Проблемы "Мечела", уклоняющегося от налогов, привели к потерям в капитализации всего отечественного рынка на $60 млрд. Топорно действующим властям симметрично соответствуют бизнесмены, у которых в кармане всегда наготове для кого-нибудь "от мертвого осла уши".
Совершенно очевидно, что те, кто сейчас получает советы быть поделикатнее с фондовым рынком, миндальничать с бизнесом не собираются. Думать иначе было бы отъявленным прекраснодушием. Отношение к фондовому рынку как к скопищу спекулянтов из них уже ничем не вытравишь, никакими призывами к созданию международного финансового центра. Да к тому же в задачи российского премьера отведение угроз от рынка акций никогда не входило — это относится и к любому премьеру до Владимира Путина. Между прочим, защита фондового рынка малоинтересна и десяткам премьеров в разных странах — их на это не подписывали. И если они никому не обещают "зачисток" — так это особенности правил игры и политкорректности, а вовсе не забота о курсе акций. Те же немецкие чиновники, например, к международным спекулянтам относятся немногим лучше, чем Путин.
А пугаться наш рынок готов всегда. Да и, прямо сказать, если у премьера к Игорю Владимировичу Зюзину, председателю совета директоров пострадавшего "Мечела", осталось что-то личное, то история вряд ли закончилась. Даже прикручивание к мечеловским проблемам "Евраза" Романа Абрамовича (ему не привыкать — одновременно с ЮКОСом ведь получала налоговые претензии и "Сибнефть", но соскочила) и шахты "Распадская" — которое, по мнению очень многих анализирующих ситуацию, свидетельствует о том, что "Мечел" вовсе не второй ЮКОС,— ничего еще не значит, кроме того, что многие люди во власти второго ЮКОСа не хотят. Но власти и одного человека хватит, чтобы доказать аналитикам, что они заблуждались.
Впрочем, если бы такие — с вмешательством непреодолимой властной силы — сценарии были невозможны, зачем тогда столько разговоров о страновых рисках? Получите и распишитесь.
Но справедливости ради надо сказать, что и те, кто теряет полсостояния за два дня, меняться, по большому счету, тоже не собираются. Компания, которая выводит прибыль, водит за нос не только государство в виде ФНС, но и подставляет невинных миноритариев. Предлагая государству, контрагентам, партнерам, инвесторам "от мертвого осла уши", прочный фундамент для бизнеса не построить. Если Путина не ввели в заблуждение, то из-под налогообложения выводилось минимум полтораста евро с экпортируемой тонны угля, а их у "Мечела" несколько миллионов. По контрактам "Якуткугля" (с покупкой его и "Эльгаугля" в Якутии потенциал добычи угля у "Мечела" утроился: с 20 млн до 60 млн тонн в год), по которым оправдывался "Мечел", компания могла вывести в адрес офшора и миллион тонн. Законодательно претензии государства к "Мечелу" ограничены 15% чистой прибыли. Стереть с лица земли компанию — и даже обнулить ее годовую прибыль — государство пока вроде бы не может. Впрочем, недоброжелателей-физлиц у Зюзина тоже навалом — от губернатора Амана Тулеева до предпринимателей Владимира Лисина и Виктора Рашникова. Да и чувства клана у российских бизнесменов нет — в протянутую руку вполне и гранату могут вложить.
События последних месяцев также показывают, что в тощие годы (а они сейчас наступили во многих отраслях) многие бизнесмены способны не только на налоговые махинации, но и на прочно, казалось бы, забытые "пробросы" небольших поставщиков и инвесторов. Когда все было хорошо и большой бизнес стремительно обогащался, могло показаться, что эти времена забыты. Поприличнее бизнесмены стали, правила игры выработали, беспардонным обманом не занимаются. Но как выяснилось, это не так. Возврат обещанного всякой мелочи пузатой и учет ее законных интересов в кодекс чести авторитетного российского предпринимателя до сих явно не входит (см. материал на стр. 12).
В общем, и государство, и крупный бизнес друг друга стоят. Третья договаривающаяся сторона, как ее ни назови: рынком ли, инвесторами или младшими партнерами — права слова до сих пор так и не получила.