«Татнефть» пытается реанимировать проект по добыче нефти в Иране, заявленный несколько лет назад. Совместное предприятие «Татнефти» и иранского Фонда обездоленных и ветеранов «Мостазафан» — «ПарсТат» — ведет переговоры о разработке трех месторождений в Иране. Эксперты отмечают большие политические риски в работе российской компании в этой стране и считают, что если ей удастся получить контракт, добычу там она начнет не ранее чем через два года.
l Bonyad-e Mostazafan va Janbazan (Фонд обездоленных и ветеранов войны) — иранский негосударственный фонд, был создан в 1979 году для реализации социальных программ. Сегодня это одна из самых крупных организаций на Среднем Востоке, ее годовой бюджет составляет более 10% от бюджета Иранской республики. Фонд управляет приблизительно 400 компаниями в пищевой, химической и нефтехимической промышленности, металлургии, строительстве, сельском хозяйстве, туризме, его годовой товарооборот превышает $5 млрд.
«Татнефть» работает в Иране с 2002 года, когда она и RIPI (НИИ нефтяной промышленности Ирана) заключили контракт стоимостью $1 млн на проведение буровых работ на нефтяном месторождении Купал на юго-западе Ирана. В 2003 году председатель фонда «Мостазафан» Мохаммад Форузанде впервые прибыл в Россию, предложив местным компаниям участие в модернизации производственных мощностей Ирана и освоении месторождений нефти и газа. В июле 2004 года фонд «Мостазафан» и «Татнефть» договорились о создании СП по разработке месторождений нефти в Иране. В 2005 году на паритетных началах было создано совместное предприятие «ПарсТат» (Pars Tatneft Kish), главной задачей которого было участие в тендерах на разработку нефтяных месторождений, проводимых Министерством нефти и газа Ирана. Подписывая соглашение о принципах создания СП, иранская сторона заявила журналистам, что рассчитывает, что инвестиции в нефтедобычу со стороны «Татнефти» составят $500 млн.
Однако пока СП «ПарсТат» не удалось получить ни одного контракта на разведку и добычу нефти в Иране. В феврале 2008 года на встрече представителей компании с делегацией фонда «Мостазафан» руководство «Татнефти» выразило желание, чтобы «ПарсТат» «активизировал работу по поиску контрактов».
По данным компании, опубликованным на ее официальном сайте, сегодня «Татнефть» осуществляет в Иране исключительно сервисную деятельность, «продолжая исполнять заключенные ранее контракты по микробиологическому воздействию на продуктивный пласт и демеркаптанизации продуктов нефтепереработки и сжиженных газов» с НИИ нефтяной промышленности Ирана.
Эксперты считают невозможным оценить доходность проекта, поскольку пока ведутся переговоры, контакты не заключены, не определены объемы запасов нефти на месторождениях и условия, на которых «Татнефть» получит их в разработку. Вместе с тем они отмечают, что «Татнефть» рассматривает Иран как одно из важных направлений внешнеэкономической деятельности, она первой из российских компаний вышла на этот рынок и рассчитывает закрепиться на нем. «То, что сейчас начались переговоры о разведке скважин, вполне ожидаемо. „Татнефть“ в последнее время взяла курс на увеличение присутствия на зарубежных рынках и активизировала свою деятельность на них, — говорит аналитик ИК „Атон“ Павел Сорокин. — Судя по тому, что все находится на стадии переговоров, конкретных договоренностей не достигнуто. И совсем не обязательно, что переговоры приведут к подписанию контрактов. Оценивать нынешние перспективы „Татнефти“, не зная, какую именно лицензию — на разведку или добычу — она в результате получит, затруднительно. Иран — страна с большой политической неопределенностью. Кроме того, с момента разведки до начала добычи на скважине пройдет не менее двух-трех лет. В связи с этим я считаю, что эта новость для „Татнефти“ нейтральна. Сделка не способна повлиять на ее капитализацию. А некоторых западных инвесторов, не доверяющих Ирану как стране с нестабильной политической ситуацией, может вообще отпугнуть».
«Иран предпочитает работать с западными компаниями, но на фоне политической напряженности последнего времени, возможно, решил предпринять усилия по диверсификации круга партнеров, — предполагает аналитик УК „Финам менеджмент“ Станислав Август. — В принципе, любые контракты на разработку месторождений, если они выгодны, хороши для компании. Однако, если речь будет идти о разделе продукции, то это сулит дополнительную выгоду». По мнению господина Августа, «иранское коварство» в ведении переговоров исключать нельзя, но, «учитывая недавнюю угрозу экономических санкций со стороны ЕС и обеспокоенность иранского руководства собственной экономической безопасностью», можно рассчитывать, что переговоры все-таки приведут к положительному результату.
Юлия Гараева