Олег Богданов — о давлении на национальную валюту

Рубль продолжает свое пике. Накануне курс российской валюты показал минимумы за два с половиной года и к доллару, и евро. Эксперты связывает это с ожидающимся расширением санкций. Глобальная экономическая ситуация для рубля также неблагоприятна. Многие сегодня пытаются угадать, как долго будет продолжаться ослабление российской валюты и до каких значений дойдет ее курс. Ситуацию в прямом эфире прокомментировал экономический обозреватель «Коммерсантъ FM» Олег Богданов.

Прогноз в такой ситуации, конечно, неблагоприятный. Вопрос только в скорости снижения, как быстро будет 72 рублей или 75 рублей за доллар, а если возникнет паника — будет ли 80 или 85 рублей. Об этом говорят, многие инвестиционные дома в этом направлении думают. Хотя все уточняют, что рубль фундаментально недооценен.

Понятно, мы смотрим баланс, мы смотрим цены на нефть, и, конечно, удивляемся, потому что уже в 2014 году после Крыма, после всех этих дел, летом курс рубля был при такой же нефти приблизительно в районе 44. А если мы отмотаем вообще лет на 12 назад, то тогда при такой нефти 27 рублей было. Вот в чем загадка.

Сейчас давит, конечно, выход с рынка облигаций, давление было серьезным. Есть проблемы, видимо, с валютой, потому что за последние четыре дня $6 млрд кто-то взял в Центральном банке в своп — не хватает, видимо, долларов. Будут проблемы с выплатами внешнего долга у корпоративных клиентов, потому что рефинансирование, видимо, усложнилось в связи с санкционными темами, а выплаты достаточно большие. В ближайший год, по-моему, по долгам около $70 млрд нужно заплатить. Долги короткие, поэтому в этом есть угроза определенная.

Общая ситуация на развивающихся рынках, рост рисков для инвесторов, которые инвестируют на emerging markets в связи с тем, что в США ставки повысились — это одна из фундаментальных проблем, которая приводит к слабости всех валют emerging markets: и турецкая лира, и китайский юань падает, индийская рупия. Рубль здесь ничем не отличается. У нас даже лучше ситуация.

Но у нас есть санкционная тема, у нас есть внутренние темы, о которых не принято говорить, но они есть — финансовая неурегулированность, недосказанность, когда Минфин покупал валюту. Что он сейчас делает? Вроде бы не покупает, но говорят, что бюджетное правило будут выполнять. Именно в этом был залог того, что при растущей нефти мы увидели падающий рубль. Это рукотворное движение — то движение на валютном рынке, которое сделали наши финансовые власти сами.

80% этого ослабление рубля — именно действия наших финансовых властей.

Минфин должен правильно все делать. Минфин в стрессовой ситуации покупает доллар. И только ЦБ это дело прекращает. Зачем? Они продолжают настаивать, что им нужны доллары, ЦБ как-то будет внутренними проводками это все проводить. Это значит, что 426 млрд из системы будут уходить, то есть рублевой ликвидности не будет хватать. Долларовой нет, они все вымыли. И рублевой ликвидности теперь не будет. Вот в этом большой вопрос, это финансисты понимают. И когда говорят о повышении процентной ставки при росте инфляции всего лишь до 3% и при ставке 7,25 — это тоже вызывает очень серьезный вопрос. И вызывает вопрос профицит ликвидности в 3 трлн с лишним.