За месяц, прошедший после выхода нашего предыдущего обзора, стан противников приватизации понес ощутимые потери: распущен сначала Верховный Совет, все последние месяцы атаковавший Чубайса и его ведомство с почти комическим упорством, — а затем и советы остальных уровней, среди которых многие успели вдоволь поучаствовать в саботаже приватизационных мероприятий. Правительство в сфере приватизации, как и во всех остальных, осталось без гласного оппонента. Каковы будут последствия такого одиночества? Действительно ли приватизационные процессы ускорятся и углубятся, как заявляют представители президентской команды? Пока ответы на эти вопросы вовсе не очевидны.
Приватизация в условиях победы демократии
Зато уже очевидно, что упразднение системы советской власти не только избавило Госкомимущество от упорного и опасного противника, но и поставило перед ним непростые и безотлагательные проблемы. Одна из этих проблем — судьба фондов имущества — уже привлекла внимание и властей, и прессы, о другой — на наш взгляд, никак не менее сложной — пока никто не вспомнил. Так что давайте начнем с нее.
Как известно, большинство приватизируемых предприятий отягощено массой так называемого соцкультбыта. По действующим положениям, послеприватизационная судьба этих бесчисленных объектов решается в переговорах предприятия и комитета имущества с местными советами. Эти переговоры в большинстве случаев проходят трудно, поскольку высокие договаривающиеся стороны равно нищи, в равной степени сознают необходимость существования объектов социальной инфраструктуры — и в равной степени убеждены, что содержать ее должны не они. И с кем предприятия будут переговариваться теперь, совершенно неясно. Как без этих переговоров найти компромисс между интересами муниципий и новых АО — ясно еще менее. Остается надеяться только на краткость этой паузы — до выборов.
Теперь о фондах имущества. Они, напомним, подчинялись соответствующим советам. Если бы некогда такие структуры вообще не были созданы, ничего страшного бы не произошло (мы говорим о фондах, хотя к советам это тоже относится): функции продавцов приватизируемого имущества выполняли бы агентства ГКИ — да, собственно говоря, так и было в ряде регионов до самого последнего времени. Но раз уж они есть, то распускать их едва ли было бы разумно — значит, надо быстренько решать, кому их теперь подчинить вместо упраздненных советов.
Администрация на местах уже занялась этим делом с разной степенью решимости. В Москве, скажем, Юрий Лужков 8 октября издал распоряжение о переподчинении московского фонда имущества правительству Москвы. Сотрудники мэрии, комментируя это распоряжение, допустили возможность нового переподчинения фонда после выборов. А вот в Воронеже глава местной администрации г-н Ковалев поступил радикальнее. Он 10 октября просто-напросто слил местные комитет и фонд в единую структуру и подчинил ее своему заместителю. Мотивировал же он свои действия фразой, достойной всероссийского прославления: Развитие рыночных отношений требует расширения сферы управленческого влияния органов власти. Действительно, иначе ведь базар будет. В большинстве же российских регионов судьбы местных фондов еще не решены.
Разумеется, принципиальное значение будет иметь решение о судьбе Федерального фонда имущества. Сейчас он, по указу президента, подчинен правительству — вопрос в том, кому же правительство поручит им ведать; от его решения в огромной степени будет зависеть и переподчинение фондов региональных. Проект правительственного распоряжения по этому вопросу всю прошлую неделю активно обсуждался в Госкомимуществе.
В беседе с корреспондентом Ъ один из заместителей председателя ГКИ сказал, что подчинять фонды местным администрациям вдвойне неразумно: со стороны местной исполнительной власти возможно сильное сопротивление продаже акций приватизируемых предприятий (наблюдавшееся и со стороны власти представительной) — и невозможен грамотный технический (а на большее надеяться все равно не приходится) контроль за фондами.
Единственные структуры, которые смогут и контролировать, и стимулировать к продаже — комитеты. Однако ни в коем случае нельзя действовать по-воронежски: лишать фонды статуса юридического лица и сливать их с комитетами. Против такого слияния высказались, по нашим сведениям, три из шести зампредов ГКИ: гг. Мостовой, Васильев и Кох. Проект распоряжения правительства, подготовленный в ГКИ, вводит такую схему: региональные фонды подчиняются РФФИ, который, в свою очередь, подотчетен Госкомимуществу (его председателя назначает Чубайс).
"На Руси невозможного нет!"
Будет ли такая схема хуже прежней? Едва ли. Если отвлечься от политического аспекта, то подчинение фондов и комитетов различным командованиям ничего и не давало: взаимного контроля не получалось.
Вот, скажем, 24 марта этого года зампред ГКИ Александр Иваненко утвердил план приватизации Магнитогорского металлургического комбината. Открываем этот план и смотрим: уставный капитал — почти 9 млрд рублей. Первый вариант льгот. Подлежат свободной продаже 51,3% акций; из них крупным инвесторам на инвестиционном конкурсе — 10% и мелким инвесторам — 11,3%. И все. Позвольте, как же так? А, к цифре 51,3% есть примечание: "30% указанных акций передаются в траст Генеральному директору АО в порядке, утверждаемом Положением о трасте". Лихо? План приватизации поступил для исполнения в Челябинский областной фонд имущества — и ничего. Фонд не указал ни на грубейшее нарушение закона, содержащееся в этом примечании, ни даже на отсутствие в природе Положения о трасте, которым ему предложено руководствоваться. Так что если г-н Иваненко хотел бы слить фонды с комитетами именно для того, чтобы беспрепятственно утверждать подобные планы приватизации, то он, пожалуй, излишне осторожничает. Если уж самостоятельный фонд имущества без звука разрешил утаить от чековых аукционов и подарить на память директору девятимиллиардный промышленный гигант, то и впредь от него можно не опасаться никаких помех.
Так что на самом деле вопрос о пересмотре подчиненности фондов имущества вовсе не так уж и важен. Важнее кадровые перестановки, неизбежно вытекающие из такого пересмотра: ни г-ну Табееву, председателю РФФИ, ни г-ну Бушеву, председателю московского фонда имущества, ни их региональным коллегам несменяемость не гарантирована. А еще важнее — передел сфер влияния в правительстве, который и предрешит кадровые вопросы: будут ли во главе фондов поставлены люди, стремящиеся поактивнее продавать, или люди, старающиеся покрепче придерживать.
В результате последних событий многие активные силы, воздействовавшие на приватизацию, временно ослаблены: нет представительной власти, присмирели региональные элиты. На какое-то время все начала и концы принимаемых решений сведены в федеральном правительстве. И от того, кто осилит в тамошней борьбе под ковром, и зависит дальнейший ход приватизационного процесса. Нам представляется, что в ближайшие два месяца — до выборов — Чубайсу никто особенно мешать не будет (всем не до этого), а, возможно, будут и помогать. Ведь выборы пройдут под более или менее либеральными лозунгами, стало быть, слава врага приватизации никому не улыбается. Поэтому естественно предположить, что ГКИ постарается за этот период "учинить что-нибудь неизгладимое" (Щедрин). Например, поактивнее распродавать акции нефтяных гигантов или (и) сдвинуть с мертвой точки приватизацию предприятий ВПК.
Чубайсу сейчас прямой резон поторапливаться — ведь что будет после выборов, пока предсказывать трудно. До сих пор президент почти не давал оснований усомниться в том, что стойко поддерживает Анатолия Чубайса и, по словам последнего, является гарантом "народной приватизации". Но это было в ныне исчезнувшей политической обстановке, когда логика противоборства делала практически неизбежной именно такую позицию. А какая обстановка сложится после выборов, какую позицию в приватизационных вопросах продиктует Ельцину новая стадия политических борений, не возьмется сегодня предположить и самая отчаянная гадалка. Слишком уж все неопределенно. Весьма характерен в этом смысле прошедший "в осведомленных кругах" слух о том, что на столе президента рядышком лежат равно готовые к подписанию проекты указов об увольнении Виктора Геращенко и Бориса Федорова. Сейчас своя рука до такой степени владыка, что возможно буквально все. Что ж, поживем — увидим.
Новые документы
А посмотреть будет на что: новые решения в анализируемой нами сфере принимаются одно за другим. За истекший месяц наиболее важным из них явилось, бесспорно, введение нового порядка инвестиционных торгов по продаже крупных пакетов акций приватизируемых предприятий — в прошлом номере мы уже писали об этом документе. Напомним его важнейшие положения.
Инвестиционная программа, являющаяся основой торгов, отныне — неотъемлемая часть плана приватизации предприятия, утверждаемого комитетом имущества, и непременным условием заключения сделки с победителем торгов будет принятие им на себя обязательства реализации этой программы. План приватизации будет предусматривать обязанность АО, после выполнения инвестором половины программы, увеличить уставный капитал и передать вновь эмитированные акции инвестору. Право собственности инвестора на эти акции возникает после осуществления им инвестиций в размере их номинальной стоимости.
Здесь, как нам кажется, есть прямой резон временно спуститься с федерального уровня на местный и упомянуть еще об одном документе. Мэр Москвы издал 30 сентября распоряжение #545-РМ, в соответствии с которым к инвестиционным конкурсам по продаже акций московских предприятий и организаций строительного комплекса будут теперь допускаться "исключительно предприятия и организации, входящие в единый технологический цикл". Еще недавно такое распоряжение заслуживало бы самого решительного отпора за замшелое ретроградство, но сегодня, при новом порядке проведения инвестторгов, оно вызывает лишь снисходительное недоумение.
В самом деле, если ты сам утверждаешь (в составе плана приватизации) инвестиционную программу и при этом считаешь необходимым для отсева чем-то неприятных тебе инвесторов прибегать к административным запретам, то едва ли уровню твоей квалификации кто-нибудь может позавидовать.
Возвращаясь к самому федеральному порядку проведения торгов, эксперты Ъ констатируют немалую озабоченность, которую этот документ у них вызывает. Нам кажется очень неосторожным разрешение инвестору требовать и получать контрольный пакет после того, как внесенные им инвестиции превысят половину уставного капитала. Очень уж дешево контрольные пакеты будут доставаться — все-таки следовало здесь хотя бы поправить величину уставного капитала на переоценку основных фондов.
Нам могут возразить, что в документе содержится и еще барьер: для получения контрольного пакета инвестор должен выполнить не менее половины обязательств, взятых на себя по итогам торгов. Действительно, если торги были конкурентными, это серьезное ограничение. К сожалению, практика показывает, что все более распространяются криминальные методы уменьшения конкурентности. К потенциальному участнику торгов приезжают крепкие ребята и "не советуют". Всего и делов. И руководитель этих крепышей получает контрольный пакет облюбованного им АО за половину стартовой величины объема инвестиций.
Вообще криминализация приватизационных процессов идет неожиданно быстро: что уголовный мир будет участвовать в приватизации, было очевидно с самого начала, но что к уголовным методам станут прибегать и легальные участники событий, верить не хотелось. Однако это происходит. По сведениям Ъ, уже не единичны случаи, когда в инвестиционные фонды, купившие на чековом аукционе слишком большой, по мнению администрации предприятия, пакет акций, администрация "посылает мафию" и заставляет оный пакет ей вернуть — и хорошо еще, если по цене приобретения. Конечно, жертвами в таких случаях являются небольшие провинциальные фонды, не имеющие соответствующих служб безопасности.
Мы могли бы стандартно воскликнуть: "Куда же смотрит прокуратура?"-- но не станем, поскольку нам достоверно известно, куда она (в приватизационных вопросах) смотрит. В сентябре Генеральный прокурор РФ г-н Степанков направил Виктору Черномырдину письмо "О нарушении законодательства при приватизации предприятий оборонного комплекса". Поскольку Степанков уже снят, не будем подробно останавливаться на этой истории, процитируем лишь ответ, по поручению правительства подготовленный Анатолием Чубайсом: "Генеральная прокуратура и арбитражный суд ... настаивают на оценке действий ГКИ как незаконных, основываясь не на юридической оценке фактов, а на 'экономической целесообразности', оценка которой не входит в их компетенцию". Генеральный прокурор в России теперь новый — интересно, как это скажется на приватизации.
Объединяя две темы: новых документов и криминала в приватизации — упомянем о подготовленном в Госкомимуществе проекте президентского указа "О расчетах приватизационными чеками в процессе приватизации". С криминальной темой этот указ связан потому, что одной из причин его разработки послужил скандал, связанный с фактами вторичного поступления в оборот уже использованных, но должным образом не погашенных ваучеров (см. Ъ #27 от 12 июля). Основная мысль проекта заключается в упорядочении процесса депонирования приватизационных чеков. В ближайшее время документ должен вступить в силу, тогда Ъ его опубликует и прокомментирует.