На прошлой неделе парламент рассмотрел два новых закона. В первом чтении депутаты приняли закон "О государственных внешних заимствованиях Российской Федерации и государственных кредитах, предоставляемых Российской Федерацией иностранным государствам". Одновременно был принят и дополняющий закон, устанавливающий предельные размеры заимствований России на 1994 год в размере $4,7 млрд.
Анализируя положения данных законов, логику постановки и решения вопроса о привлечении (предоставлении) валютных международных кредитов (исключая страны бывшего СССР), эксперты Ъ обнаружили в ней классический централистский подход времен застоя.
В пояснительной записке к проектам законов бюджетного комитета Государственной Думы сказано, что "неконтролируемый рост внешней задолженности" России приобретает "характер реальной экономической и политической угрозы". В похвальном стремлении упорядочить поступление иностранных кредитов, которые затем могут стать "головной болью" для государства, депутаты установили лимит в $4,7 млрд, поскольку именно эту сумму Россия намерена направить в текущем году на погашение внешнего долга. Кроме того, парламент настаивает на ратификации парламентом же договоров о привлечении (предоставлении) международных государственных кредитов в случае, если они выходят за установленный годовой лимит, либо их размер превышает $100 млн. В то же время, по согласованию с правительством, сумма кредитов, предоставляемых самой Россией в 1994 году другим государствам, ограничивается лимитом в $400 млн (это на $1 млрд ниже заимствований, указанных Минфином первоначально в проекте бюджета).
"Подобный порядок контроля конгрессом предоставления кредитов зарубежным государствам действует в парламентской практике США, и считается полностью себя оправдавшим", — так значится в пояснительной записке бюджетного комитета. Подобный порядок, действительно, существует в большинстве развитых стран. Однако у экспертов Ъ вызывает большие сомнения наличие предела в законодательстве разных стран на привлечение иностранных кредитов. В рыночной экономике они, по существу, и не нужны.
Дело в том, что ратуя за сохранность госказны, российские законодатели, похоже, исходят из философии существования монополии государства на внешнеэкономическую деятельность. В самом деле, когда-то заемщиком выступало государство, оно же и платило долги. При рыночной экономике в кредитные отношения входят, в основном, предприятия. Государство же, со своей стороны, может ради поддержки производителей предоставлять гарантии по этим кредитам.
Таким образом, если лимит в $4,7 млрд под собой подразумевает не прямое заимствование Минфина, а выдачу гарантий по кредитам, остается допустить полную бездарность отечественных государственных финансистов, готовых дать по кредитам стопроцентную гарантию. Другие страны в зависимости от риска гарантируют 50% от размера привлекаемого кредита, а то и меньше.
Кроме того, по мнению специалистов, порочность подхода законодателей заключается и в том, что в его основе лежит концепция контроля за конечными цифрами заимствований, а не за процессом распределения и использования иностранных кредитов. При нормальной постановке вопроса ключевой проблемой становится не размер кредита, а расчет риска по нему. По идее, кредитные ресурсы должны привлекаться под выгодные проекты, имеющие технико-экономическое обоснование и расчет будущей прибыли. Конечно, прежде чем предоставлять гарантии государства, кто-то должен проанализировать схему кредита. Думается, что сделать это даже самые замечательные депутаты не в состоянии (в ряде стран при законодательных органах для того созданы отдельные независимые комитеты).
По поводу предоставления кредитов другим странам остается добавить, что введение лимитов — дело хорошее, смущает лишь отсутствие разделения заемщиков по категориям. Существует же различие в степени риска при предоставлении кредита США или, скажем, государству Буркина-Фасо?
Ссылка же отечественных законодателей на парламентскую практику Америки, вообще говоря, достаточно лукава. В свое время США, с благословения Конгресса, надавали огромное количество кредитов Бразилии, Мексике и Польше, оказавшихся безнадежными. Невозврат кредитов стал одной из причин затяжного финансового кризиса. Кроме того, и кредиты бывают разные. Среди них могут быть и обусловленные, то есть связанные обязательством потратить полученные от России деньги на импорт российских же товаров. Могут быть межгосударственные кредиты под залог или под страховой депозит. В связи с этим у экспертов Ъ возникли сомнения в том, что все кредиты, выдаваемые Россией, следует законодательно загонять под одну лимитную планку.
ЕЛЕНА Ъ-МАКОВСКАЯ