Москва и НАТО перестали быть партнерами, не превратившись в противников

Отношения между Россией и НАТО достигли низшей точки с момента окончания холодной войны. На саммите в Уэльсе 4-5 сентября альянс обнародовал комплекс мер по "защите от угрозы с восточных рубежей", включающий в себя укрепление сотрудничества с соседями РФ, создание новых сил оперативного реагирования и расширение инфраструктуры альянса в Восточной Европе. Эти планы в Москве расценили как доказательство неспособности альянса "изменить свой генетический код". В НАТО же парируют: речь идет исключительно о реакции на действия руководства РФ. Эксперты уверены, что, хотя цели Москвы и НАТО на международной арене частично совпадают (например, в плане борьбы с радикальным исламизмом), работать в этих направлениях они будут порознь: доверие друг к другу утеряно и быстро восстановить его не удастся даже после завершения кризиса на Украине, хотя цель такая и стоит.

Курс на Восток

Чтобы определить самые популярные словосочетания на недавнем саммите НАТО, не надо проводить сложные подсчеты: практически каждый из лидеров 28 стран--членов альянса считал своим долгом заявить о "российской агрессии", "гибридной войне", "угрозе с востока" и "жестких санкциях". "Россия должна прекратить нарушать суверенитет и целостность Украины",— утверждал президент США Барак Обама. "Вместо деэскалации украинского кризиса Россия только углубила его",— вторил ему генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен. Ответить им было некому: впервые за долгое время представителей РФ на саммит альянса не пригласили.

Главный итоговый документ саммита — "План действий по оперативному реагированию" — также связан с Россией. В Уэльсе представляли Россию как главный источник потенциальных угроз. В целях защиты членов НАТО было принято решение о создании специальной передовой группы высокой готовности в составе сил быстрого реагирования альянса, которое будет дислоцировано в Польше. Также будет создано экспедиционное соединение наземных, морских и военно-воздушных сил (Joint Expeditionary Force) --численностью до 10 тыс. человек. Еще одна инициатива НАТО, описанная в плане действий,— расширение "штабной и логистической инфраструктуры" в Восточной Европе. Военные будут периодически сменять друг друга, что позволит обойти запрет на размещение в регионе на постоянной основе "существенных боевых сил", который содержится в Основополагающем акте Россия--НАТО 1997 года. Модернизировать или расторгать этот документ, где сказано, что РФ и альянс "не рассматривают друг друга как противников", участники саммита все-таки не решились.

Тем не менее напряжение в отношениях между Москвой и НАТО продолжает нарастать. В ходе саммита заместитель верховного главнокомандующего Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе генерал Эдриан Брэдшо не исключил размещения в Восточной Европе "особых видов вооружения" (unconventional weapons). Под это определение, в частности, подпадает ядерное и химическое оружие. Несмотря на настойчивые просьбы журналистов, генерал не стал пояснять, что именно он имел в виду. От прямого ответа на вопрос "Ъ" уклонился спустя несколько дней после саммита и заместитель генсека НАТО Александр Вершбоу. Но саму возможность размещения "особых видов вооружения" он опровергать не стал, заявив: "В Уэльсе мы подтвердили утвержденную на Чикагском саммите оборонную доктрину НАТО, которая основана на сочетании различных методов сдерживания: традиционных вооружений, ядерных сил и системы противоракетной обороны". "Мы стараемся обладать всеми необходимыми для защиты альянса средствами",— добавил господин Вершбоу. По его словам, все последние действия альянса — это исключительно ответная реакция на политику Москвы.

Позиция же РФ остается неизменной. Еще в июне российский постпред при НАТО Александр Грушко утверждал: дополнительное размещение существенных боевых сил альянса в Центральной Европе "будет чревато нарастанием напряженности и подрывом сложившейся системы безопасности". "Все это способно отбросить Европу во времена холодной войны и запустить механизм гонки вооружений",— предупреждал он. А после завершения уэльского саммита в МИД РФ с сожалением констатировали: "Альянс, созданный в эпоху холодной войны как военно-политическая организация, в принципе не способен изменить свой генетический код". При этом дипломаты отметили: политика НАТО "диктуется Вашингтоном и "ястребами" в некоторых европейских столицах".

Не НАТО единым

Понятно, что в такой атмосфере не приходится говорить о перспективах возобновления практического сотрудничества или проведения нового заседания Совета Россия--НАТО. По мнению первого вице-президента Центра политических технологий Алексея Макаркина, "в обозримой перспективе, даже при условии нормализации ситуации на Украине, ничего в наших отношениях не изменится". "В современном мире один из ключевых факторов, которые определяют отношения между странами,— это доверие. Здесь же оно отсутствует с обеих сторон. Россия обвиняет НАТО в экспансии, а альянс считает, что Москва стала агрессивной и непредсказуемой",— пояснил "Ъ" эксперт.

По мнению Алексея Макаркина, сотрудничество не удастся наладить даже в тех случаях, когда интересы Москвы и НАТО совпадают. Эксперт пояснил: "И Россия, и Запад заинтересованы, например, в том, чтобы не пустить к власти в странах Ближнего Востока и Северной Африки радикальных исламистов. Однако общность интересов не исключает внутренней конкуренции. Так что Москва продолжит сотрудничать с теми силами, которые выступают против вооруженных исламистов, но при этом явно дистанцированы от Запада".

Отношения между Москвой и Североатлантическим альянсом никогда нельзя было назвать дружескими: речь могла идти лишь о практическом сотрудничестве с изрядной долей настороженности. Власти РФ всегда предпочитали иметь дело с отдельными странами, выстраивая личные отношения с их руководителями. Украинский кризис на эти отношения сильно повлиял. За день до саммита НАТО президент Франции Франсуа Олланд сделал громкое заявление: из-за действий Москвы на Украине Париж не видит оснований для передачи ВМФ России первого вертолетоносца типа Mistral. И, хотя говорить о разрыве контракта пока не приходится (окончательное решение будет принято в конце октября), сам факт такого заявления показателен.

Члены НАТО волей-неволей вынуждены подчиняться позиции большинства. Об этом свидетельствует заявление румынского президента Траяна Бэсеску, который после саммита рассказал: командование альянса убедило руководство Румынии и Болгарии в необходимости разработки плана действия на случай военного противостояния с Россией. При этом сам глава государства выразил уверенность, что такой вариант развития событий можно исключить — правда, лишь на 99,9%.

Павел Тарасенко