Вчера действующий президент Владимир Путин провел заседание Совета безопасности, посвященное политике России в космосе. Президент говорил о единой космической программе с большим энтузиазмом. Так говорят, по мнению специального корреспондента "Ъ" АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, когда делают что-то только как для себя самого.
На заседании было все высшее руководство страны: и действующий президент, и избранный, и правительство почти в полном составе, и руководители всех спецслужб, и полпреды президента в федеральных округах, и армейское руководство. В таком составе люди срочно собираются, чтобы отразить неожиданное нападение со стороны какого-нибудь невероятного противника. Просто невозможно придумать, кого еще надо позвать, чтобы с блеском отразить такое нападение.
Когда мы вошли в Голубой зал 14-го корпуса Кремля, почти все эти люди уже сидели на своих местах. Можно сказать, что зал был забит до отказа еще до появления журналистов.
Не хватало всех четырех человек.
Один из них, Виктор Зубков, появился так, как председатель правительства не должен, наверное, появляться, если не хочет, чтобы про него потом говорили, что дела его не очень хороши: он вошел вместе с журналистами, буквально смешавшись с толпой. И потом, подойдя к длинному овальному столу, еще некоторое время, казалось, искал себе место.
Совершенно не так появился вчера глава администрации президента Сергей Собянин. Он культурно вышел из двери, предназначенной для тех, кому положено выйти в самый последний момент, когда все остальные истомились в ожидании именно тех, кто выходит именно из этой двери.
Впрочем, именно Сергей Собянин чуть не стал виновником фатальной неразберихи. Он, хоть и вышел из правильной двери, все-таки в конце концов как-то заметался в поисках свободного места и, кажется, хотел было под шумок даже освоить кресло избранного президента, но аппаратные инстинкты не позволили ему этого сделать. Он еще искал себе место в Совете безопасности, когда в зал вошел Дмитрий Медведев, а сразу за ним, след в след, появился Владимир Путин.
На встречах Владимира Путина с членами правительства, которые Дмитрий Медведев не посещает с завидной регулярностью, президент тоже входит последним, после премьера Зубкова. Но между ними всегда существует театральная пауза длиной в полминуты-минуту. Когда избранный и действующий президенты появляются одновременно, то впереди всегда Владимир Путин. Это должно о многом говорить впечатлительному журналисту, каким, без сомнения, является каждый журналист, попадающий в святая святых как 1-го, так и 14-го корпуса Кремля.
Вчера первый раз за время наблюдений было по-другому. Владимир Путин вошел не последним, а вторым. И тут остается понять: является ли это событие многозначительным намеком на то, что ситуация изменилась, и почти уже до неузнаваемости, или что это все полная ерунда, а вошли так, потому что говорили на ходу и как смогли, так и зашли.
Особенность текущего политического момента в России состоит в том, что понять это совершенно невозможно.
Из первых же слов Владимира Путина я понял, что космическая отрасль для России — это больше, чем все, о чем может подумать человек, поздним апрельским вечером случайно подняв глаза и оказавшись вдруг наедине с большим количеством звезд, то есть, другим словами, наедине с космосом.
— Освоение космоса — это и оборонный щит России,— расшифровал президент,— и современное качество связи, навигации, возможность раннего выявления глобальных катаклизмов, площадка для получения материалов и передовых научных результатов.
На этом можно было бы и остановиться, но накануне Дня космонавтики президент останавливаться не хотел:
— Сегодня все большее число государств рассматривают космос как зону своих геополитических и экономических интересов. И для укрепления собственных конкурентных позиций не жалеют ни сил, ни средств.
Создавалось впечатление, что в первую очередь Владимир Путин имел в виду самого себя и отведенное ему государство. Все, что он говорил дальше, свидетельствовало об этом:
— Последние годы благодаря новым финансовым возможностям нам удалось в значительной мере стабилизировать положение дел в космической отрасли... Запущен процесс реструктуризации ракетно-космической отрасли и создания в ней ряда интегрированных конкурентоспособных структур. И именно сейчас у нас есть возможность реально перейти от мер использования и поддержки прежнего, еще советского космического капитала к осуществлению новых, действительно амбициозных проектов в космической сфере.
Владимир Путин изложил свой план. Он оказался и правда амбициозным. Он заявил, например, что надо активизировать работу по строительству нового российского космодрома Восточный:
— Мы вчера только обсуждали с экономическим блоком правительства этот вопрос и пришли к выводу о том, что начинать нужно уже сейчас. Уже в этом году должны быть выделены необходимые средства на проектирование этого большого объекта.
Это действительно амбициозная задача. Более того, это то, чего президенту великой державы (пусть даже только космической) должно не хватать для полного спокойствия.
Кроме того, будет увеличен состав российской орбитальной группировки.
— Подчеркну,— сказал господин Путин,— речь идет обо всех типах аппаратов: военного и двойного, социально-экономического и научного, назначения. И это должны быть самые современные или глубоко модернизированные аппараты, именно те, которые выдерживают конкуренцию с зарубежными аналогами как по своей эффективности, так и по долговечности и надежности, что самое главное.
Досталось в этих планах и системе ГЛОНАСС, "которая уже сейчас заработала, но нам еще нужно предпринять усилия для того, чтобы она была действительно глобальной и конкурентоспособной".
То есть на самом деле система в ее нынешнем виде была раскритикована президентом.
Выяснилось, что "нам необходимо существенно расширить присутствие на мировом рынке космических аппаратов и услуг, причем здесь мы должны не только предлагать свои ракеты-носители для вывода зарубежных космических аппаратов и грузов, но и продвигать готовые образцы космической техники, услуги связи, навигации, метеомониторинга, дистанционного зондирования Земли".
И наконец, президент озвучил уже настоящую новость: он предложил сделать российский космос, самую закрытую технологическую сферу, объектом вложений частного российского бизнеса.
— Полагаю,— заявил он,— что и российский бизнес уже вырос для того, чтобы стать партнером и участником в реализации отечественных космических программ. Уже, кстати говоря, такой интерес многими нашими компаниями проявляется.
Владимир Путин вел совещание просто вдохновенно. Он так уверенно чувствовал себя именно на Совете безопасности, который за годы работы в должности президента стал для него просто родным (с членами Совбеза он породнился прежде всего на субботних совещаниях в Ново-Огареве, на этом еженедельном "малом Совнаркоме"), что я поневоле думал: а для кого он уже почти год приберегает кресло секретаря Совбеза? И даже уже почти пришел к выводу, что для себя. А для кого же еще: в конце концов, ничто (и никто) не запрещает ему сделать это после инаугурации нового президента.
Но потом, опомнившись, я одергивал себя: это был уже, кажется, апофеоз конспирологии, овладевшей умами журналистов и политологов накануне этой инаугурации.
Напоследок Владимир Путин поздравил всех работников космической отрасли с наступающим Днем космонавтики и пожелал им "новых достижений в укреплении лидирующего статуса России как великой космической державы".
При этом, настаиваю, самым амбициозным проектом в освоении космического пространства и укреплении статуса России как великой космической державы стал бы запуск в космос самого Владимира Путина.
Ничто другое не способно так радикально укрепить его статус как великого наднационального лидера космического масштаба.
Просто все остальные способы уже испробованы.