Не получившие компенсаций погорельцы готовы к протесту

В августе 2016 года высокогорное дагестанское село Мокок почти полностью выгорело из-за короткого замыкания — без крова остались почти 500 человек. Тогда премьер Дмитрий Медведев дал поручение региональным властям «оказать содействие пострадавшим гражданам в восстановлении жилья». Спустя год погорельцы вышли на митинг протеста: по их словам, село так и стоит в руинах, а вся государственная помощь ограничилась компенсацией в 5 тыс. руб. Жители сравнивают Мокок с разрушенным сирийским Алеппо и обещают устроить следующую акцию протеста уже в Москве.

Селение Мокок расположено в Цунтинском районе Дагестана на высоте 1600 м над уровнем моря, недалеко от границы с Грузией. Это аварский район, но жители села называют себя дидойцами. 21 августа 2016 года из-за короткого замыкания в селе загорелся частный дом, практически сразу огонь перекинулся на соседние строения. Пожар оказался настолько серьезным, что в районе пришлось вводить режим ЧС. В борьбе с огнем было задействовано 204 человека и 25 единиц техники, включая два вертолета Ми-8. В итоге выгорело более 73 строений, это более 80% села. Уцелели лишь дома на окраине, детский сад, фельдшерско-акушерский пункт, два небольших продуктовых магазина и школа, которая и без пожара уже 13 лет находится в аварийном состоянии. По данным республиканского управления МЧС, без крова остались 480 человек, в том числе 190 детей.

Сразу после пожара премьер-министр РФ Дмитрий Медведев поручил властям республики принять все необходимые меры для восстановления домов. 29 августа 2016 года глава Дагестана Рамазан Абдулатипов и заместитель председателя Госдумы Сергей Неверов заявили жителям Мокока, что новые дома в селе будут построены за два с половиной месяца, и предлагали сельчанам выбрать участки для строительства.

Однако после этого погорельцам пришлось проходить через длительные судебные процедуры, доказывая, что они действительно жили в Мококе. Когда погорельцы начали собирать документы, выяснилось, что многих из них нет в базе данных УФМС. По словам директора сельской школы Магомеда Абдулаева, чаще эта проблема возникала с детьми, «потому что родители не знали, что их нужно регистрировать в УФМС».

По словам жителей Мокока, единственное, чего им удалось добиться за год,— это компенсации, выплаченной согласно закону «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». Из резервного фонда правительства Дагестана было выделено 2 млн 415 тыс. руб. на оказание единовременной материальной помощи — из расчета 5 тыс. руб. на человека, но не более 25 тыс. руб. на семью. Больше, по словам местных жителей, они от государства ничего не получили.

Также в помощь погорельцам перечислили однодневный заработок работников администрации главы и правительства республики и подведомственных учреждений. Гуманитарную помощь оказали благотворительный фонд «Инсан», Международный комитет Красного Креста в Дагестане, фонд Белля и неравнодушные жители России.

Спустя год после пожара около 200 жителей Мокока вышли на митинг. По их словам, многие, не дождавшись помощи, переехали к родственникам в соседние села и районы. Однако часть дидойцев решили восстановить село. «Около трех десятков семей влезли в долги, чтобы начать строить новые дома. Кредиторы им дали деньги, считая, что скоро государство выплатит компенсации. Но этого не случилось. Теперь надо возвращать долги, а денег нет»,— говорит председатель инициативной группы погорельцев Магомед Саидов. Его односельчанин Тагир Магомедов подтверждает: «многие жители отчаялись и начинают строить дома, залезают в огромные кредиты, потеряв надежду на справедливость и гуманность нашего государства». При этом он подчеркнул, что «первым делом джамаат решил построить мечеть и медресе, и это очередное доказательство нашим властям, что мы не собираемся покидать нашу родину и хотим возродить наше село и жить в этом райском месте, где захоронены наши предки». Господин Магомедов выложил видео о том, как живет Мокок через год после пожара, сравнив его с сирийским Алеппо, разрушенным в ходе войны.

«Мы не обвиняем федеральное правительство, мы обвиняем тех, кто наживается на горе погорельцев. И благодарны тем, кто отправлял нам гуманитарную помощь. Но нам приходится критиковать районную администрацию: когда мы что-то делаем, они отзываются и доказывают, что этот митинг незаконен»,— говорит житель села Магомед Рамазанов.

Администрация Цунтинского района и правительство Дагестана были недоступны для комментариев. Ранее, 20 июня 2017 года, глава республики Рамазан Абдулатипов заявил, что «пожары в селе Мокок Цунтинского района и других горных населенных пунктах обозначили одну большую проблему — мы не можем быстро и в полной мере не только выделить существенную помощь пострадавшим из республиканского бюджета, но и запросить помощь из федерального». «Это происходит из-за того, что практически все доходы рынка идут мимо бюджета, а села Мокок по документам вообще не существует,— подчеркнул он.— Теперь нам приходится прилагать титанические усилия для получения компенсации. Мы сможем лучше обеспечивать безопасность, права граждан, если они сами будут жить в законодательном поле».

«Если по закону Мокока не существует, значит, мы не часть этого общества. И следующие выборы президента мы тоже будем бойкотировать,— говорит Магомед Саидов.— Ни один человек не пойдет голосовать. Мы исполняем свой гражданский долг, а они — нет». Митингующие приняли резолюцию, в которой требуют решить до 21 сентября 2017 года вопрос с предоставлением помощи пострадавшим при пожаре. Если этого не произойдет, говорят дидойцы, 25 сентября они объявят голодовку, а в октябре проведут митинг в Москве.

Заира Рабаданова, Александр Черных