Нетипичная экранизация комикса "Железный человек" (Iron Man) получилась гораздо приятнее, чем большинство фильмов этого жанра, не в последнюю очередь благодаря отсутствию в ней Тома Круза, активно примеривавшегося на главную роль. Вместо него на экране функционирует гораздо менее предсказуемый Роберт Дауни-младший — в своем натуральном, человеческом виде он, по мнению ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ, больше похож на супергероя, чем все его коллеги в эффектных костюмчиках и масках.
Человек-Паук или Супермен, до того как откроют в себе сверхъестественные способности, вызывают скорее сочувствие своими робкими интеллигентными манерами и кротким видом, но не таков будущий Железный человек, потомственный торговец оружием Тони Старк, который с самого начала имеет нахальные и развязные повадки сверхчеловека. Первая деталь, характеризующая главного героя, — лед в стакане виски, позвякивающий, когда подпрыгивает на ухабах БТР, везущий Старка на презентацию для афганского контингента его нового изобретения, ракетной системы "Свобода". По дороге из беседы с солдатиками выясняется еще один любопытный факт: у оружейного магната есть невинное хобби — спать с девушками с обложки "Максима". Кроме того, он любит, чтобы стюардессы, которые обслуживают его личный самолет, после того как подадут сашими и саке, танцевали вокруг шеста.
В общем, авторы явно дают понять, что мы имеем дело со своего рода модификацией Джеймса Бонда, с той разницей, что Тони Старку никакие сумасшедшие помощники-изобретатели вроде старика Кью не нужны. Он сам достаточно сумасшедший, чтобы смастерить себе любой гаджет, и сверхспособностями он обязан не укусам радиоактивных насекомых, мутациям, инопланетным интервенциям и другим несчастным случаям, а собственной технической гениальности и ловкости рук. Только один раз он пользуется посторонней помощью — когда после ранения осколками афганской бомбы попадает в плен к талибообразным бандитам абстрактной национальности, а очнувшись, обнаруживает вмонтированную прямо посреди грудной клетки круглую штуковину, напоминающую трамблер и присоединенную к аккумулятору. Это оказавшийся поблизости доктор-переводчик присобачил Старку электромагнит, который не дает осколкам шрапнели добраться до его сердца.
Сделав вид, что согласен построить для террористов ядерную бомбу, афганский пленник строит себе летающие бронированные латы и, не встретив существенных преград на пути, возвращается на свою виллу в Малибу, где его ждет верная помощница по хозяйству (Гвинет Пэлтроу). Она не то чтобы приносит по ходу дела много ощутимой пользы, но выполняет скорее декоративную функцию и поддерживает в тревожном ожидании романтически настроенных зрителей, которым непременно нужно, чтобы супергерой спасал какую-нибудь девчонку и влюблялся в нее. Однако герою Роберта Дауни-младшего нежная привязанность к одному объекту так же не идет, как Джеймсу Бонду, и он скорее дразнит героиню Гвинет Пэлтроу, внутренне насмехаясь и делая вид, что вот-вот свалится к ней в объятья и подтвердит ее оптимистические предположения, что за его цинизмом и плейбойской всеядностью скрывается ранимое сердце.
Точно так же чувствуется какой-то издевательский подвох в чудесном моральном перерождении Тони Старка, которое якобы накрывает его в Афганистане, после того как он обнаруживает, сколько произведенного его компанией оружия находится в руках у террористов. До этого он спокойно пудрил мозги журналистам соображением, что многие добрые дела на самом деле оплачены деньгами с продажи оружия, и довольно странно, что в какой-то момент эта отмазка перестает действовать, превращая беспечного торговца смертью в самоотверженного борца за мир во всем мире.
К счастью, Роберт Дауни-младший не умеет делать такое однозначно-героическое принципиальное лицо, которое обычно присуще супергероям, осознавшим свое предназначение. Каждый раз, когда Тони Старк снимает непроницаемое, уничтожающее его индивидуальность забрало Железного человека, в его мефистофельских черных глазах мерцает мизантропическая ирония, заставляющая предположить, что его подвиги ради жизни на земле и против гонки вооружений продиктованы не гуманизмом, а очередным капризом скучающего эксцентричного миллиардера, который раньше развлекался истреблением рода человеческого, а теперь сменил имидж и решил для смеху уничтожить все плоды своих предыдущих усилий.