На седьмой день Каннского кинофестиваля своды его дворца наконец-то огласил смех, который не раздавался в нем с самого открытия, ознаменовавшегося премьерой «Великого Гэтсби». Промариновав публику серьезными драмами той или иной степени занудства (видимо, из-за него начала давать сбои компьютерная система, позволяющая аккредитованным участникам кинорынка бронировать билеты), через неделю фестиваль снова окунулся в пучину гламура, если не сказать разврата.