Сергей Агафонов — о предпосылках и перспективах «общенационального пробуждения»

Восприятие новостей из Армении за последние несколько недель проделало занятную эволюцию: сначала армянские сюжеты сильно завораживали, потом все чаще удивляли, теперь — все больше настораживают

Стремительная смена ощущений от происходящего в древней и всякое видавшей стране объяснима: энергетика сотен тысяч людей, объединенных желанием изменить постылую жизнь, не могла не вызвать позитивного и благожелательного отклика; исключительно мирные формы уличного протеста, похожего временами на праздничный фестиваль, изумляла и заставляла говорить о некоей "особой мудрости", свойственной именно армянам. Причины перехода к третьей — тревожной — фазе прозаичней: за горизонтом явленного единодушия и фестивальными виньетками ничего структурно жесткого и вменяемого не просматривается. Проще говоря, на излете протестного месяца со всей очевидностью возникло понимание: избавление от надоевшего населению и далеко небезупречного политика, рулившего страной вместе с родственниками и друзьями последние 10 лет (а с предшественником из того же клана и соответственно его родственниками и друзьями все 20), счастья и процветания населению не гарантирует. Более того, не гарантирует и особых перемен в той самой постылой жизни, которая вывела сотни тысяч людей на улицу — для этого у активистов протеста нет ни интеллектуальных (программа преобразований), ни материальных (финансовое обеспечение), ни организационных (массовая партия или иные структуры) ресурсов.

Никол Пашинян, бесспорный герой последних событий и, судя по всему, достойный и искренний в своих романтических представлениях о лучшей жизни человек, реальной массовой поддержкой пользовался три недели "протестного хождения" и благодаря ей оказался не только "кандидатом площади", а вообще единственным кандидатом, выдвинутым в парламенте на пост премьера. Но дальше-то что? Его партия "Елк" (в переводе с армянского — "Выход), собранная из осколков разных мелких движений, малочисленна, плохо структурирована, бедна программными наработками и к тому же не едина внутри. И хотя самому Пашиняну поклонники присвоили гордый титул "лидер общенационального пробуждения", соответствовать ему ой как непросто: это самое "пробуждение" случилось в изъеденной коррупцией до основания стране, похожей больше на поделенную между кланами территорию, а не на суверенное государство.

Армянские "политически узоры", несмотря на несомненный национальный колорит, достаточно унылы: ярких партийных проектов с внятной программой не просматривается, в политике прописалось множество экзотических фигур с большими деньгами и мутным прошлым, извлекающих из положения во власти солидную ренту, зоны влияния (и дохода) давно поделены. Госорганы за последние годы превратились в придаток семейного бизнеса для финансовых и политических "тяжеловесов", а поскольку дети и родственники важных людей не всегда талантливы, но всегда изобретательны в получении прибытка, последствия для многих отраслей "народного хозяйства" катастрофичны. И даже силовые структуры не составляют тут счастливого исключения.

Армения маленькая, здесь все на виду: кто кому родня, кто на чем "сидит", чьи деньги где и как добываются и работают. И даже прозвище "Сашик 50%", подаренное молвой родному брату бывшего президента и кратковременного премьер-министра Сержа Саргсяна,— это не столько народный юмор, сколько признание экономической реальности в стране, которую нещадно доили разные влиятельные лица. Сферы интересов этих лиц, их взаимосвязь, отношения с внешним миром (а это отнюдь не одна Россия) — тоже ни для кого не секрет в самой Армении, граждане которой в течение двух десятков лет молчаливо и терпеливо наблюдали за особенностями формирования и "вызревания" так называемой политической элиты. Но вот на очередном "эволюционном витке" молчание и терпение кончились.

В ходе протестов не раз звучала цифра: на улицу вышли недовольные граждане, составляющие 95 процентов населения страны,— существующей властью народ наелся так, что компромиссы исключены, а перемены неизбежны. Но что делать, если у оставшихся 5 процентов довольных в управлении и под контролем все национальные богатства и все административные структуры, весь управленческий аппарат? Пашинян многократно повторял: вендетты не будет, пусть "просто уйдут". Но не разъяснил, как он себе это представляет: куда "пусть уйдут"? Кто? С чем? Ведь если "без вендетты" понимать буквально, то, значит, со всем наворованным за четыре пятилетки — на заслуженный отдых в комфортные края с семьей и домочадцами. В принципе, такой вариант мог бы стать уникальным армянским ноу-хау в решении коррупционной проблемы — типа, забудем прошлое, начнем с чистого листа. Но есть сильные сомнения, что на такой неординарный вариант согласятся те самые 95 процентов недовольных, которые требуют перемен.

Чтобы "национальное пробуждение" подкрепить реальным делом, лидерам протеста как минимум предстоит организовать отъем неправедно нажитого у большой группы состоятельных людей, формирующих сегодня высший управленческий эшелон государства.

Будем надеяться, что это возможно бескровно, но все равно предстоит ответить на новые вопросы: кто будет их круг определять, по каким критериям будет установлен порог изъятий, кем будет контролироваться этот дивный процесс и как распорядятся изымающие изъятым? Сразу отметим: красивая формула "все будут равны перед законом" в армянском случае работать не может, поскольку имеющаяся под рукой правоохранительная машина и судейская вертикаль отстроены, управляются и "населены" на всех этажах теми самыми людьми, к которым обращен призыв "пусть просто уйдут",— ведь это органичная часть тех 5 процентов, которые всем довольны. Можно, конечно, надзирающих комиссаров приставить во все институции. Но где их брать в таком количестве и как обеспечить "качество" самого комиссарского корпуса?

А ведь подобным образом закольцованы все прочие проблемы доведенной до коллапса маленькой страны, в которой все про всех все знают: нехорошо везде, не затронутой коррупционной гнилью и круговой порукой сферы жизни и отрасли не существует, попытки что-то изменить и начать с чистого листа упираются в то, что меняться само по себе ничего не будет, а менять системно некому и некем.

Об этом, впрочем, пока никто в Армении публично не говорит. Люди искренне верят в "перезапуск" страны и надежды возлагают на внеочередные выборы в парламент, которые будут организованы новым премьером — Николом Пашиняном. Он обещает ревизовать избирательную систему, разобраться со списками избирателей (к ним масса вопросов) и убеждает граждан в том, что Армения после этих грядущих выборов будет совершенно иной.

Граждане этому безраздельно верят, поскольку категорически не хотят, чтобы было "как было". На этом нежелании, собственно, и возникает невиданный прежде и уникальный по всем параметрам (95 процентов поддержки) армянский протест, больше похожий на фестиваль.

Его энергетика очаровывает. Но все же не избавляет от размышлений о "постфестивальном" будущем. А оно, увы, уже не так прекрасно, как музыка, танцы и шашлыки под лозунгом "Пусть они уйдут!" на заблокированных улицах...

Сергей Агафонов