Старая волна

Визит в Россию Blondie, одной из важнейших команд в музыкальной истории, совпал с приятным поводом — их альбому "Parallel Lines" стукнуло тридцать лет. На улице тех, кто все эти годы ждал настоящего нью-вейва, наконец-то наступил праздник — на концерте в БКЗ "Октябрьский" Дебби Харри и ее мальчики исполнили целиком свою эталонную работу. Ностальгии предавался МАКС ХАГЕН.

       В конце 90-х Blondie расстались со статусом икон своего времени. От альбомов "No Exit" (1999) и "The Curse of Blondie" (2004) веяло упадком, пусть даже в них были какие-никакие хиты. Зато в конце 2000-х, с возвращением в моду нью-вейва, группа оказалась очень кстати. В прозорливости ли музыкантов дело, или в случайности, но в наши дни их присутствие на сцене выглядит гораздо более обоснованным, чем еще десять лет назад. Вот вам, скажем, группа The Killers, а вот те, с кого они дерут звук — можно сравнить. В 2008 году подоспел и отличный повод лишний раз напомнить о себе. Как раз тридцать лет назад был выпущен альбом "Parallel Lines" — одна из нью-вейвовых эпохалок, которую догнать удалось лишь немногим современникам группы. Сто сороковое место среди пятисот лучших альбомов всех времен по версии журнала Rolling Stone и около двадцати миллионов проданных копий — есть чем хвастаться. В 78-м альбом произвел аж шесть хитов, включая самую известную песню группы "Heart of Glass", а в мае был переиздан в люксовой версии со всякими видео и прочей обязательной для таких случаев мишурой. Назвался работающим артистом — отправляйся в тур. И Blondie все нынешнее лето ездят по Америке и Европе с концертами, в которых, следуя велению момента, играют свой шедевр целиком. В Петербурге участники группы, кстати, уже появлялись — Дебби Харри и Криса Стайна весной 1997 года вызвали на открытие клуба "Holliwood Nights". Как говорят очевидцы, концерт состоялся в присутствии элементов в малиновых пиджаках и прочей соответствующей публики, им-то и довелось чуть не первыми услышать песню "Maria", которой до попадания в радиоэфир было еще два года.
       Blondie во многом являются заложниками внешности солистки, для которой, надо полагать, возвращение в группу было решительным шагом. Одно дело — секси-цыпочка Дебби, глядящая на нас с обложек, и совсем другое — тетушка Дебора, материализующаяся на сцене. Годы идут, и пусть ты даже в шестьдесят выглядишь на сорок, риск велик. Певица, уже обреченная быть вечной блондинкой, на пресс-конференции появиться отказалась, сославшись на то, что она сразу после приезда не успевает сделать макияж. От основного состава сейчас остались только три человека, так что отдуваться за нее пришлось гитаристу Крису Стайну и барабанщику Клему Берку.
       Публики в БКЗ, с учетом статусного имени, могло бы быть и больше. Впрочем, винить в этом нужно не только лето, обычно губящее самые благие планы промоутеров, но и непонятное положение Blondie в российской аудиосреде. Хотя поп-нетеленки "Heart of Glass" и "Maria" известны хорошо, нью-йоркская "новая волна" всегда была у нас уделом немногочисленных любителей. Им, судя по всему, и было адресовано оформление сцены: на заднике висели полосатые полотнища, моментально заставлявшие вспомнить обложку "Parallel Lines". Переезды, правда, сделали свое дело: на черно-белых полосах виднелись заметные складки, а один из лоскутов был порядочно чем-то заляпан.
       Дебби появилась на сцене после энергичной интродукции, в которой отчетливо угадывалось "Полюшко-поле", уделанное в тот же самый нью-вейв. Черные с белыми лампасами треники в обтяжку и что-то среднее между жилетом и топиком, из под которого вызывающе выглядывали красные бельевые лямки. Пожалуй, она лучше всех соответствовала имиджу альбома. Все остальные музыканты были одеты кто во что горазд — вместо галстуков и пиджаков, памятных по обложке, обычный непритязательный casual. Только клавишник Мэтт Кац-Боэн щеголял полосатыми штанами, да и то, наверное, потому что он здесь был самый молодой.
       Без лишних разговоров Blondie взялись за дело и почти без перерывов выдали "Parallel Lines" от и до. Дебби Харри не пыталась изображать прежнюю, слегка отмороженную девушку, от семидесятых остались разве что некоторые немногочисленные танцевальные па. Это была тетушка, которая многое поняла в жизни и теперь просто поет. Голос, самое главное, не изменился, так что опасения за высокие ноты в "Heart of Glass" исчезли с первым же куплетом. В какой-то момент она очень по домашнему уселась на возвышении для клавишника и переодела туфли. Макияж певицу, как оказалось, беспокоил не зря, ее лицо постоянно менялось в зависимости от света: дадут жесткие белые прожектора — и возникает та самая Дебби, включат красные — ан нет, все-таки Дебора.
       Самой заметной персоной после госпожи Харри оказался, как ни удивительно, барабанщик: он молотил с такой экспрессией, будто концерт дает в последний раз. Крис Стайн, наоборот, все больше рассматривал свой усилитель и вообще казался более флегматичным, чем следовало бы с такой боевой музыкой. Вторая половина концерта была собрана из разных периодов понемногу. Была и "Maria", и "Rapture" и "Call Me", некогда спродюсированная Джорджио Мородером. В отличие от студийных версий, песни потеряли свою милую угловатость, а когда группа нажимала на все педали, дело начинало оборачиваться уже не нью-вейвом, а скорее пауэр-попом. Кстати, еще одна медаль на грудь Blondie, проложивших путь и поп-девушкам с гитарами. Обрадовав публику на бис еще одним диско "Atomic", и реггей "Tide is High", группа в самом конце вылила на зрителей ведро холодной воды. Мало кто ожидал, что Blondie возьмутся за The Rolling Stones. Их версия "Get off of My Cloud" звучала так же нахально, как оригинал. А "старая волна" "новой", как оказалось, ничуть не помешала.