В Москве прошли концерты Дэвида Бирна (David Byrne), певца и гитариста, в прошлом — лидера американской группы Talking Heads. Бирн — первая звезда "новой волны" второй половины семидесятых, основатель и едва ли не единственный представитель своего собственного направления в рок-музыке: урбан-фанка. Искушенная московская публика, видимо, не знала о музыканте даже этого, или билеты оказались слишком дороги: места в зал ДК им. Горбунова так и не были раскуплены до конца.
Talking Heads появились в 1976 году из недр CBGB — нью-йоркского клуба экспериментальной музыки. Музыкальное направление, избранное шотландцем-дизайнером, вошло в русло "новой волны" ("старой" был панк), а за Talking Heads закрепилось звание "самой интеллигентной группы". К тому же, продюсером Бирна стал рафинированный интеллектуал от рок-н-ролла — Брайан Ино. Их самая известная совместная работа — пластинка My Life In the Bush of Ghosts была записана в 1981 году помимо Talking Heads. Название диска — отсылка в адрес одноименной книги писателя Амоса Тутуолы, изданной и у нас. За период существования самой группы с 1977 по 1988 год вышло десять дисков, почти равно известных (в их числе Fear of Music, Remain in Light, Little Сreatures) и столько же сольных альбомов Бирна, разнообразнейших по стилистике: диск Rei Momo он записал в компании латиноамериканских народных музыкантов, альбом Music For the Knee Plays — в сотрудничестве с знаменитым минималистом Филом Глассом, с которым, впрочем, работал и ранее. Последний сольник Бирна вышел в прошлом году.
В Москве публику перед выступлениями заезжего музыканта "разогревал" Борис Гребенщиков — главный российский рок-интеллектуал, известный знатокам английского языка как переводчик текстов Дэвида Бирна на русский. Значительная часть фанатов "интеллектуального рока", топтавшихся у "Горбушки", не имела двадцати долларов на билет. Впрочем, они знали свою религию лишь по апокрифам и ломились не на Бирна, а по привычке на "Аквариум". Кстати, в более фешенебельном зале сбор мог бы быть более полным — потенциальных покупателей дорогих билетов явно отпугнула андерграундная слава именитого рокерского ДК. На предшествовавшей первому концерту пресс-конференции г-н Бирн заявил журналистам, что уже приезжал в Россию, любимых книг, фильмов и композиторов у него нет, а об ансамбле, который будет выступать перед ним, он не имеет понятия, и вообще, разговаривать ему вроде бы и некогда. Имя нигерийца Тутуолы, которое наперебой твердили грамотные корреспонденты, не вызвало у г-на Бирна ассоциаций — наверное, с ним не справился переводчик. Впрочем, плохой перевод — не единственный недостаток в работе организаторов концертов, из самолюбия не позаботившихся ни о должной рекламе мероприятия, ни о толковой разъяснительной работе.
Те, кто добрались в филевскую глушь и выдержали первое отделение, были поистине вознаграждены. Дэвид Бирн покорил всех без исключения поклонников и проходимцев, примирил сторонников всех академических и андерграундных жанров. Даже прорвавшиеся в зал поклонники "русского варианта" убедились в том, что талант, труд и мастерство не могут иметь ни аналогов, ни подобий. Сила впечатления от концертов сравнима только с памятью о гастролях Pink Floyd в 1989 году, — правда, в выступлении принимала участие не сотня человек, а четверо. Две гитары, барабаны и перкуссия создавали ощущение, что играет оркестр. Гитарное мастерство Бирна было откровением для публики, знающей Talking Heads в основном по записям. К тому же, музыкант побил все московские рок-рекорды: Дэвид Бирн пять раз вышел на "бис" к неистовствовавшему залу, и все отрицательные впечатления были мгновенно забыты.
ОЛЬГА Ъ-САГАРЕВА