Михаил Касьянов, сопредседатель партии РПР—ПАРНАС:
— Еще неизвестно, будет он сидеть в тюрьме или нет, адвокаты подадут апелляцию, дело станет пересматриваться, хотя я возмущен вердиктом суда. Конечно, никто не рассчитывал на оправдательный приговор, хотя он был бы единственно законным, но я был уверен, что срок будет условным. На самом деле это страшный прецедент, так как теперь любой бизнесмен может быть осужден за предпринимательскую деятельность. Ведь цель такой деятельности — получение прибыли, и Навального за это осудили.
Михаил Прохоров, лидер «Гражданской платформы»:
— Не буду загадывать. Приговор Навальному — это не просто приговор всей российской судебной системе. Открыта, а скорее закрыта целая страница в истории российского предпринимательства. Отныне каждый человек, заключающий с кем-либо хозяйственный договор, будет твердо знать: при желании его могут за этот договор посадить в любой момент. Приговор Навальному прямо бьет по интересам мелкого и среднего бизнеса, который и составляет основу любого развитого общества.
Вадим Соловьев, зампред комитета по конституционному законодательству (КПРФ):
— Об этом еще рано говорить. Но в случае вступления приговора в силу Навальный не сможет баллотироваться на какие-либо посты в России. Хотя я считаю эту норму неконституционной, и мы собираемся обжаловать ее осенью в Конституционном суде. А то, что приговор будет жестким, мне стало ясно после того, как Собянин призвал муниципальных депутатов отдавать голоса за Навального. Цель приговора — не допустить Навального к выборам. После того как он снимет свою кандидатуру, я не исключаю, что приговор немного смягчат.
Михаил Федотов, председатель совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ):
— Я думаю, приговор будет пересмотрен. А арест Навального после оглашения приговора — это старая советская практика, которая не учитывала, да и не могла учесть, появления возможности апелляции. Сейчас никакого основания для взятия его под стражу я не увидел. В СПЧ рассматривается идея провести общественно-правовую экспертизу по этому делу. И в ее рамках, в частности, может быть рассмотрено то, что аудиозаписи звонков были получены до возбуждения уголовного дела, что противоречит нормам законодательства. Вообще, похоже, что судья Блинов переложил ответственность за сложное решение на более высокую инстанцию. Не слышал, чтобы судей наказывали за жесткий приговор, а вот чтобы за мягкий — такие истории знаю.
Алексей Чепа, заместитель руководителя фракции «Справедливой России»:
–– Хотелось бы, чтобы нет. Хотя могут и выпустить по апелляции: статья слишком сурова. Навальный, конечно, не сможет занимать госпосты, но политикой он сможет заниматься и дальше. И мне кажется, что карательный закон, запрещающий политическую деятельность, не должен действовать всю жизнь. Для бизнеса осуждение Навального — это плохой сигнал. Получается, что некоторые аспекты предпринимательской деятельности могут подпадать под эту спорную статью. А вот волатильность фондового рынка происходит постоянно и с Навальным едва ли связана.
Сергей Иваненко, член политкомитета «Яблока»:
–– Если Путин спокойно досидит пять лет, то досидит и Навальный. Конечно, ситуация в стране меняется постоянно. В России тюремный срок в личном плане плох для человека, но в политическом смысле дает очки: у нас ведь, если досидишь, значит, революционер.
Игорь Лебедев, зампред Госдумы (ЛДПР):
— По закону он имеет право выйти после отбытия половины срока по УДО. Кто-то усматривает в деле политическую подоплеку, но я ее не вижу. Совершил преступление — отбывай наказание. Не важно, бомж ты или президент. Уверен, политическая карьера Навального на этом закончена и через пять лет его уже никто не вспомнит. У него нет тех денег, как у Ходорковского, чтобы поддерживать память о себе