Россия и Турция объединяют форматы сирийского урегулирования

Глава МИД РФ Сергей Лавров прибыл в Анкару, где сегодня проведет переговоры со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу. Одна из их главных тем — ситуация в Сирии, в том числе подготовка к намеченной на 7 сентября в Стамбуле встрече лидеров России, Турции, Германии и Франции. На ней планируется обсудить политическое урегулирование в Сирии. Но еще более насущный вопрос сегодняшних переговоров — решение судьбы сирийской провинции Идлиб, примыкающей к турецкой границе.

«Российская сторона исходит из того, что на России и Турции лежит особая ответственность за обеспечение и сохранение мира, безопасности и стабильности в Сирии»,— говорится в заявлении, распространенном МИД РФ накануне визита Сергея Лаврова в Анкару.

В начале сирийского конфликта позиции России и Турции были диаметрально противоположны. Анкара поддерживала противников президента Сирии Башара Асада, в том числе группировки, которые Россия обвиняла в терроризме. После того как турецкие военные сбили над Сирией российский самолет и одна из протурецких группировок расстреляла катапультировавшегося пилота, все отношения между Москвой и Анкарой были заморожены. Но стороны нашли пути к примирению, и это существенно повлияло на ситуацию в Сирии. Созданный Россией, Турцией и Ираном «астанинский формат» переговоров в итоге привел к тому, что большая часть Сирии оказалась под контролем Дамаска.

Теперь предстоит следующий шаг — начать процесс политического урегулирования. В связи с этим одна из целей визита Сергея Лаврова в Анкару — подготовка саммита с участием президентов Турции, России, Франции и канцлера Германии в Стамбуле 7 сентября. С идеей саммита выступил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в конце июля. Он хочет собрать за одним столом страны «астанинского формата» (Россию, Турцию, Иран), а также Германию, страдающую от наплыва сирийских беженцев, и Францию как представителя «малой группы» по Сирии (в нее помимо Франции входят Великобритания, США, Иордания и Саудовская Аравия).

Эта группа была создана в начале 2018 года по инициативе Парижа для сближения форматов сирийского урегулирования, включая женевский — под эгидой ООН. Де-факто это сближение происходит и без посредников — так, спецпосланник генсека ООН по Сирии Стаффан де Мистура не пропустил ни одного раунда астанинских переговоров. В частности, он активно взаимодействует с Турцией, Россией и Ираном в вопросе формирования сирийского конституционного комитета.

Без участия «малой группы» обходится и решение вопросов «на земле». Вернее, они обсуждаются в других двусторонних и трехсторонних форматах, фактически не затрагивая Францию и Великобританию. Но это пока речь идет о военных действиях. Проект политического урегулирования в Сирии потребует согласия всех внешних сил, которые видят себя посредниками в этом конфликте, в первую очередь постоянных членов СБ ООН.

Пока расхождений о будущем Сирии слишком много, и одно из них — судьба сирийских беженцев. Россия исходит из того, что война с терроризмом в Сирии подходит к концу, большая часть страны вернулась под контроль Дамаска и ничто, кроме разрухи, не препятствует возвращению сирийских беженцев домой. Поэтому страны, заинтересованные в решении конфликта в Сирии, должны внести вклад в восстановление страны и помочь беженцам вернуться к мирной жизни на родине. У западных стран и ООН другая позиция. «Мы не можем позволить беженцам вернуться в опасных условиях»,— отметил в понедельник комиссар ООН по делам беженцев Филиппо Гранди на пресс-конференции в Берлине. Ранее из Вашингтона также звучали слова о том, что сначала нужно завершить процесс политического урегулирования, а уж потом говорить о возвращении беженцев. Скептически к российским планам относятся и представители сирийской вооруженной оппозиции. В разговорах с “Ъ” они не раз отмечали, что многие покинули страну не из-за действий террористов, а спасаясь от преследований сирийского режима. Тем не менее Минобороны РФ при участии других российских ведомств разработало и активно внедряет план по возвращению беженцев, в первую очередь совместно со странами—соседями Сирии, для которых присутствие сирийцев стало непосильным бременем.

По данным созданного Россией в Сирии Центра приема, распределения и размещения беженцев, более 1,7 млн сирийцев изъявили готовность вернуться на родину. Турецкие власти готовы помочь 250 тыс. из них. Всего на турецкой территории находилось свыше 3 млн беженцев. В воскресенье президент Эрдоган сообщил, что четверть миллиона беженцев уже покинули Турцию. При этом он дал понять, что Анкара готовится к новым военным операциям на севере, чтобы создать для них безопасную зону. «При помощи Аллаха мы освободим новые территории и обеспечим на них безопасность в ближайшем будущем»,— сказал президент.

Слова президента Эрдогана касаются севера Сирии, где Турция в результате двух военных операций при участии вооруженной оппозиции потеснила отряды запрещенного в РФ «Исламского государства» и курдские формирования. Небольшой район к северу от Алеппо, остающийся под контролем курдов, примыкает к провинции Идлиб — последней зоне деэскалации, которую пока Дамаск не контролирует.

Между тем еще в июле президент Сирии Башар Асад заявил, что Дамаск планирует вернуть под свой контроль всю территорию страны. Это касается и провинции Идлиб, 60% которой, согласно сирийской официальной версии, удерживают отряды группировки «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в РФ), остальную часть — формирования вооруженной оппозиции.

Анкара надеется оставить Идлиб и другие северные районы оппозиции и затратила немало усилий, чтобы объединить ее разрозненные вооруженные группировки в единую структуру. 1 августа в Идлибе было объявлено о создании «Фронта национального освобождения» (ФНО), в который вошли 14 оппозиционных группировок. Теперь идет работа над слиянием ФНО с «Сирийской национальной армией», также созданной по инициативе Анкары. При этом оппозиция обещает, что будет противостоять попыткам Дамаска вернуть Идлиб. А президент Эрдоган подчеркнул в воскресном выступлении, что Анкара активизирует военные и дипломатические усилия, чтобы не допустить катастрофы в Идлибе.

«"Сирийская национальная армия" состоит из различных фракций сирийской вооруженной оппозиции. Многие из них яростно сражались друг с другом в прошлом. Между этими фракциями были постоянные перемешивания. В некоторых из них есть бойцы, которые раньше воевали на стороне радикальных фундаменталистов. Поэтому они легитимные цели и для сирийского правительства, и для России»,— сказал “Ъ” бывший глава МИД Турции Яшар Якыш. По его словам, «у "Сирийской национальной армии" есть два варианта: или воевать до тех пор, пока она не будут полностью разгромлена, или прийти к соглашению с Дамаском».

Гуманитарные организации предупреждают, что военная операция в Идлибе может сделать беженцами еще 700 тыс. человек. Но это будет идти вразрез с усилиями Москвы и Анкары по возвращению беженцев.

Задача России — избежать войны в Идлибе, при этом покончить с «Джебхат ан-Нусрой», не испортить отношений с Анкарой и не обидеть Дамаск. На данный момент предмет переговоров — разграничение территории контроля и координация операций против террористов. «Было бы хорошо использовать положительный опыт, который накоплен по замирению в Восточной Гуте, Хомсе, южной зоне деэскалации. Если это удастся сделать в Идлибе и переориентировать умеренную оппозицию на дальнейшую борьбу с террористами, это и укрепило бы доверие между ними и правительством, и создало бы условия для примирения»,— сказал в интервью российским информагентствам в конце июля спецпредставитель президента РФ по Сирии Александр Лаврентьев. При этом предупредил, что «российское терпение тоже может лопнуть».

Марианна Беленькая, Кирилл Кривошеев