В галерее Марата Гельмана прошла акция "Последнее табу, охраняемое одиноким цербером", ознаменовавшаяся безобразием. Это понятно, потому что организовали ее два самых главных художественных скандалиста — Олег Кулик и Александр Бренер.
Благодаря хорошо организованной утечке информации, к четверти седьмого вечера у галереи Гельмана собралась целая толпа любителей изящных искусств. Из-за дверей доносился вой и лай. Все было продумано так, чтобы гости томились в ожидании. Но гости не очень томились, потому что рядом в соседних галереях тут же открылись другие выставки.
Ровно в 18.30 заколоченная дверь распахнулась от удара изнутри, и оттуда выскочил голый, рычащий Олег Кулик, которого на длинной цепи, прикрепленной к поясу, удерживал прикрытый шортами (что необычно) и молчаливый (что еще более необычно) Александр Бренер. Со всем нерастраченным пылом молодости и художественным задором Олег Кулик стал бросаться на визжащих и разбегающихся зрителей, иных повалил в грязь и даже слегка покусал. Жена Олега фотографировала происходящее с видом репортера в горячей точке. Затем Кулик атаковал проезжающие мимо машины. Запрыгивая на капот, он лаял на водителей и пассажиров через лобовое стекло. Водители вели себя по-разному. Иные спешили уехать, иные, более любопытные, или регулярно читающие полосы культуры Ъ, останавливались, чтобы рассмотреть в мельчайших деталях Одинокого Цербера с его Последним Табу.
Тут, конечно, акция приобрела неподдельный драматизм. У ворот Гельмана собрались люди посвященные (как показал предварительный опрос — даже в детали операции), внутренне готовые либо увернуться от голого Цербера, либо пострадать за современное искусство. Не то случайные проезжие, которые вполне могли испугаться куликовского напора и бренеровского молчания и, по нынешним tempores et mores, обоих пристрелить как бешеных собак. Однако все кончилось благополучно и Последний Цербер с Одиноким Табу отправились в сторону кинотеатра "Ударник" — то ли купаться в обводном канале, то ли сдаваться постовому ГАИ. Зрители разошлись.
Их чувства не пострадали. Олег Кулик — не только любимец и баловень художественной тусовки, он к тому же человек исключительно нежный и чувствительный. Его не испугались. Другое дело Бренер, который доказал недавно, что ради красного словца не пожалеет и отца, оценив свою пляску на потрете Бренера-старшего в какие-то $2500. И конечно, самый радикальный художник прошлого сезона, то есть Кулик, решил показать, кто круче.
Остались сомнения, правильно ли интерпретировано название акции "Последнее табу, охраняемое одиноким цербером". Вероятно, в роли Последнего Табу выступил Александр Бренер, а в роли Одинокого Цербера — Олег Кулик. Можно было считать и наоборот, что одинокий, молчаливый и сдержанный цербер, он же Бренер, охранял безумное, последнее, голое и вымазанное в грязи табу. Можно было бы считать также, что в роли Последнего Табу выступила галерея Гельмана. Впрочем, это табу давно нарушено.
Ситуацию не прояснил и владелец галереи. Он лишь напомнил, что нынешняя акция — часть длительной предвыборной кампании Олега Кулика. Олег давно уже объявил, что собирается стать президентом России от Партии животных. Именно на завоевание голосов бессловесных тварей и были рассчитаны его шаги. Олег Кулик выставлял на московских улицах плакаты со своим рогатым изображением, а также пытался демонстрировать толпе раздвоенные копыта. Столь рекламный сатанизм не прошел: плакаты велели снять (быть может, сейчас, показавшись в натуральном виде, Олег пытался успокоить клерикальных критиков, доказав, что создан не из адского огня, а по образу и подобию). Затем последовали мучительные, едва ли не подвижнические акты скотоложства, которые, по свидетельствам очевидцев, обнаружили поистине жертвенный характер художника и его желание не пощадить себя во имя искусства. То, что он шел по пути, проложенному молодыми (тогда еще) московскими концептуалистами, его не смущало. Немногие вспомнят теперь президентскую компанию Сергея Мироненко или птерофилию, воспетую Константином Звездочетовым в одноименном стихотворении:
Ах, этот голубь, такой изящный и стройный...
Я руками сделал жест непристойный,
Он захотел улететь, человеком испуганный,
Но затем зашагал с честью поруганной.
Свою кампанию Олег Кулик начал давно и неудачно: велел в апреле 1992 зарезать в старой "Риджине" поросенка (акция называлась "Пятачок раздает подарки": когда два года спустя гости "Риджины" страшно отравились за банкетным столом, злой критик назвал это "месть Пятачка"). Но затем он выступил среди мясников Черемушкинского рынка с пламенным призывом прекратить убийство животных. То есть поступил не менее логично, чем бывший мэр Нью-Йорка, отставленный за употребление наркотиков, но вновь предложивший свою кандидатуру (заявил, что исправился и "кто не ошибался"). Или как тот западногерманский политик, который был обвинен в чрезмерной насыщенности личной жизни, но выиграл под лозунгом "я люблю немецких женщин".
Любовь к животным не менее достойна уважения.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ТАРХАНОВ