Михаил Санников, ныне — лама Санье Тендзин Докшит
Фото: Сергей Аверьянов
Коллективная практика с учениками
Фото: Сергей Аверьянов
Ворота Шад Тчуп Линга
Фото: Сергей Аверьянов
Здесь планируется установить большое изваяние Будды Шакьямуни
Фото: Сергей Аверьянов
Это монументальное сооружение зовется Большой Ступой Пробуждения
Фото: Сергей Аверьянов
Михаил Санников в молодости
Фото: Сергей Аверьянов
Таким должен стать Шад Тчуп Линг
Фото: Сергей Аверьянов
Воду здесь получают изо льда. Когда лед заканчивается, топят снег
Фото: Сергей Аверьянов
По вечерам обитатели монастыря собираются вместе уже не для духовного, а для душевного общения
Фото: Сергей Аверьянов
Главное транспортное средство зимой — ездовые собаки. В упряжке используются как дворняги, так и породистые псы
Фото: Сергей Аверьянов
Гигантский карьер Качканарского горно-обогатительного комбината, расположенного неподалеку
Фото: Сергей Аверьянов
Лама Докшит в мастерской
Фото: Сергей Аверьянов
Михаил Санников, ныне — лама Санье Тендзин Докшит
Фото: Сергей Аверьянов
Коллективная практика с учениками
Фото: Сергей Аверьянов
Ворота Шад Тчуп Линга
Фото: Сергей Аверьянов
Здесь планируется установить большое изваяние Будды Шакьямуни
Фото: Сергей Аверьянов
Это монументальное сооружение зовется Большой Ступой Пробуждения
Фото: Сергей Аверьянов
Михаил Санников в молодости
Фото: Сергей Аверьянов
Таким должен стать Шад Тчуп Линг
Фото: Сергей Аверьянов
Воду здесь получают изо льда. Когда лед заканчивается, топят снег
Фото: Сергей Аверьянов
По вечерам обитатели монастыря собираются вместе уже не для духовного, а для душевного общения
Фото: Сергей Аверьянов
Главное транспортное средство зимой — ездовые собаки. В упряжке используются как дворняги, так и породистые псы
Фото: Сергей Аверьянов
Гигантский карьер Качканарского горно-обогатительного комбината, расположенного неподалеку
Фото: Сергей Аверьянов
Лама Докшит в мастерской
Фото: Сергей Аверьянов