое руководство страны затаив дыхание следило оттуда за его сомнительными с точки зрения уголовного права успехами.
Там полутьма, там мерцают приборы на столах и многометровые экраны на стенах, там сотрудник, сидя перед 50-дюймовой панелью тач-скрин, пальцами раздвигает многокилометровые пространства и из космоса за полсекунды добирается до сути, то есть до крышки канализации в Усть-Лабинском районе Краснодарского края — ее прорвало там, понимаете.
В помещение вошел глава МЧС Сергей Шойгу, осмотрел его, остался недоволен, но не успел никому ничего сказать: журналисты вели себя так же, как в одном из этих голливудских фильмов, так что он еще четверть часа, страдая, отвечал на вопросы.
— Из такого центра мы можем управлять не только ликвидацией чрезвычайных ситуаций,— говорил он,— а и урожайность, например, можем оценить, и вырубку леса, законную или незаконную.
— А как это? — спросили его.
— А сканируем пространство,— пожал он плечами, и больше вопросов на эту тему не было.
— То есть у вас тут налажена национальная система слежения,— сказал я.— Мы не так давно в новом здании ГРУ были, и не было там такого. Как-то все попроще.
— Система слежения? — переспросил он.— Да, но за гражданскими объектами в свете чрезвычайных ситуаций. А вообще-то да, много видно.
А кто-то рядом уже цокал языком, глядя, как оператор на панели тач-скрин пальцем вращает земной шар, ища глазами Северную Америку с ее Белым домом.
— Скажите,— спросил я оператора Петрова,— а вот главный предмет вашей гордости, карта, на которой можно разглядеть номер машины, разве не скачана из ресурса Google с его еженедельным обновлением? Очень уж похоже.
— Эта — да,— легко согласился оператор.— А в целом у нас совсем другой подход. Мы тут создает трехмерное пространство. Тут карты Google мало. Кроме того, объекты повышенной опасности, такие как нефтехранилище, на нашей карте показаны так подробно, как ни на какой другой.
И он показал нефтехранилище ЛУКОЙЛа со всеми его внутренними перегородками, как мне показалось, очень уж шаткими. На просьбу показать еще какой-нибудь объект оператор ответил вежливым, но категорическим отказом. И не потому, как он сказал, глядя не на меня, а в экран, что других в таком виде пока что еще нет. А просто достаточно.
Иностранная журналистка между тем спросила у Сергея Шойгу, смог бы он, если бы такая система существовала в 2000 году, предупредить катастрофу подводной лодки "Курск". Он посоветовал ей учить матчасть.
— А теракты можно прогнозировать? — упавшим голосом добавила она.
— Теракты? Их вообще трудно прогнозировать (более или менее точно их и в самом деле могут прогнозировать только сами террористы.— А. К.). Но моделировать можно,— господин Шойгу, видимо, стремился хоть чем-нибудь порадовать журналистку.
— Вы гордитесь? — спросил я его.
— Я — да, — до боли серьезно ответил он.
Владимиру Путину показали центр и предложили посмотреть, как решалась бы проблема с разливом нефтепродуктов то ли в Финском заливе, то ли в Каспийском море, который случился после аварии небольшого танкера на прошлой неделе, если бы эта система функционировала уже тогда.
Решилась бы она, как я понял, красиво. Картинки на панелях менялись с быстротой урагана, перевернувшего танкер (если это, конечно, был ураган), или огня, пожиравшего его (в том, что виной всему был огонь, тоже не было уверенности), отовсюду раздавались отрывистые команды, со всех телеэкранов шли исчерпывающие доклады руководителей всех служб (и даже спецслужб)... Мне хотелось смотреть и смотреть, и я даже с некоторым сожалением подумал о том, что последствия этой чрезвычайно ситуации рано или поздно будут ликвидированы.
Владимир Путин тоже не торопил события. Он смотрел, как на одних ледниках в горах ищут зазевавшихся прохожих и как на всякий случай в других горах взрываются другие ледники. Ему показали, как на волшебной панели тач-скрин одним щелчком пальцев убирается буйная растительность с лесистой горы и гора становится Лысой. Владимир Путин так напряженно вглядывался при этом в панель, что мне показалось, будто и он о чем-то таком думает и мысль эта что-то не радует его.
Впрочем, эта опция могла бы по-настоящему обрадовать только командира спецназа в чеченской "зеленке".
Сергей Шойгу не удержался и тоже попробовал небрежным движением пальцев раздвинуть границы дозволенного изображения (вернее, воображения) в районе Великого Устюга. Но Великий Устюг не поддался. Он остался стоять на месте. Министр еще раз попробовал растащить изображение. Но Великий Устюг, не привыкший, чтобы им помыкали, стоял насмерть. И Сергей Шойгу вынужден был отступить.
Еще на одном глобальном экране Владимиру Путину с помощью большого количества стрелок показали, как ликвидировать последствия такого стихийного бедствия, как цунами, по-моему, где-то в Северо-Западном федеральном округе.
Правда, я обратил внимание, что президент изучает не направление стрелок, а увлекся репортажем о дебатах в сенате США. Барак Обама и Хиллари Клинтон допрашивали поникшего головой американского генерала, наделавшего дел в Ираке, и Владимир Путин поневоле скашивал глаза в правый нижний угол экрана, где была эта картинка, без которой общая нервная ситуация на планете не казалась бы такой исчерпывающей.
В новом кабинете министра на десятом этаже комплекса (на двери табличка "кабинет Руководителя") Владимир Путин выслушал доклад Сергея Шойгу о вложенных в строительство деньгах и душе, а также о быстрой самоокупаемости этих вложений.
И вряд ли в чью-нибудь голову после осмотра этого величественного сооружения может теперь даже хотя бы прийти мысль о том, чтобы при очередной реорганизации правительства сменить бессменного министра Сергея Шойгу.
Не зря он торопился со сдачей в эксплуатацию. Самоокупаемость объекта можно было смело фиксировать уже вчера.