премьера / театр
В Театре имени Ивана Франко бывший директор киевских Театра эстрады и Мюзик-холла, а теперь американский продюсер Игорь Афанасьев поставил мюзикл "Эдит Пиаф. Жизнь в кредит". Спектакль, где все перевернуто с ног на голову, смотрела ЮЛИЯ БЕНТЯ.
Во главу рекламной кампании, которая предшествовала пятничной премьере мюзикла "Эдит Пиаф. Жизнь в кредит" в Театре имени Ивана Франко, был поставлен либреттист Юрий Рыбчинский. В интервью сразу нескольким киевским газетам он успел рассказать, как много для него значит Эдит Пиаф и как он возил в Париж проникаться его атмосферой автора музыки и исполнительницу заглавной роли Викторию Васалатий.
В целом спектакль и правда производит позитивное впечатление — достойный текст, хорошая музыка (в последнем пункте успех премьеры с госпожой Васалатий, сочинившей мелодии, разделил автор пронзительно точных аранжировок Анатолий Карпенко). Однако если поначалу смотришь его с энтузиазмом, то к третьему часу действия постепенно вылезают наружу все недоработки, угнетает однообразие, и к недодуманному финалу от былых радостей не остается и следа.
Собственно, в идеале все должно быть наоборот, но в "Эдит Пиаф" практически все перевернуто с ног на голову и вертится против часовой стрелки. Над сценой, где и для двоих мало места, шпилем вниз свисает Эйфелева башня (художник-постановщик Валентин Козьменко-Делинде). Преследующая Пиаф с целью отобрать голос Белая леди (Людмила Смородина порядочно утомляет однообразно-повелительной интонацией) здесь в белом, а Пиаф, конечно же, в маленьком черном платье. Единственный порядочный мужчина оказывается геем (впрочем, игра Александра Заднепровского, выступающего в роли хозяина кабаре Лепле, этого не выдает).
Но главный парадокс даже не в этом. По сюжету Пиаф-Васалатий, естественно, должна быть лучшей, однако в действительности ее перепевают и переигрывают исполнительницы меньших ролей, когда им дается право голоса. Таким откровением становится единственный сольный номер Анжелики Савченко (Симона, сестра Эдит). Но настоящая жемчужина — это небольшой комический эпизод актрисы Ирины Дворянин, по сюжету — плохой, но именитой певицы Аннет Лажон, которая на деле выглядит на две головы выше "воробушка".
В режиссерской версии Игоря Афанасьева душещипательная история угловатой и простоватой девушки из самых низов так ни разу и не пробивает на слезу, зато веселит карнавалом публичных домов (танцы в постановке балетмейстера Аллы Рубиной), немыми сценами, обыгрыванием всех входов и этажей зрительного зала (за участника спектакля поначалу приняли и ввалившегося в зал с включенным радиоприемником мужчину, с которым Юрий Рыбчинский вступил в рукопашный бой и уже в холле закрепил победу) и включением в многолюдный спектакль чуть ли не всей труппы театра.
С Театром имени Ивана Франко господина Афанасьева, с 1993 года живущего в США, связывает многое. В 2004-м он впервые вывез его труппу на гастроли в Америку. В его стенах в 2003 году поставил два спектакля к собственному 50-летию — "Ревизора" и "Школу донжуанов" (третий, "Варшавскую мелодию-2", играли в Театре русской драмы). Неделю назад тут состоялась презентация книги "Скоморох, или Театр Игоря Афанасьева" театрального критика Виталия Жежеры — щедро иллюстрированного рассказа о целом театральном поколении, чья судьба — это тоже своего рода опрокинутая Эйфелева башня.