К чему нужно готовиться путешествующим в Крым

После присоединения Крыма к России сразу пошли противоречивые слухи. Что туристический сезон-2014 будет провален. Или, наоборот, что всех бюджетников в РФ отправят отдыхать в Крым, в связи с чем авиакомпаниям предписано обеспечить дешевые билеты в Симферополь. Корреспонденты "Денег" Владимир Сидоров и Виктор Коротаев решили поехать в Крым на автомобиле.

Дорога недорого

Замысел был в том, чтобы добраться до Крыма через российскую территорию. По воздуху дороговато: хотя на субботу, 7 июня, на сайтах авиакомпаний выпадали предложения по 3,5 тыс. руб. в один конец, но на воскресенье, 8 июня, цена билета стартовала уже с отметки 12 тыс. руб. На поезде (традиционно основной путь для россиян в Крым) ехать казалось рискованным — дорога через воюющую территорию, да еще слухи ходили, что граница с Украиной перекрыта. Автопробег в Крым через паромную переправу выглядел беспроигрышным вариантом для российских туристов.

От Москвы до Алушты — полторы тысячи километров. Это расстояние теоретически можно пройти за сутки, но задачу расшибиться в лепешку никто не ставил. Гораздо приятнее прокатиться в свое удовольствие, не замахиваясь на рекорды и останавливаясь там, где понравится. Тем не менее выезжать следует как можно раньше, не позже семи утра, иначе можно убить полдня только на то, чтобы выбраться из Москвы.

К счастью, уже в начале девятого мы с напарником, фотокорреспондентом Виктором Коротаевым, были на трассе М4 "Дон". Сразу о дорожном покрытии: на всем протяжении оно очень качественное, что неудивительно для платной дороги. Фур очень мало, дальнобойщики вообще стараются избегать платных трасс. Не знаю, в какую сумму им обходится путь по М4, но им он, похоже, невыгоден. Для нас же, автолюбителей, проезд обошелся в сущие копейки — не более 300 руб. в общей сложности (где-то платили 50 руб., где-то 80, где-то 100). Легковых машин тоже было совсем немного. Иногда даже накатывало легкое ощущение одиночества.

Другая особенность — почти полное отсутствие придорожной торговли, а также точек общепита. Понятно, что в Тульской области вам не избежать встреч с тульскими пряниками. Палатки с этой продукцией сконцентрированы на довольно коротком участке на подступах к Туле, и создалось впечатление, что у большинства из них общие хозяева. Продавщицы фотографироваться стесняются и для порядка тут же связываются с владельцами точки: можно ли фотографировать пряники? Чуть ли не паспорта проверяли. Сами пряники относительно дешевые — в среднем от 50 до 250 руб. в зависимости от размера.

Вообще, сразу после МКАД резко меняются представления о ценах на все. Кроме бензина. Всю дорогу по России ценник варьируется от 32,2 до 34,8 руб. за литр Аи-95 — чем ближе к областному центру, тем топливо дороже. Ну и надбавка за бренд: на лукойловских заправках (их особенно много на этом направлении) цена максимальная, у местных брендов — минимальная. К слову, самые высокие цены на бензин ожидали нас в Крыму — по словам жителей полуострова, еще месяц назад литр 95-го стоил 45-50 руб., сейчас он сильно дешевле — около 38 руб.

Еще один всплеск придорожной торговли наблюдался в начале Ростовской области — на протяжении почти сотни километров торгуют медовухой. А также набором бакалеи: кофе, чаем, сгущенкой, сахаром, солью, крупой, макаронами. Этот ассортимент явно рассчитан на забывчивых туристов-дикарей, неожиданно для себя самих сорвавшихся с места в карьер в отпуск и не захвативших с собой ничего, кроме водки.

Теперь об опасностях и приключениях. Естественно, еще перед поездкой мы готовились к неожиданностям. Но их было совсем мало. В Тульской области встретили первых потерпевших — на обочине стояли три битые машины, хозяин одной из них, "Москвича-2141", уже отвинчивал головку блока цилиндров. По его рассказу, утром прошел дождь, дорога была скользкой, и, когда "Москвич" подрезала фура, его при торможении развернуло и швырнуло на отбойник. Покувыркавшись по шоссе, "Москвич" собрал еще две машины, и теперь они все вместе отдыхают на обочине. А фура благополучно уехала.

"А почему не вызовете сервис?" — спрашиваем. Водитель отвечает: вызвать техников из Москвы — 15 тыс. руб., из Тулы — 4,5 тыс., на три машины — те же 15 тыс. Да и зачем, когда свои руки есть.

Через 100 км — новые пострадавшие. Закипел "Опель", вторая машина стоит на обочине за компанию, девочка лет пяти веселится и играет с взрослыми в прятки и догонялки, а две семьи философски смотрят на дымящийся двигатель и понимают, что планы отдыха пошли коту под хвост. Но, как и в прошлом случае, никто не унывает, настроение бодрое.

Чем дальше на юг, тем народ добродушнее. Все чаще голосуют желающие прокатиться автостопом. Рюкзак, котелок, свернутая "пенка" для пляжа, немного денег в кармане — вот все, что требуется дикарю для непритязательного отдыха (особенно если найдется отзывчивый водитель-попутчик). Но эта идиллия все же обманчива — попадаются и мошенники.

В Воронежской области нас в первый раз остановил местный Остап Бендер. На суженном участке, где пришлось сбавить скорость, к нам под колеса бросился молодой человек со сложенными у груди ладонями — умолял остановиться. Мы остановились, опустили стекло, и он продекламировал на ломаном русском: "Я гражданин Турции, у меня украли все вещи и документы, пожалуйста, подвезите меня до полиции". Мы все поняли и дали по газам. Потом эти "турецкоподданные" попадались через каждые пять--десять километров. Остерегайтесь этих "пострадавших" — известная схема: пока один пытается разжалобить путников трагическим рассказом, его сообщник крадет ценные вещи с заднего сиденья.

Подглядеть войну

Проехав более 900 километров, мы оказались в окрестностях города Донецк Ростовской области (не путать с украинским Донецком, где была провозглашена народная республика). Мы знали, что здесь есть пограничный переход Донецк--Изварино, а в самом Донецке развернут палаточный городок для беженцев с Украины. Накануне нашего отъезда самолеты украинских ВВС бомбили Луганск, там погибло восемь человек, и российские СМИ сообщали о тысячах беженцев и гуманитарной катастрофе. Решили заехать по дороге, чтобы увидеть все своими глазами.

На пункте пропуска было несколько таксистов и пожилая женщина из Луганска, которую встречала дочь. Женщина отказалась представиться, с раздражением сообщила, что ее чуть ли не силком привез сюда зять, а так она спокойно отсиделась бы у себя в квартире.

Мы вернулись в Донецк к палаточному городку. Это оказался не лагерь беженцев, а лишь четыре обширных тента, где прибывающим из Украины оказывают первую помощь — выдают бутылки с водой, одеяла, медикаменты. На тот момент (около 23:00) у палаточного городка отдыхало три семьи. Российские сотрудники возле палаток (все в штатском, и похоже, что это было не МЧС, а сотрудники местной администрации) объяснили, что сегодня через границу на российскую территорию прибыло 42 человека, вчера — примерно столько же. Основной поток идет с утра (правда, на следующее утро через переход прошла всего одна дама). Едут в основном те, кому есть где остановиться в России,— у многих имеются родственники, в том числе живущие недалеко от границы. Поэтому палаточный городок — это скорее просто перевалочный пункт. Впрочем, таксисты на пропускном пункте рассказывали, что пару дней беженцы валили толпами (видимо, сразу после бомбежки).

Когда мы разговаривали, где-то близко на украинской стороне ударили очередями "калашниковы" (узнаваемый сухой треск). Перестрелка длилась довольно долго, минут двадцать, если не больше. Под этот аккомпанемент побеседовали и с украинскими гостями. Те поначалу были не очень разговорчивы, но вскоре прорвало. К примеру, 46-летняя Ольга, мама десятилетней девочки, сказала, что ситуация с защитой русскоязычных и вообще русского языка на Украине сильно искажена СМИ, политизирована. Так или иначе, жителей востока Украины оскорбило отношение новых киевских властей ("хунты"), которые заранее объявили русскоязычное население Донецка и Луганска террористами. "А сейчас, после этих бомбежек, пройдена точка невозврата,— говорит Ольга.— Мы понимаем, что Путин не возьмет нас в Россию. Но и с этими властями мы общего языка уже не найдем, будем добиваться каких-то форм независимости". Ее товарищи по несчастью оценили происходящее как трагедию, когда приходится бросать свои квартиры и начинать жизнь с нуля. Отношение к жителям запада Украины спокойное: "Это как в коммунальной квартире: есть люди, которые тебе не очень приятны, но не до состояния ненависти. Но кому-то очень выгодно разжечь именно ненависть". Наши собеседники также описали, как происходили захваты украинской бронетехники. Идет колонна, навстречу выходят бабушки: "Вы что, нас террористами считаете? В нас стрелять будете?" Солдатики отвечают: "Да не, бабуль, ну ты шо?" Тогда их стаскивают с техники, дают сметаны, хлеба, молока и говорят: "Мальчики, идите отсюда по домам".

Вообще, граждане Украины сильно напоминают соседей — жителей юга России: такие же добродушные, приветливые и гостеприимные. Но идиллию подпортили боевые действия, когда украинская армия попыталась заблокировать границу с Россией, а повстанцы попытались ее разблокировать. Некоторые пограничные переходы пострадали (в том числе Изварино) и временно прекратили работу, несколько украинских пограничников были вынуждены укрыться на российской территории.

Бросок через пролив

Ночуем на трассе возле ростовского Донецка в мотеле "Фараон". Номер стоит 2200 руб. за ночь. Плотный ужин в ресторане — рублей пятьсот. Водка в магазине вдвое дешевле, чем в Москве. В ресторане, как ни странно,— втрое. Наутро отправляемся в путь.

Дорога превосходная. Только возле Ростова-на-Дону собрался затор — на мосту через Дон ведутся работы, и скорость движения черепашья. Это единственное затруднение на всем пути, и оно отняло у нас максимум полчаса.

Останавливаемся в Краснодаре, хотя могли бы к вечеру доехать до паромной переправы в порту Кавказ. Но на переправе, по нашим данным, огромная очередь из легковых машин, и лучше туда подъезжать с утра. Мотель на окраине Краснодара стоит 1900 руб. за ночь, обед в ресторане еще дешевле, чем под Ростовом. Вообще, чем дальше на юг, тем цены ниже.

В Краснодарском крае мы впервые увидели полицейских. До этого гаишники не попадались вовсе. Но и здесь никто зря не останавливает. Дорога по-прежнему отличная. Печально, только в Краснодарском крае мы увидели возделанные поля, до того в четырех областях России по бокам дороги было сплошная дикая степь — и там, где раньше была пшеница, тоже. Ну в Московской и Тульской областях урожайность зерновых всегда оставляла желать лучшего, так что, видно, нерентабельный это бизнес. Но даже в Ростовской области вдоль трассы возделано не более половины земли.

Приехали в порт Кавказ. Нам не пришлось становиться в хвост очереди, помогло письмо от редакции. Но даже при содействии административного ресурса наше ожидание продлилось больше трех часов: сначала искали подъезд к таможенным воротам, потом ждали нужного сотрудника, затем стояли в очередь за билетами (около часа), дальше — ожидание парома и погрузки. Обычные же автомобилисты ждут в лучшем случае часов пять-шесть, иногда десять. А если в проливе шторм, можно простоять и пару суток, и тогда стоят, понятно, все.

Очереди на паром были всегда, и в мирное время тоже. Но после присоединения Крыма было решено облегчить доступ россиян на полуостров, и в начале июня количество паромов увеличили вдвое: теперь из порта Кавказ в Керчь ходят "Николай Аксененко", "Керченский 2", "Ейск" и "Ионас" (последний зафрахтован в Греции). Кроме того, были пущены грузовые паромы из Новороссийска в Феодосию и обратно, на них везут фуры. Весь пассажирский и грузовой поток регулирует АНО "Единая транспортная дирекция" (подразделение Минтранса РФ), она же, кстати, обслуживала Олимпиаду в Сочи. Сегодня, чтобы преодолеть пять километров Керченского пролива, пассажир должен заплатить 162 руб. и еще от 1190 до 2267 руб. за легковой транспорт в зависимости от габаритов. Для грузовых машин назначили базовую ставку размером 11 470 руб. Однако с учетом расстояния между Новороссийском и Феодосией — 191 км — было установлено, что себестоимость перевозки — около 55 тыс. руб. В русле политики правительства РФ по сдерживанию цен стоимость перевозки грузовых автомобилей определили в 20 650 руб. А еще из Анапы в Ялту и обратно курсируют (с заходом в Феодосию) пассажирские катамараны "Сочи 1" и "Сочи 2" (2700 руб.).

В общем, попасть в Крым сейчас не то чтобы дорого, но довольно хлопотно. Хорошая новость — в середине июня на переправе прибавили касс, поэтому очередь должна пойти быстрее. Плохая — шторм в Керченском проливе на несколько суток остановил паромную переправу, местные власти даже обратились к россиянам с просьбой воздержаться на время от поездок в Крым через порт Кавказ.

Неужто Алушта?

Первое, чем приветствует автомобилистов Крым,— отчаянно дрянные дороги. Сразу чувствуешь, что попал в другой мир. Но к дорогам быстро привыкаешь. И обращаешь внимание на красоту вокруг. Когда проезжаешь солончаковые степи вокруг Керчи и Феодосии, попадаешь в горы и оказываешься на побережье, открываются фантастические виды. Еще задолго до Алушты попадаются дикие пляжи, где стоят лагерем семьи и шумные компании. Ольга из Москвы ездит в Крым семь лет подряд, но в этом году очень боялась, даже остановилась с семьей сначала в Тамани. "Потом поняли: не то. И махнули сюда",— говорит она, развешивая одежду на веревке возле палатки.

Ее соседи по пляжу — из Харькова и Донецка. Еще одна компания поодаль — из Ялты. Вообще, машин с украинскими номерами заметно больше, чем с российскими. Но понять, откуда они, невозможно — многие крымские автолюбители еще не прошли российскую перерегистрацию.

О том, удался сезон или провалился, жители Алушты говорят откровенно. Многие рады последним политическим событиям: несколько девушек и парней похвастались, что у них теперь такие же паспорта, как у нас. Есть и те, кто относится к новой реальности сдержанно. Но все признают, что сезон пока не задался. Особенно провальным был май, в июне отдыхающих тоже намного меньше, чем обычно.

"Да, людей на пляже хватает, только выручки нет,— жалуется Олеся, официантка ресторана у пляжа.— Возможно, потому, что большинство — наши, местные. Вот и не покупают".

Действительно, большинство заведений общепита и пляжных дискотек в Алуште пустует. Киоски с сувениркой, выстроившиеся по всей улице Ленина (местный Арбат, спускающийся к набережной), тоже ажиотажа у покупателей не вызывают. Людей, идущих в сторону пляжа, трудно назвать толпой — семьи и парочки следуют друг за другом с дистанцией метров двадцать. "Это, по-твоему, толпа? — спрашивает у меня продавец Саид.— Толпа по-нашему — это когда пробку от бутылки в людей бросаешь, а она не падает!"

Саид — крымский татарин. Последние новации ему не по душе. Говорю ему, что в Крыму продукты вдвое дешевле, чем по ту сторону пролива, в Краснодарском крае к примеру. "Да у нас за два месяца все подорожало втрое! — возмущается он в ответ.— Да, сейчас постепенно повышают пенсии, зарплаты бюджетникам. Но продукты подорожали несравнимо, коммуналка подорожала. Бензин только стал немного дешеветь".

В Крыму возникла странная ситуация: если прежде работники коммерческих структур (магазинов, ресторанов, банков) жили лучше бюджетников, то сейчас, наоборот, бюджетникам завидуют. Оксана, 33-летняя сотрудница банка, получает 12 тыс. руб. в месяц, поэтому пытается найти подработку. Примерно столько же платят другу Саида на стройке. "Ты помнишь, в советские времена на самых тяжелых работах были самые большие зарплаты! А сейчас люди едва сводят концы с концами",— жалуется Саид.

Крымчанам традиционно за пять месяцев сезона нужно заработать столько, чтобы нормально прожить остальные семь, и сейчас многие из них опасаются, что этого сделать не удастся. Ну а для приезжих провальный сезон — только плюс: меньше народу — больше кислороду.

"Не будем забывать, что май и июнь еще не показатель, ведь высокий сезон здесь — июль и август",— говорит Александр, сотрудник турагенства HotelsGroup (как и другие собеседники, он не захотел назвать фамилию — все-таки есть ощущение, что люди здесь чего-то опасаются). Он открывает для меня сайт Министерства курортов и туризма Республики Крым, показывает страницу статистики. Ежегодно полуостров посещает 6 млн туристов, из них 80% — дикари. В прошлом году 65,6% туристов приехало с Украины, 26,1% — из России, 4% — из Беларуси, еще 4,3% — из дальнего зарубежья. В этом году ожидается спад турпотока с Украины, поэтому вся надежда на россиян.

Марина, мать двух девочек пяти и девяти лет, приехала отдыхать из Кривого Рога и подтверждает, что многие ее друзья побоялись ехать в Крым и отправились на Азов. Они до сих пор еще не могут осознать, что Крым — российский. А вот Марина не побоялась — ездит сюда уже много лет. По ее словам, граница с Крымом со стороны Украины нормально работает. Была небольшая задержка уже на российской территории, связанная с заполнением миграционных карт и легким досмотром автобуса, но в целом границу прошли быстро, часа за три.

Вопреки ожиданиям найти в Крыму российских туристов оказалось гораздо труднее, чем украинских. Гораздо больше командированных. Так, моими соседями по отелю оказались двое ростовских полицейских — прибыли переучивать местные кадры в соответствии с российским законодательством. Один из них, Сергей (тоже попросил не называть фамилию), отметил, что российской полиции, в свою очередь, тоже есть что перенять у украинцев: "У нас очень много бюрократии, огромные тома бумаги. У них тоже бюрократия, но система начинает защищать гражданина сразу после подачи заявления".

Вообще, масса повстречавшихся нам россиян приехали в Крым не для отдыха, а для налаживания работы в новых условиях — банковские служащие, программисты, юристы. А вот другой сосед по отелю, Виктор, хоть и прибыл из Москвы на отдых, вряд ли может называться туристом. У него было две операции на сердце, и последние семь лет он больше живет в Алуште, в одном и том же номере (стандартная цена 1500 руб. в сутки, но для постоянных клиентов — существенные скидки).

Единственный настоящий турист из России, с которым я вступил в контакт, оказался земляком — из Кисловодска. Пожилой мужчина с рюкзаком попросил сфотографировать его на фоне пляжа и горы. Павел Дмитриевич первый и последний раз был здесь ровно 40 лет назад. Познакомился тогда с будущей женой — они хипповали тогда в большой компании на том самом пляже, потом увез ее к себе в Кисловодск. Все эти годы Павел Дмитриевич проработал оператором котельной в санатории. Жена в этот раз в Крым ехать не захотела — много хлопот по хозяйству. Рассказав свою историю, Павел Дмитриевич подхватил рюкзак и побрел в гору к троллейбусной остановке, как 40 лет назад. Похоже, для него в Крыму мало что изменилось.