Ударной силой мирового джихада становятся марокканцы

Король Марокко Мухаммед VI помиловал более 400 заключенных — в том числе тех, кто был осужден за терроризм. Это решение парадоксальным образом совпало по времени с трагическими новостями из Европы, где организаторами и исполнителями терактов в Испании и Финляндии были марокканцы. “Ъ” попытался разобраться, почему именно в Марокко и среди выходцев из этой страны радикальные идеи столь популярны и не приведет ли объявленная королем амнистия к новому всплеску терроризма.

Поводом для королевской амнистии стал национальный праздник, отмечавшийся в воскресенье в 64-й раз,— годовщина революции короля и народа. По этому случаю Мухаммед VI распорядился смягчить наказание для 415 человек, осужденных в том числе за терроризм. Как объяснили представители власти, в тюрьме заключенные заявили об отказе от экстремизма и подтвердили свою «приверженность национальным идеалам».

Решение монарха вызвало неоднозначную реакцию в Европе. Указ об амнистии был подписан буквально на следующий день после того, как испанские власти сообщили о предварительных результатах расследования терактов в Барселоне и Камбрильсе. Как выяснилось, их организатором и вдохновителем был марокканец Абдельбаки ас-Сатти, имам мечети в каталонском городке Риполь, куда на проповеди приходили около 500 человек — в основном из Марокко. Уроженцами этой страны оказалось большинство из 12 террористов, готовивших взрывы на основных туристических объектах Барселоны, а также водитель фургона, давившего людей на пешеходной улице Лас-Рамблас 17 августа, в результате чего погибли 14 человек. Кроме того, исполнителем теракта, совершенного на следующий день в финском городе Турку, тоже оказался марокканец — 18-летний беженец Абдул Рахман. Он с ножом устроил охоту на случайных прохожих, убив двоих и ранив восьмерых из них.

Эти трагедии заставили экспертов обратиться к предыдущим резонансным терактам в Европе и проследить роль в них выходцев из Марокко. В первую очередь в связи с этим вспоминали взрывы 11 марта 2004 года в четырех поездах на мадридском железнодорожном вокзале Аточа — самый кровопролитный теракт в истории Испании, жертвами которого стал 191 человек, около 1,5 тыс. получили ранения. Подготовила его организация под названием «Боевая исламская марокканская группа». Выходцы из Марокко сыграли заметную роль в парижских терактах 13 ноября 2015 года (130 погибших). Смертники, устроившие 22 марта 2016 года взрывы в брюссельском аэропорту Завентем и на станции метро «Мальбек», также были марокканцами.

Для экспертов по терроризму подобная активность марокканских «воинов джихада» сюрпризом не стала. Еще в 2014 году, когда запрещенное в России «Исламское государство» (ИГ) набирало силу в Сирии и Ираке, министр внутренних дел Марокко Мохаммед Хасад сообщил, что в рядах радикалов на Ближнем Востоке сражается более 3 тыс. его соотечественников. В это число входили как подданные королевства, так и марокканцы, живущие в Европе.

По числу иностранных боевиков, воюющих в рядах ИГ, марокканский «контингент» идет на втором месте, уступая лишь тунисскому.

Власти Марокко опасаются, что после окончательного разгрома «Исламского государства» и ликвидации самопровозглашенного халифата часть радикалов вернется на родину, чтобы продолжать там свою «священную войну».

Впрочем, по мнению экспертов по терроризму, большинство радикалов, скорее всего, предпочтет действовать не в своей стране, где с «исламистским подпольем» жестко борются местные службы безопасности, а в Европе, где им легко затеряться среди многочисленной марокканской диаспоры.

В самом Марокко теракты и нападения на иностранных туристов происходят не так часто, как в соседнем Тунисе или Египте. Последней такой акцией стал взрыв в кафе города Марракеш 28 апреля 2011 года: тогда погибли 15 человек, в основном иностранные туристы.

«Помилование марокканских исламистов практически одновременно с терактами в Европе не более чем бюрократическое совпадение»,— убеждена советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина. Эксперт считает маловероятным, что амнистия приведет к росту террористической угрозы в стране.

«В Марокко, как и во многих других арабских государствах, существуют серьезные программы по перевоспитанию находящихся в тюрьме радикалов

,— говорит “Ъ” госпожа Супонина.— Эти программы активно реализуются не только в Марокко, но и, например, в Тунисе и Египте. К сожалению, о Европе этого сказать нельзя. В европейских тюрьмах, напротив, зачастую происходит радикализация попавших туда мусульман — через их сокамерников-джихадистов. Властям европейских государств уже давно надо было заняться этой проблемой».

Директор центра стратегических и глобальных исследований Института Африки РАН Леонид Фитуни обратил внимание “Ъ” на то обстоятельство, что марокканцев в Европе «чрезвычайно много» и что Марокко — «страна сама по себе многонаселенная, с высоким уровнем рождаемости и продолжительности жизни». «У нее теснейшие связи с ЕС, марокканцы постоянно перетекают на европейский континент, прежде всего во Францию, Бельгию и Швейцарию»,— говорит эксперт. По словам господина Фитуни, в самом Марокко службы безопасности «работают слаженно и четко, отслеживая малейшие проявления экстремизма». «Кроме того, на низовом уровне там созданы своего рода комитеты бдительности, есть старшие по подъезду, старшие по кварталу и так далее. Эта система всеобщего надзора выталкивает наиболее радикальные элементы за пределы страны»,— объясняет собеседник “Ъ”.

Максим Юсин, Георгий Степанов