Вчерашнее заседание коллегии МВЭС интересно не своей официальной повесткой (информатизация работы аппарата министерства), а тем, что в качестве вице-премьера его вел Олег Давыдов. Результаты сказались сразу. До министерства была доведена целевая установка правительства об изменении валютного режима российских экспортеров и поставлена задача обосновать позиции МВЭС в отношении отмены валютных счетов российских юридических лиц и введения 100-процентной продажи валютной выручки.
Олег Давыдов, выступая в качестве одного из руководителей правительства, разъяснил на коллегии некоторые до самого последнего времени остававшиеся спорными положения внешнеэкономического регулирования за рамками 1994 года. Как об уже фактически состоявшемся решении правительства было заявлено о том, что в 1995 году в нефтяном экспорте сохранятся и квоты, и лицензии, и спецэкспортеры. Правда, "замороженной" действующая система регулирования экспорта останется только применительно к сырой нефти. Однако надеждам нефтяников на сохранение наряду с экспортными квотами и тарифных льгот, по мнению Олега Давыдова, не суждено сбыться. Льготы должны быть ликвидированы, а взамен — снижены вывозные пошлины. Число спецэкспортеров нефти в очередной раз предполагается уполовинить, причем обязанности по их регистрации и перерегистрации возлагаются в 1995 году не на коллегию МВЭС, а на межведомственный правительственный орган, перед которым ставится мало реальная задача установить неизменное число спецэкспортеров нефти на год. Спецэкспортеры же остальных товаров, включая нефтепродукты, в новом году распрощаются со своими привилегиями.
Таким образом, регулирование экспорта в 1995 году предполагается осуществлять в полном соответствии с решениями комиссии Олега Сосковца (Ъ писал о ней 26 октября). Что же касается имеющих гораздо большее значение изменений валютного режима российских экспортеров, то здесь правительство следует рекомендациям другой комиссии — Олега Лобова.
Главное направление грядущих перемен — введение 100-процентной обязательной продажи экспортной валютной выручки и связанный с этим перевод в рублевый режим валютных счетов российских юридических лиц. При этом возникает несколько правовых неувязок. Закон о валютном регулировании и валютном контроле содержит положение о неотъемлемом праве собственности на валютные ценности, к которым отнесена и иностранная валюта, находящаяся на счетах в российских коммерческих банках. Принудительная продажа валюты за рубли это право нарушает. Законом об иностранных инвестициях СП гарантировано право на самостоятельное использование всей заработанной валюты. Хотя это положение фактически перечеркнуто действующей инструкцией Центрального банка о порядке обязательной продажи части валютной выручки, закон никто не менял. Более того, при учреждении Консультационного совета по иностранным инвестициям при российском правительстве в июне 1994 года первый замминистра экономики Яков Уринсон обещал это законное право иностранных инвесторов восстановить. Если его прогноз сбудется, во внедряемой схеме внутренней конвертируемости рубля появится зияющая дыра.
Наиболее интересно, каким образом 100-процентная обязательная продажа валюты скажется на валютном рынке и прежде всего на утечке валюты из России. По существу, ожидания стабилизации курса рубля могут сбыться при соблюдении двух основных условий. Во-первых, должны быть созданы предпосылки для того, чтобы внутренние инвестиции стали экономически целесообразными. Во-вторых, система валютного контроля должна быть эффективной. Совершенно очевидно, что ни одно из этих условий не создано. Хотя предполагаемая дата введения 100-процентной продажи валюты не разглашается, она, судя по массированной подготовке, не за горами, а значит, есть большая вероятность, что эта мера приведет к результатам, прямо противоположным официальным ожиданиям. Бегство валюты из России усилится, перспективы стабилизации курса отодвинутся. Если это произойдет, то, чтобы сохранить лицо, правительство и Центральный банк могут сделать следующий шаг и с той или иной степенью гибкости зафиксировать официальный валютный курс. Судя по уже подготовленным в ЦБ проектам (см. Ъ от 5 ноября), фактически это может означать возврат к множественности валютных курсов, что нельзя квалифицировать иначе как стратегическое поражение реформаторского курса.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН