Общественные деятели Челябинской области вчера поддержали версию директора Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Юрия Калинина, признавшего правомерным убийство четырех заключенных в копейской колонии №1 (об этом „Ъ“ писал вчера). Кроме того, они озвучили свою версию произошедшего, согласно которой группа заключенных выполняла задание криминальных «авторитетов» по дестабилизации ситуации в колонии. Близкие погибших называют это намеренной ложью.
По итогам совещания начальник челябинского ГУФСИН Владимир Жидков общаться с журналистами отказался, заявив, что правомерность применения спецсредств сотрудниками колонии будет выяснять следствие. Хотя его непосредственный начальник директор Федеральной службы исполнения наказаний Юрий Калинин ранее назвал действия надзирателей «оправданной мерой». В свою очередь председатель общественной палаты Челябинской области Вячеслав Скворцов, участвовавший в совещании, не только поддержал господина Калинина, но и рассказал журналистам свою версию происшедшего в колонии. По его словам, заключенные, которых этапировали из Тюменской области, получили указание от некоего криминального «авторитета» по кличке Медведь организовать беспорядки в копейской колонии. «Челябинская область относится к „красной зоне“, в которой не было крупных ЧП. Кроме того, в преступном сообществе очень недовольны тем, что в учреждениях исполнения наказаний области не берут взяток, а, устроив потасовку, заключенные могли поднять бунт, который бы перекинулся за пределы колонии», — сообщил Вячеслав Скворцов. Поэтому, отметил он, охранникам ничего не оставалось, как «применить специальные средства».
«Это были ушлые ребята, которые могли устроить потасовку, чтобы взять одного из конвоиров в заложники и устроить побег», — добавил другой участник совещания — председатель общественного совета при ГУФСИН области, начальник регионального отделения пенсионного фонда России Виктор Чернобровин. А председатель челябинской правозащитной организации «Рука помощи» Николай Щур предположил, что смерть заключенных могла наступить «в результате реакции напичканного наркотиками организма на сильные удары по жизненно важным органам». Его поддержал главврач больницы «cкорой помощи», куда привезли погибших, Олег Махоньков. «После подавления бунта все оставались в сознании, и написали объяснительные, а вечером внезапно умерли», — рассказал он. По его словам, через 2–4 недели будет получен анализ крови, по результатам которого будет ясно, принимали ли заключенные наркотические вещества. В челябинском областном бюро судмедэкспертизы от комментариев отказались, пояснив, что не имеют права разглашать информацию. Один из сотрудников бюро на условиях анонимности лишь сообщил, что, скорее всего, заключенные погибли все-таки от побоев.
Близкие погибших называют версии челябинских общественников намеренной ложью с целью оправдать неоправданную жестокость сотрудников колонии. «У заключенных не было никаких связей с криминальным миром — они впервые попали на зону», — отметил в беседе с корреспондентом „Ъ“ друг Евгения Мамукова Андрей Калашников. По его словам, у его друга остался двухлетний ребенок, и он собирался сделать все возможное, чтобы поскорее вернуться домой. «Да и как они могли устроить бунт, если 30 числа их привезли в колонию, а 31 уже убили», — заявил Андрей Калашников. Такой же версии придерживаются друзья и родственники Сергея Поляева. По их словам, Сергей вскоре мог рассчитывать на условно-досрочное освобождение, поэтому не стал бы нападать на охранников, чтобы добавить себе срок. Заключенные, одно время находившиеся в пересыльной тюрьме вместе с Сергеем Поляевым, заявили „Ъ“, что тот был тихим и немного трусоватым молодым человеком. «У нас никто не верит в то, что он мог на кого-то напасть. Очевидно, что это было убийство»,— считают заключенные.
Анна Пономарева, Челябинск