Свет в конце тандема

Главным событием наступившего года станет решение "проблемы-2012": Дмитрий Медведев и Владимир Путин должны наконец договориться, кто из них будет следующим главой государства. Как напоминает обозреватель "Власти" Дмитрий Камышев, вполне вероятное возвращение премьера в президентское кресло положит конец и системе тандемократии.

В марте 2012 года, когда пройдут очередные президентские выборы, имя нового главы государства станет известно де-юре. Но реально все решится уже в этом году — не позднее середины декабря, когда закончится выдвижение кандидатов и станет окончательно ясно, о чем же "сели и договорились" члены руководящего тандема. А избирателям, как и в 2008 году, останется лишь утвердить это решение большинством голосов.

Прогнозировать, останется ли Дмитрий Медведев на второй срок или уступит свое место Владимиру Путину, сейчас вряд ли стоит. Конечно, у многих политиков и экспертов есть масса логичных, по их мнению, доводов в пользу как любого из этих вариантов, так и совсем уж фантастической версии о том, что президентом станет "кто-то третий". Но на деле единственный очевидный факт состоит в том, что если Путин захочет вернуться в Кремль, то он это сделает. А желания нашего национального лидера логическому анализу, увы, поддаются далеко не всегда.

Впрочем, нельзя не учитывать, что намерения премьера могут иногда не вполне совпадать с пожеланиями его ближайшего окружения. Скажем, сам Владимир Путин может быть абсолютно уверен в том, что его преемник, оставшись на второй срок, сохранит верность прежнему курсу и не станет принимать важных решений без согласования с товарищем по тандему. Но у некоторых соратников нацлидера такой уверенности может и не быть: да, никого из верных путинцев Дмитрий Медведев до сих пор не тронул, но на словах покушался на их интересы не раз — будь то заявление о нецелесообразности существования госкорпораций или вывод о превращении политической стабильности в застой. И еще неизвестно, не вздумается ли нынешнему руководителю в случае переизбрания перейти от слов к делу. Да и слышать от президента рубленые фразы вроде "вор должен сидеть в тюрьме" этим людям куда привычнее, чем сомнительные интеллигентские рассуждения о равенстве всех перед каким-то там законом.

Кстати, свое мнение о том, кто на самом деле в стране хозяин, силовики доходчиво сформулировали перед Новым годом. 30 декабря глава Хамовнического суда Виктор Данилкин приговорил Михаила Ходорковского и Платона Лебедева к 14 годам заключения каждого, подтвердив высказанную ранее Путиным мысль об их несомненной виновности (Медведев в своем телеинтервью 24 декабря эту мысль осторожно оспорил). А на следующий день были задержаны, а затем и арестованы на 15 суток по откровенно сфабрикованному, по мнению очевидцев, обвинению Борис Немцов и Эдуард Лимонов, которых президент в том же интервью назвал "публичными политиками со своей электоральной базой".

Так что не исключено, что решать вопрос о следующем президенте вместе с Путиным и Медведевым будет и коллективный разум группировки силовиков вкупе с примкнувшими к ним путинцами нечекистского происхождения. А чтобы убедить последних в своей верности идеалам путинизма, Дмитрию Медведеву, возможно, придется умерить свой либеральный пыл и перестать пропагандировать чуждые чекистским умам идеи демократизации. И если президент на такую жертву согласится, это можно будет считать одним из косвенных, но весьма убедительных признаков его грядущего переизбрания.

В то же время затягивание решения проблемы-2012 будет скорее свидетельствовать в пользу Путина. Ведь о его возвращении логично было бы объявить не раньше декабря — чтобы в статусе "хромой утки" с неизбежно вытекающими из этого последствиями вроде снижения исполнительской дисциплины Медведев пробыл всего три месяца. А вот если президенту дадут добро на переизбрание, то его ликующие соратники наверняка возвестят об этом как можно раньше — как раз для того, чтобы снять у чиновников все вопросы о том, кто же тут на самом деле хромой. Поэтому отсутствие к началу осени такой информации и даже намеков на нее, видимо, будет означать, что "внутренние выборы" следующего хозяина Кремля закончились не в пользу Медведева.

В старые добрые времена рассуждения о грядущих выборах в Госдуму обычно начинались с фразы: "Их исход во многом предопределит и результаты президентских выборов". В эпоху управляемой демократии этот вывод, разумеется, устарел: теперь итоги думских выборов ничего такого не предопределяют, да и сами эти итоги зависят уже не от переменчивых настроений избирателей, а от твердых установок высшего политического руководства, которые еще в ноябре отчетливо сформулировал главный кремлевский политтехнолог Владислав Сурков. По его мнению, выборы-2011 "все еще должна выиграть "Единая Россия"", но ей "будет гораздо сложнее получить конституционное большинство (две трети голосов), и для принятия ряда важных вопросов ей придется вступать в коалиции".

Благодаря этой подсказке спрогнозировать исход выборов 4 декабря нетрудно: единороссы должны получить более половины, но менее двух третей голосов, то есть от 226 до 299 мест (всего в палате 450 депутатов, а во фракции "Единая Россия" — 315). Самым же оптимальным с этой точки зрения представляется результат в 55-60% (250-270 мандатов), при котором партия власти сможет, как и прежде, принимать федеральные законы и постановления по кадровым вопросам, требующие простого большинства в 226 голосов. А в редких случаях, когда для принятия решения нужно не менее 300 голосов (например, для одобрения конституционных законов), единороссы должны будут, в полном соответствии с кремлевскими установками на повышение роли оппозиции, договориться хотя бы с одной оппозиционной фракцией.

Кроме того, из пророчества Суркова следует, что выборы-2011, видимо, пройдут без масштабных фальсификаций. Ведь 55% голосов партсписок "Единой России" во главе с Владимиром Путиным наверняка легко завоюет и без откровенного переписывания протоколов (в 2007 году единороссы, напомним, получили 64%). Хотя локальные всплески горячей любви к правящей партии, конечно, неизбежны — особенно в некоторых республиках, где почти стопроцентное голосование за представителей власти считается национальной традицией.

Столь же четких указаний по поводу оппозиции Кремль пока не давал, но можно предположить, что представительство КПРФ, "Справедливой России" и ЛДПР в Думе существенно не изменится. Разве что какие-то из непарламентских партий, поднатужившись, вдруг получат в нижней палате одно-два "откидных сиденья", полагающихся за 5-7% голосов. Но такой результат представляется крайне маловероятным, учитывая, что "Правое дело" ввиду непреодолимых внутренних противоречий близко к развалу, а "Яблоко" и "Патриоты России" даже на региональных выборах редко получают более 1-2% голосов.

Нельзя, правда, исключать и появления на предвыборной сцене новых игроков. Ведь таковые, и всякий раз не без участия Кремля, неизменно обнаруживались в ходе трех предыдущих думских кампаний ("Единство" в 1999 году, "Родина" в 2003-м и "Справедливая Россия" в 2007-м). И логично было бы ожидать, что желание запустить новый проект появится у кремлевских политтехнологов и в этом году. Не случайно в последнее время регулярно возникали слухи то о воссоздании "Родины" во главе с Дмитрием Рогозиным, то о превращении справороссов в "партию Медведева" (в противовес "Единой России" как "партии Путина"), то об учреждении "под президента" новой либеральной партии.

Однако к началу 2011 года ни один из этих слухов так и не подтвердился. Между тем сроки уже поджимают: это в 2003 году, при тогдашнем законодательстве, вполне можно было создать и раскрутить блок "Родина" за какие-то три месяца. Теперь же процесс образования партии, имеющей право участвовать в федеральных выборах, занимает около полугода. И если гипотетический новый кремлевский проект не будет запущен в ближайшие три месяца, то ожидать появления на думских выборах восьмой партии вряд ли стоит.

В регионах в этом году пройдут две принципиально разные избирательные кампании. Первый единый день голосования (ЕДГ) 13 марта должен стать, как принято выражаться, генеральной репетицией думских выборов, поскольку других выборов в стране до декабря уже не предвидится. Второй же ЕДГ на этот раз будет совмещен с думским голосованием, а в таких случаях, как показывает опыт 2007 года, показатели партий на выборах разного уровня оказываются практически идентичными.

Так что и подход к двум ЕДГ у партийцев будет заведомо разным. Уделять особое внимание декабрьской региональной кампании они вряд ли станут, поскольку агитмероприятий в рамках думских выборов вполне хватит и для поддержки кандидатов в местные парламенты. А вот на мартовском ЕДГ ожидается серьезная борьба, итоги которой особенно важны для оппозиции, имеющей реальный шанс привлечь накануне думской кампании не только дополнительных сторонников, но и новых спонсоров.

Впрочем, "Единой России", у которой и со сторонниками, и со спонсорами вроде бы все в порядке, тоже есть о чем беспокоиться. Ведь пророчества Суркова по поводу выборов в Госдуму отнюдь не освобождают местных партлидеров от ответственности за результат партии в каждом отдельно взятом регионе или муниципалитете. Наоборот, выдавать на-гора результаты, близкие к сурковским, им придется уже в марте — чтобы избиратели заранее привыкли к плановым цифрам и в декабре избиркомам не пришлось, вопреки установке центра на "относительно честные" выборы, снова беззастенчиво пририсовывать нули к показателям единороссов.

Между тем среди 12 субъектов РФ, где в марте будут избираться парламенты, немало и весьма проблемных для партии власти. На предыдущих региональных выборах "Единая Россия" получила по партспискам более 50% голосов лишь в трех из них — Дагестане, Ханты-Мансийском и Чукотском автономных округах. В Нижегородской, Оренбургской и Тамбовской областях ее результат составил от 40 до 43%, еще в пяти регионах — от 33 до 37%, а в Кировской области — всего 28,5% голосов. И даже с учетом того, что с каждым очередным ЕДГ показатели единороссов неуклонно возрастают, можно предположить, что как минимум в 4-6 регионах партия 13 марта все же не дотянет до 50% голосов, хотя и получит большинство за счет побед в одномандатных округах.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

А вот для губернаторов 2011 год, несмотря на выборные проблемы, обещает стать самым спокойным за весь период президентства Дмитрия Медведева. Ведь в этом году истекают полномочия только у четырех региональных лидеров, и трое из них — Сергей Морозов (Ульяновская область), Рамзан Кадыров (Чечня) и Валентина Матвиенко (Санкт-Петербург) — наверняка будут переназначены на новый срок. А сомнения у центра могут возникнуть лишь в отношении Аслана Тхакушинова (Адыгея). Для сравнения: в 2008 году президент Медведев заменил семь из восьми назначенных им губернаторов, в 2009-м — 9 из 15, а в 2010-м — 18 из 35.

Правда, такое затишье во многом объясняется тем, что самые сложные кадровые вопросы Кремль успешно решил заранее, избавив себя от необходимости заниматься этим в выборный год. Ведь пять губернаторов, чьи полномочия истекали как раз в 2011 году, ушли в отставку досрочно (в том числе главы Башкирии Муртаза Рахимов, Якутии — Вячеслав Штыров и Карелии — Сергей Катанандов), а мэра Москвы Юрия Лужкова Медведев и вовсе уволил за "утрату доверия". А у их преемников появилось достаточно времени для того, чтобы успеть обновить региональную властную вертикаль и обеспечить необходимый результат на федеральных выборах.

Впрочем, предсказуемым и стабильным наступивший год обещает быть лишь для самой властной вертикали. А вот руководимые ею граждане, похоже, готовы преподнести своим руководителям некоторые сюрпризы. Главный из них заключается в том, что власти, возможно, придется поступиться одним из фундаментальных принципов управляемой демократии, согласно которому общественное мнение следует учитывать лишь в том случае, если оно совпадает с мнением самой власти.

Правда, какие именно выводы сделает руководство страны из случившегося в конце 2010 года всплеска ксенофобии, пока неясно. Вариантов, по сути, лишь два: либо "мочить в сортире", либо, как говорится, возглавить то, что не удается предотвратить. В тандеме единства по этому вопросу, похоже, нет. Дмитрий Медведев, если верить его обещанию примерно наказать "всех, кто гадил на Манежной", предпочитает первый вариант. Владимир Путин, судя по его декабрьской встрече с футбольными фанатами с последующим посещением могилы невинно убиенного кавказцами спартаковского болельщика,— второй.

Но почему-то кажется, что в итоге может получиться нечто третье: сначала власть поддержит националистов, раздувающих из манежной искры общероссийское пламя, а затем под предлогом решительной борьбы с этим злом устроит очередное закручивание гаек, под которое прежде всего попадут вовсе не нацисты, а очень даже интернационально настроенные либералы. Не зря же, в конце концов, тот же Владислав Сурков сразу после беспорядков в Москве разъяснил, что "нацисты и жлобы" всего лишь берут пример с "либеральной публики", которая "упорно вводит в моду несанкционированные акции" (см. статью "Тандем не колется" во "Власти" N 50 от 20 декабря 2010 года). Проблема лишь в том, что, судя по социологическим опросам, "нацистов и жлобов" в России куда больше, чем кажется: более 20% россиян считают беспорядки на Манежной "акцией протеста против беззакония властей", а 11% респондентов готовы лично поучаствовать в подобных выступлениях (см. график).

Однако национальной проблемой противоречия между властью и обществом отнюдь не исчерпываются. В этом смысле весьма показателен еще один опрос, в котором респондентов просили оценить итоги 2010 года, и рядовые россияне — в отличие от президента и премьера, регулярно рапортующих об успехах партии и правительства,— заметных перемен к лучшему в жизни страны почему-то не обнаружили (см. график). При этом на их доверии к членам тандема и готовности голосовать за "Единую Россию", судя по многочисленным опросам всех без исключения социологических служб, это обстоятельство никак не сказывается. То есть даже понимая, что в стране все плохо, граждане по-прежнему склонны винить в этом не хорошего царя, а плохих бояр.

С одной стороны, власть и ее партию это обстоятельство должно искренне порадовать, поскольку им при таком раскладе на выборах 2011-го, да, наверное, и 2012 года совершенно ничего не грозит. С другой стороны, разрыв между двумя российскими реальностями — чиновничьей и человеческой — становится все более отчетливым. А если к концу текущего года накопленные за "тучные годы", но изрядно растраченные в борьбе с кризисом финансовые запасы окончательно оскудеют и даже традиционного предвыборного счастья (см. справку) на всех уже не хватит, этот разрыв смогут почувствовать на себе и многие простые россияне. Но разбираться с этими проблемами в любом случае придется уже следующему президенту.