На первый взгляд рядовой субботний спектакль в Opera Garnier. Публика, как всегда, кто в чем. Зал по обыкновению полон. Хотя зоркий глаз разглядит среди зрителей повышенное присутствие мировых балетных звезд и пул международных журналистов, пишущих о балете. Дают «Жизель» Адана — исконную французскую классику, образчик романтизма, спектакль, который парижане танцуют едва ли не чаще, чем «Лебединое озеро», и в котором им нет равных. Но стоит только Жизели — Мириам Улд-Брахам — скромно выпорхнуть из своего деревенского домика, зал разразится такими не по-французски щедрыми аплодисментами, что и далекому от балетной жизни зрителю становится очевидно: вечер этот исключительный. Так, как провожают на пенсию в Парижской опере, не провожают нигде. Традиция продиктована фиксированным возрастом выхода балетных на пенсию — в 42 года независимо от формы, амбиций, стажа и пола (раньше мужчины уходили в 45, женщины — в 40 лет). Однако на официальное adieux (прощание со сценой) имеют право только этуали, звезды. Так называют…
