Что сообщает миру фильм «007: Спектр»? Сигнал принял Андрей Архангельский

На этой неделе в российский прокат выходит фильм Сэма Мендеса "007: Спектр". Обозреватель "Огонька" пытается расшифровать сигналы, который посылает нам 24-й по счету фильм бондианы

Андрей Архангельский

В этом году официальное сотрудничество между Россией и Британией сведено почти к нулю, остались, как нам говорят, только культурные связи. Впрочем, даже перекрестный Год культуры Россия — Великобритания (2014) был почти свернут. И какие же культурные связи имеются в виду?.. А  вот, собственно, новый фильм про Бонда выходит в российский прокат; хочется написать — "как ни в чем не бывало".

Джеймс Бонд — общий герой российской и западной культур (британской и американской). Что еще у нас с Британией масскультового? Шерлок Холмс/доктор Ватсон (той любви уже лет сто). Про любовь к Холмсу и Ватсону излишне говорить, они в России давно считаются родными (хотя вот новый российский сериал про Холмса и Ватсона режиссера Андрея Кавуна весь полон скрытых упреков к "хваленой демократии"). Гарри Поттер тоже свой, целое поколение выросло на книгах Роулинг. В сериале "Лондонград" (СТС, 2015) такой русский фанат Поттера, мальчик в очках лет 12, мечтает сбежать в Хогвартс — вымышленное учебное заведение волшебников; но взрослые дяди и тети из России объясняют ему: есть мечта, а есть жизнь. То есть разоблачают, так сказать, британскую мечту.

Этих героев и Бонда объединяет то, что все они — выдумка и родом из литературы (спасибо писателю Флемингу). Это, видимо, роднит их с литературоцентричной русской культурой, которая любит выдумку, но сама так не умеет выдумывать. Зато Россия умеет, как никто, любить чужих героев.

Англию и Россию сопровождали длительные перерывы в отношениях, причем общим стилем часто было именно "холодное молчание". Бонд — по-своему олицетворение этого стиля отношений — в духе "ничего лишнего". Но бывали и редкие минуты братства — в годы Второй мировой войны. От них осталась уникальная песня о героическом капитане английского эсминца "Джеймс Кеннеди", там есть такие строчки: "британский офицер/носит орден СССР". Она была у нас очень популярна, многие в 1940-е годы считали, что Кеннеди — реальный человек. В силу, видимо, универсальности образа "хорошего британца" — "морской волк, офицер". Отсюда уже рукой подать до Бонда.

Но природа российской любви к Бонду все равно труднообъяснима: в СССР фильмы с Бондом не показывали, но при этом о них знали и говорили. Джеймс Бонд был в СССР ходячим, как сказали бы сейчас, мемом. Была даже своеобразная советская гордость — что у нас агента 007 никто бы не узнал. Высоцкий написал об этом песню, по мотивам приезда Шона Коннери, первого Джеймса Бонда, в 1969 году (Коннери был потрясен тем, что в Москве его на улице не узнавали).

К Бонду трудно предъявить какие-то идеологические претензии. Он аполитичен. По убеждениям — даже консерватор: он против любого мессианства и всяких "идеек", считает, что от них только зло (он и вынужден постоянно бороться с какими-то идейными маньяками). Прагматик. Еще во времена СССР было понятно, что Бонд — не антисоветчик. И сегодня — не идейный враг. А часто даже вынужденный партнер (кстати, тема вынужденного партнерства между американцами, британцами и русскими всплыла опять в недавнем боевике Гая Ричи "Агенты А.Н.К.Л"). И все же удивительно: самым "нейтральным" английским героем в России стал работник британских спецслужб; хотя, казалось бы, человек ангажированный. А все потому, что — человек дела. Работа есть работа — в этом смысле все агенты, разведчики и шпионы похожи.

Нынешний фильм активно эксплуатирует мифологию самого Бонда. Он сам уже играет не только себя, но и как бы миф о Бонде. Это все равно, что Хармс рассказывает анекдоты про Хармса. Бонд приходит в офис за новыми штуками, Кью говорит ему: "Вашу новую машину, Бонд, решено отдать 009-му. Зато вам, Бонд, часы". Часы, впрочем, тоже непростые.

Фильм (и Бонд соответственно) все чаще шутит: вот в новой серии Бонд видит перед собой мышь и обращается к ней со стандартными вопросами: "Кто тебя прислал? На кого ты работаешь?" (Если бы мышь ему еще и ответила, шутка была бы в стиле Триера, есть у него похожая сцена.) В баре швейцарской горнолыжной здравницы на традиционную просьбу "взболтать, но не смешивать" бармен со смешком отвечает: "А у нас не продаются алкогольные напитки". Приготовленный взамен кислородный коктейль Бонд советует вылить в унитаз. Впрочем, и сам Бонд хорошо осознает всю комичность положения: 24 серии, 50 лет в строю; все эти годы совершать в кадре примерно одно и то же. Мало того, зрители именно этого повторения и ждут. Но почему это завораживает? Вероятно, в первую очередь потому, что герой еще жив. Жив, как ни один другой: в кино с 1962 года (впрочем, комиксовые герои, которые перешли на киноэкран, вообще "живут" еще с 1930-х годов).

Бонд, с тех пор как его стал играть Дэниел Крейг, стал сложной личностью, научился грустить, стал тоньше чувствовать; в фильме появилась постоянная тема ностальгии — по уходящей культуре. В том числе и по уходящей культуре разведки.

Есть сегодня общий враг у всех шпионов: гаджет — который скоро якобы заменит людей. Авторы нынешнего фильма, желая заострить эту болезненную тему, зачем-то окончательно разрушают здание МИ-6 (на набережной Альберта, 85, в юго-западной части Лондона, на берегу Темзы, там еще рядом Воксхолльский мост), предварительно переместив МИ-6 в новый прозрачный офис (в реальности МИ-6 где была, там и осталась). "Уходят люди, вместе с ними уходит эпоха" — вертится в голове строчка из песни Васи Обломова, когда Бонд в последний раз идет по подвалам родной конторы (впрочем, она существует с 1994 года). Где уже только ветер гуляет и портреты по стенам — бывших шефов Бонда. Их не взяли на корабль современности, теперь другие герои.

Сквозной сюжет многих сериалов и фильмов про секретную службу — фобия западного разведчика, что его отдел или департамент сокращают за ненадобностью. И только благодаря успешной операции отдельных сотрудников служба в результате остается существовать. А "реформаторы", как правило, бывают посрамлены (интересно, что при всем обилии в России фильмов про агентов и шпионов эта тема в нашем кино вообще отсутствует — что про сокращения, что про гаджеты; что, конечно, наводит на разные крамольные мысли).

Новый начальник начальника Бонда (то есть руководитель всей разведки) — однокашник министра, выскочка, типичный поклонник гаджетов. Постоянно шутит, что секретные агенты — "это каменный век", "мы вытащим вас из средневековья". Он мечтает слить все спецслужбы в одну, заменить агентов компьютерами и вообще объединить все разведки мира в одну; а сам, как выясняется, та еще крыса, работает на Главное Зло.

Помимо "сосунка-выскочки" главный враг — организация "Спектр", известная нам по бондиане аж с 1960-х годов, упоминается уже в "Докторе Ноу" (1962). На счету организации — много чего: план нарушения траектории полета ракет при помощи атомного радиоизлучателя ("Доктор Ноу",1962), похищение советского криптографического устройства "Лектор" ("Из России с любовью", 1963). Похищение американского космического корабля... Похищение самолета Avro Vulcan, снабженного двумя атомными бомбами ("Шаровая молния", 1965). В "Живешь только дважды" (1967) впервые звучит имя главы "Спектра": Эрнст Ставро Блофельд. В фильме "На секретной службе Ее Величества" (1969) Бонд узнает о существовании химической лаборатории Блофельда в Альпах, где разрабатывается бактериологическое оружие. Наконец, в "Никогда не говори "никогда"" (1983) — фильм, не входящий в официальную бондиану — Бонд тем не менее расследует похищение двух крылатых ракет с ядерными боеголовками, которые также похищены "Спектром". В "Бриллиантах навсегда" (1971) Блофельд почти попался, но сбегает. Тридцать лет Блофельду удавалось сбегать, но не в этот раз (в нынешнем фильме он скрывается под именем Франца Оберхаузера, его играет Кристоф Вальц).

О России в нынешнем Бонде — ни слова (ни плохого, ни хорошего). Это может означать две вещи: либо все совсем плохо, либо что русские пока не "враг N 1". Фильм предупреждает: враги не где-то далеко, а прямо под носом.

Кто главный враг в Бонде — это не праздный вопрос. Это важный сигнал — для всего мира. Фильм давно уже задает какие-то стандарты мировых угроз и правила хорошего тона для агентов. Нынешний сигнал надо понимать, видимо, так. Главный враг — международный терроризм, международные преступные сети (они скупают уже и наши правительства и разведку). И второй вопрос: "Что происходит с нашей профессией?". Все эти гаджеты... надо бы еще раз напомнить, что мы — люди — тут главные. Ну, традиционный тост — за старую школу. С правилами, с погонями, с шифровками и т.д.

Даже в 1980-е Британия официально не признавала существование Секретной службы. Это немаловажный факт для понимания бондианы: получается, что Бонд 30 из 50 лет "работал" неофициально. ЦРУ было, КГБ было, а МИ-6 как бы и не было. Это многое объясняет в поведении Бонда, например, его вольнодумство, которое от серии к серии усиливается. Бонд всегда спорит с начальством, и это, как выясняется, идет на пользу всей организации.

Вечные ценности — это не только аксессуары, или машина, или девушка Бонда; это еще и культ индивидуализма у героя, собственные представления о том, как и что нужно делать. Бонд — не слепой исполнитель. За это он всегда получает от начальства. В новом фильме его отстраняют от дел; сколько раз уже такое было. "Человек с золотым пистолетом" (1974) — глава разведки M. отстраняет Бонда от миссии по обнаружению британского ученого, и Бонд неофициально отправляется на его поиски. В "Лицензии на убийство" (1989) — M. приказывает ему вернуться к своим обязанностям, Бонд отказывается, M. отзывает его лицензию на убийство. В "Умри, но не сейчас" (2002) — опять самоуправство.... Сейчас Бонд вообще как-то оторвался от коллектива. По собственному плану действует, принося между тем пользу обществу.

В фильме дважды звучит слово "демократия". Второй раз ее произносит враг ("сосунок"), типа "зачем нам демократия, когда у нас столько силы?" Легендарный М. ничего ему не отвечает, но по его действиям понятно, что и он, и Бонд придерживаются противоположного мнения. Секретная служба — занятие демократическое, как ни странно. Тоже сигнал.