Леонид Максименков — о том, как Константин Черненко оказался генсеком

Константин Черненко правил СССР 13 месяцев и умер 30 лет назад — 10 марта 1985 года. Эту дату можно считать началом эры перестройки и гласности, но с одной поправкой — сама биография предпоследнего генсека прозрачней за минувшие годы не стала

Леонид Максименков

Причина скудости документов о Черненко вполне очевидна. Возглавляя без малого 20 лет тайную канцелярию партии и ее главный архив — Общий отдел ЦК КПСС, Константин Устинович свою биографию засекретил сам, лично. Он же и установил жесточайшие правила допуска к архивным сокровищам, причем делал это систематически, с тех пор как воцарился в партийной канцелярии (январь 1965 года). Просматривалось не просто рвение, а своего рода бюрократический садизм: к работе с секретными документами не допускались даже проверенные партийцы, с "допусками". Только после того, как историки получили доступ к личному архивному фонду К.У. Черненко (коллекции N 83 РГАНИ), появилась возможность некоторые белые пятна закрыть. Хотя далеко не все — массив рассекречен частично.

Что же можно узнать теперь о Константине Черненко, родившемся 24 сентября 1911 года в селе Большая Тесь Минусинского уезда, затопленном при строительстве Красноярской ГЭС?

Начало правления

Приход Черненко к власти совпал с предвыборной кампанией — обновлялся состав Верховного совета СССР, кандидату N 1 (по должности им был Черненко) полагалось сказать программную речь на встрече с "избирателями". Архив дает возможность познакомиться с деталями подготовки речи — заглянуть на "предвыборную кухню" той поры.

Вот, например, 27 февраля 1984 года Черненко шлет главе МИДа Андрею Громыко черновик выступления с просьбой: "Возможные замечания прошу сообщить". Главный дипломат принимает речь почти безоговорочно: "Константин Устинович! Выступление считаю хорошим". 28 февраля подходит очередь премьера Николая Тихонова. "Константин Устинович! — пишет он.— Выступление очень хорошее. Небольшие поправки на стр. 5".

Поправки премьера занятные. В проекте речи Черненко озвучена стратегия: "Добиться подлинного технологического переворота в производстве — вот одна из наших коренных задач". Тихонов спрашивает: а не вытекает ли из этого, "что мы настолько сильно отстали в целом, что сейчас требуется не просто быстрый прогресс, а "подлинный переворот" в производстве"?

Напомним: советником Черненко по экономике был будущий создатель и первый председатель Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадий Вольский. Ясно, что тезис о "перевороте" закладывал он. Но крамола была выявлена и обезврежена премьером Тихоновым: слова о необходимости "технологического переворота" исчезли.

Помощник генсека Виктор Прибытков, собиравший комментарии соратников, вычеркивает из речи нового генсека еще один тезис: "Наведение порядка — это такой резерв роста, который быстро исчерпывается. Можно даже добавить, что чем скорее, тем лучше". Крамолы тут нет, резон другой: по сути правильно, но по времени нехорошо — звучит как критика в адрес только что скончавшегося Андропова.

Выборы прошли на ура. 5 марта маршал и первый замминистра обороны Сергей Соколов (в должности 17 лет) и начальник главпура Алексей Епишев (на посту 22 года) докладывают об итогах голосования в армии и на флоте: "Голосование личного состава в основном завершилось к 11:00 4 марта. На более чем 143 тысячах избирательных бюллетеней сделаны патриотические надписи с выражением любви и признательности Коммунистической партии, Родине, готовности выполнить свой воинский долг". Военачальникам невдомек, что по Закону о выборах любая надпись на избирательном бюллетене делала его недействительным...

Забыть о делах

Чем запомнилось правление Черненко? Этот вопрос биографов ставит в тупик — вспомнить, по сути, нечего. Хотя нет, одна очевидная подвижка все же была: "наведение порядка по-андроповски" захлебнулось.

Яркая иллюстрация к смене курса — дело Внешнеторгового объединения (ВО) "Продинторг" Министерства внешней торговли СССР (МВТ). Что такое "Продинторг"? Структура, занимавшаяся импортом в СССР в обстановке хронического дефицита продовольствия. При Брежневе за это чиновники в массовом порядке получали высокие госнаграды. При Андропове отношение изменилось: стали считать.

Годовой внешнеторговый оборот структуры составил 5 млрд инвалютных рублей. Это советская "валюта", и ее "обменный курс" был одним из фантастических открытий политэкономии зрелого социализма (как этот рубль функционировал на деле, в открытой печати не обсуждалось). Официальный курс за один доллар США был 90 копеек. На черном же рынке тот же доллар продавался за 4-5 рублей. Таким образом, 5 млрд инвалютных рублей превращались в 20-25 млрд баксов — по курсу черного рынка. С учетом инфляции сегодня это 60-75 млрд долларов — что и говорить, сумма значительная. Как она расходовалась?

Расследование "Продинторга" начали при Андропове. Политическая составляющая просматривалась: первым замом министра внешней торговли служил сын Брежнева — Юрий Леонидович, а советскому народу, очумевшему от очередей, вредительский мотив перебоев в снабжении был понятен. После резонансного дела директора Гастронома N 1 ("Елисеевский"), кавалера ордена Трудового Красного Знамени Юрия Соколова, приговоренного к высшей мере, дело "Продинторга" и Министерства внешней торговли (где замом сын Брежнева), имело особые перспективы — выстраивалась цепочка.

Для начала претензии предъявили гендиректору ВО Владимиру Голанову — он, мол, допускает просчеты в "оперативно-коммерческой деятельности". Не изучаются условия продажи мяса, соотношение цены и качества, а ведь в странах общего рынка шесть различных категорий мороженой говядины. От качества зависит и цена. Между тем  в контрактах продукт по категориям не расписывали, а цены устанавливали как на высшую категорию. Конкретные цифры убытков? Например, западноберлинская фирма "Байкал" отгрузила в СССР 3 тысячи тонн мяса 3-й и 4-й категорий вместо заявленной высшей. Переплата — 3,5 млн долларов по одному только эпизоду. Учитывая, что в 1983-м ВО "Продинторг" закупило в капиталистических странах 9 млн тонн мяса, растительных и животных масел, битой птицы, сахара и "др. предметов питания", масштаб вырисовывался фантастический.

"Елисеевский-2" шел к финалу ускоренно: 12 августа 1983-го секретариат ЦК КПСС по "просьбе" высшей партийной полиции — Комитета партийного контроля — обсуждает вопрос о партийной ответственности замминистра внешней торговли Бориса Гордеева и гендиректора "Продинторга" Владимира Голанова. Но возникло препятствие: Андропов болен и в Кремле не появляется. Политбюро формально возвращается к вопросу лишь 12 января 1984-го, когда Андропов при смерти, и опять решения нет. А потом в Кремле меняется власть, и всем ясно: Черненко против "наведения порядка" среди номенклатуры.

Комитетом советского контроля составлена аналитическая записка по расследованию коррупционных схем в МВТ (N 10317 от 4 апреля 1984 года), но она уже ничего не решает: в итоге дело о "мороженой говядине" и "сахаре из Бразилии в мешках из гнилой ткани" оказалось в архиве. Герой Соцтруда и замминистра внешней торговли Борис Гордеев, правда, скоропостижно скончался 30 декабря 1984-го всего в 64 года. Но хоронили его на Новодевичьем. А именем замминистра назвали сухогруз Черноморского пароходства.

Цитатник эпохи

Чем занималось Политбюро при Черненко помимо списывания в архив андроповских дел? Вот краткий перечень вопросов последнего предперестроечного года.

31 января 1984-го — "О мерах по сохранению крейсера "Аврора"".

11 февраля, через день после смерти Андропова — "Об отпуске колхозам, совхозам и другим госхозяйствам семян яровых зерновых культур на весенний сев".

27 февраля — "О дополнительном выделении зерна для нужд общественного животноводства"

5 апреля — "О сооружении памятников В.И. Ленину".

19 апреля — "О мерах по дальнейшему повышению идейно-художественного уровня кинофильмов и укреплению материально-технической базы кинематографии".

2 октября — "О создании в г. Ульяновске Государственного историко-мемориального заповедника "Родина В.И. Ленина"".

4 октября — "О замене памятников В.И. Ленину, сооруженных из недолговечных материалов, и о строительстве памятников В.И. Ленину в Украинской ССР".

6 ноября — "О роторных и роторно-конвейерных лентах".

19 ноября — "Об освобождении т. Чурбанова Ю.М. (зять Брежнева.— "О") от обязанностей первого заместителя министра Внутренних дел".

"Об утверждении т. Черненко А.У. (брат К.У. Черненко.— "О") членом коллегии Министерства внутренних дел СССР".

27 декабря — "О предоставлении МВД права государственного хранения документов Государственного архивного фонда СССР" (МВД отныне могло веки вечные хранить у себя "свои" документы — "О".)

Словом, калейдоскоп частностей, в которых руководство партии и государства тонуло в момент, когда следовало выбирать стратегию спасения страны.  И невозможно объяснить, почему из всего набора проблем и альтернатив выбирались изначально проигрышные и второстепенные, а череда бесконечных совещаний и пленумов увенчивалась решениями о семенах, мемориальных досках и персональных пенсиях.

То, что во главе партии в ключевой момент истории оказался такой руководитель, не может не впечатлять. Как такое могло случиться?

Кадровый отбор

Продвижение Черненко по карьерной лестнице к должностным вершинам с середины 50-х годов было последовательным. В год исторического XX съезда, например, он уже возглавил сектор агитационно-массовой работы Отдела пропаганды ЦК КПСС по союзным республикам. Потом — пост главного партийного аппаратчика во главе Общего отдела ЦК. А что было до этого, на старте "вертикальной карьеры"?

Уже отмечалось, что Черненко с полицейской цепкостью максимально ограничивал допуск к любым архивам (партийным, государственным, ведомственным), установив в них (по примеру Общего отдела ЦК, сверху донизу) охранительные порядки. Засекречивалось все и вся. Тетради с записями исследователей забирали на экспертизу, а подозрительные выписки вырезали — бритвами, ножницами. Отголоски этого ощущаешь до сих пор — под грифом защиты "личной тайны", срок которой 75 лет, до сих пор хранят личные тайны "выдающихся деятелей международного коммунистического и рабочего движения", среди которых и сам Черненко.

С какой целью? Возможно, на этот вопрос ответит один документ.

Заместителю начальника Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Д.Т. Шепилову от Кушнэр Нины Васильевны, члена ВКП(б) с 1927 г., N п/б 0490942, проживающей г. Москва, Каляевская ул., д. 12, кв. 3

Заявление.

Я знаю члена ВКП(б) Черненко Константина Устиновича с 1934 года и считаю необходимым сообщить в ЦК ВКП(б) следующее:

В 1934 году Черненко К.У. работал инструктором Новоселовского райкома партии Восточно-Сибирского края.

Приехав на работу в этот же район в качестве заведующего РАЙОНО, я познакомилась с ним и через несколько месяцев мы поженились.

Вскоре мне стало известно, что агроном района Елисеева Фаина родила ребенка и зарегистрировала на имя Черненко.

В результате наших объяснений он мне сознался, что первую жену Нину он привез в Новоселово после демобилизации из армии, но вскоре отправил ее обратно к родителям. С Елисеевой он жил, находясь в командировке в одном из сельских районов, и поэтому вынужден был дать подписку прокурору района об уплате алиментов на ребенка.

В 1935 году нас перевели на работу в Уярский район Красноярского края, его заведующим отделом пропаганды райкома партии, меня заведующей парткабинетом.

В 1936 году он резко меняет свое отношение ко мне. В 1937 году после смерти нашего ребенка он уходит на другую квартиру, оставляя меня в тяжелом состоянии. Весной 1937 года на закрытом заседании райкома партии обсуждали вопрос о поведении Черненко в семье. Было вынесено решение: записать Черненко строгий выговор и снять с работы заведующего отделом райкома партии.

Я не знаю, утвердил ли Красноярский крайком партии выговор, но с работы он был снят и переведен на работу в Курагинский район Красноярского края.

Осенью 1937 года меня командировали на учебу в Высшую школу пропагандистов при ЦК ВКП(б).

Будучи на учебе в школе, узнаю, что Черненко снова женился — на враче Левиной Марии Михайловне.

По окончании школы в 1939 году я была командирована в распоряжение Хабаровского крайкома партии.

В конце 1939 года я получила письмо от его новой жены Левиной, в котором она извиняется передо мной и сообщает, что Черненко и ее оставил с ребенком (письмо прилагаю).

В 1943 году, когда я вернулась в Красноярск, Черненко уехал учиться в школу парторганизаторов при ЦК ВКП(б).

Родные его мне сообщили, что снова женился и живет с новой семьей в Пензе по месту работы.

Кушнэр Н.В.

Дополнительные данные:

Первая жена Нина где живет не знаю.

Вторая — Елисеева Фаина работает в одном из сельских районов Красноярского края.

Третья — Левина Мария Михайловна проживает в Москве, и я живу в Москве, Каляевская, 12, кв. 3.

Последняя жена проживает с ним в Пензе"

(РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 18. Д. 118. Л. 89-90об.).

Партийная полиция сигнал проверяет — шутка ли: только по этому эпизоду в жизни партийного функционера фигурирует шесть (!) дам. Дмитрий Шепилов в меморандуме на имя Михаила Суслова подтверждает: действительно, "тов. Черненко К.У., сходясь с другими женщинами, бросал своих жен вместе с детьми". До этого замсекретаря партийного бюро Управления пропаганды и агитации ЦК Константин Калашников также признал, что Черненко "в морально-бытовом отношении был крайне неустойчив и падок до женщин". Вывод Калашникова: "Считаю нецелесообразным брать т. Черненко с такими "хвостами" в аппарат ЦК". В итоге 25 марта 1948 года секретариат ЦК отменяет свое же решение от 11 марта о переводе Черненко в центральный аппарат в Москву и оставляет его в распоряжении Пензенского обкома ВКП(б).

Но номенклатурные судьбы непредсказуемы. Не попав в 1948-м в Москву из-за сигнала Кушнэр, К.У. Черненко оказался в Молдавии в должности завагитпропом местного ЦК и попал в команду Л.И. Брежнева, назначенного вскоре первым секретарем ЦК КП(б) Молдавии. Две родственные души нашли друг друга — в 1984-м Черненко станет "Леонидом Ильичом N 2".

Его карьерный триумф обернулся для страны потерянными возможностями, растранжиренными ресурсами. А беспрецедентное засекречивание советских архивов, бюрократизация делопроизводства и пустопорожний документооборот стали, пожалуй, главным политическим наследием, издержки которого до сих пор еще не преодолены и в современной России.