В Конгрессе хотят знать, о чем Дональд Трамп и Владимир Путин говорили наедине

Группа американских конгрессменов-демократов требует вызвать на допрос переводчицу Марину Гросс, работавшую на переговорах в формате «один на один» между президентами США и РФ Дональдом Трампом и Владимиром Путиным в Хельсинки. Таким образом законодатели рассчитывают узнать, не пошел ли глава Белого дома на серьезные уступки своему российскому коллеге по каким-то чувствительным вопросам. Право созыва таких слушаний у Конгресса в теории есть, однако подобных прецедентов в истории не было.

С требованием вызвать переводчицу Дональда Трампа на допрос выступила группа демократов под руководством сенатора Жан Шахин и члена Палаты представителей Джо Кеннеди III. По мнению Жан Шахин (она находится в российском черном списке) такая мера позволит «вскрыть, что они (Дональд Трамп и Владимир Путин.— “Ъ”) обсуждали с глазу на глаз». «Эта переводчица может помочь нам узнать, что президент рассказал или пообещал Путину от имени США»,— добавила она.

Джо Кеннеди III, в свою очередь, возмутился, что Белый дом не раскрывает подробности переговоров в Хельсинки и «единственная информация, которая у нас есть,— от российских властей». В частности, политик процитировал заявление российского Министерства обороны о том, что ведомство «готово к практической реализации договоренностей президентов в сфере международной безопасности», достигнутых в ходе саммита в Хельсинки.

«Американская общественность ничего не знает об этих договоренностях. Мы хотим знать, о чем они там договорились за закрытыми дверями»,— объявил Джо Кеннеди III.

Между тем, говоря об итогах саммита в Хельсинки, в российском Минобороны добавили, что «готовы активизировать контакты с американскими коллегами по линии генеральных штабов и другим имеющимся каналам коммуникации для обсуждения продления срока действия договора СНВ (о стратегических наступательных вооружениях.— “Ъ”), взаимодействия в Сирии, а также других актуальных вопросов обеспечения военной безопасности». Иными словами, военные лишь перечислили сферы возможного сотрудничества между двумя странами, которые упоминались Дональдом Трампом и Владимиром Путиным в ходе их совместной пресс-конференции. Однако в Конгрессе заявление российской стороны о «договоренностях» сочли подозрительным. «При всем уважении к президенту (Трампу.— “Ъ”), я не уверен, что (ему.— “Ъ”) можно доверять,— продолжил Джо Кеннеди III.— Если Белый дом не готов поделиться с нами информацией о том, что обсуждалось на этой более чем двухчасовой встрече, то мы будем настаивать на том, чтобы нас проинформировала единственная другая представительница США, присутствовавшая при этом разговоре».

Речь идет о переводчице Госдепартамента США Марине Гросс — светловолосой, по-деловому одетой женщине, запечатленной рядом с Дональдом Трампом на многочисленных фото из Хельсинки. Марина Гросс переводила официальным лицам США не первый год. Так, еще в 2008 году она работала переводчиком в посольстве США в Москве и сопровождала, в частности, первую леди США Лору Буш в ходе ее визита с супругом в Сочи. В апреле 2017 года уже в качестве переводчика Госдепартамента США Марина Гросс работала на переговорах главы ведомства Рекса Тиллерсона и министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова.

Хотя профессиональный кодекс требует от переводчиков в США соблюдать конфиденциальность переговоров, свидетельский иммунитет (то есть право не давать показания в суде или перед Конгрессом) на переводчиков не распространяется — в отличие, например, от священников, которые обязаны соблюдать тайну исповеди. Конгресс, таким образом, имеет право вызвать Марину Гросс на слушания, но с учетом наличия у нее доступа к секретной информации допрос должен проходить в закрытом режиме. Она может отказаться от повестки, но за это ее могут подвергнуть судебному преследованию. Между тем в Конгрессе не было случаев вызова на допрос переводчиков первых лиц.

По словам источника “Ъ”, ранее работавшего в МИД РФ, по итогам официальных встреч составляется запись беседы. Если переговоры проводятся в узком составе или тет-а-тет, эта обязанность ложится на переводчиков. Записи беседы присваивается гриф секретности. В исключительных случаях фрагменты беседы могут не включаться в запись, но, по словам собеседника “Ъ”, происходит это крайне редко.

На съемке начала переговоров Дональда Трампа и Владимира Путина в Хельсинки видно, что Марина Гросс держит в руках блокнот и делает пометки. Однако уверенности в том, что она протоколировала всю закрытую часть встречи, нет. Бек Дори-Штайн, бывшая стенографистка Белого дома, в этом году выпустившая книгу воспоминаний о работе с Бараком Обамой и Дональдом Трампом «В углу Овального кабинета», заверяет: в отличие от его предшественников нынешний президент не любит, когда его речь записывают, и часто указывает стенографистам не вести запись. Впрочем, про работу переводчиков она не писала.

Между тем решение о направлении Марине Гросс повестки демократы сами принять не могут. На это нужно согласие представителей Республиканской партии. И демократы надеются его получить. В среду член Палаты представителей, демократ Билл Паскрелл уже направил письмо республиканскому руководству комитета по надзору и правительственным реформам. В документе говорится, что «с учетом того, что Дональд Трамп по вопросу об атаке на нашу демократию публично занял сторону Владимира Путина, предав интересы американских разведслужб и правоохранительных органов, общественность имеет право знать детали их разговора».

Посол России в США Анатолий Антонов заверил журналистов, что никаких секретных договоренностей на саммите в Хельсинки не заключалось. По его словам, «президент России Владимир Путин (на пресс-конференции.— “Ъ”) все рассказал».

Галина Дудина, Елена Черненко