Детали

На самом деле истинно «белая территория» в ЮАР уже есть — это Орания

Анклав возник в медвежьем уголке: отсюда равно далеко до любого крупного города, где полным-полно обездоленных любого цвета кожи. Это почти в самом центре страны, в начале течения реки, давшей название поселку (Оранжевая — седьмая по протяженности река в Африке (2200 км), зарождаясь в Драконовых горах Лесото, пересекает территорию ЮАР и впадает в Атлантический океан.— «О»). Удаленность Орании обеспечивает ей не только безопасность, но и приток не самых бедных буров, поэтому и жизнь здесь совсем иная, чем в «белых гетто» типа Кляйнфонтейна.

«Мы упустили шанс на обретение независимости и на отдельную территорию, который был в 1994 году, потому что были разобщены, богатые не собирались покидать своих плантаций и были уверены, что они уж точно договорятся с любой властью, а буры победнее не хотели все начинать с начала». Карл Бософф, внук и праправнук двух лидеров ЮАР, знает, о чем говорит. Его дед, знаменитый Хендрик Фервурд (1901–1966) — антикоммунист и националист, архитектор апартеида, был убит Дмитрисом Цафендасом «за недостаточную заботу о белых». Его отец, Карл Виллем Хендрик Бософф (1927–2011),— зять Фервурда и один из основателей партии «Фронт свободы плюс» (FF+), прошедшей в парламент, был идеологом Фолькстата (автономия для африканеров в рамках ЮАР.— «О»). Сын продолжает начинание отца и разъясняет идею так: Орания была задумана как альтернатива развитию народа африканеров на случай, если все пойдет не так, как виделось в 1994 году. Задача минимум — создать комфортабельную территорию-убежище для тысяч африканеров. Задача максимум — автономия или даже государство-анклав наподобие Лесото. О последнем речи пока нет, для начала оранские власти мечтают довести численность населения с сегодняшних полутора хотя бы до 30–40 тысяч человек. Желаемая цифра — 250 тысяч: «Тогда начнется другая жизнь: под такое количество народа можно будет организовать университет, больницу, открыть театр»,— мечтает Бософф.

Шанс для осуществления мечты есть: Орания привлекательна для представителей среднего класса как безопасная территория, где к тому же можно не просто пересидеть любые экономические или политические неурядицы, но и заниматься любимым делом — фермерством. Ведь на здешние земли черным трудно претендовать: местные племена тут никогда не жили. К тому же отцы-основатели Орании подстраховались: городские земли находятся в общественной собственности, тогда как окрестные поля — в частной. В общем, при самом плохом стечении обстоятельств — ликвидации частной собственности на землю — властям ЮАР не удастся лишить жителей Орании городской территории.

Попытки властей ЮАР поменять статус поселения были, но Орания осталась местным самоуправлением, отказавшись от дотаций из федерального бюджета. Это Орания финансирует ЮАР, исправно перечисляя в ее бюджет налоги (НДС и НДФЛ), а не наоборот. Жители Орании собирают также и на местные сборы — своего рода «земельный налог», который формируется в зависимости от величины наделов. В среднем его размер колеблется от 500 до 2 тысяч ранд в месяц. Собранные средства идут на оплату работы немногочисленных городских чиновников, но главное — на помощь тем, кто признан нуждающимся. В числе последних — буры, пережившие нападение темнокожих. Городской совет дает им работу и выделяет социальное жилье за 2 тысячи ранд в месяц плюс оплата коммуналки. Бесплатного тут нет ничего, разве что улыбки и приветствия, которыми оранцы обмениваются друг с другом, с гостями и даже с проезжающим мимо. Тут так принято.

Кто может поселиться в городе? Тот, кто знает язык африкаанс и разделяет цели общины. «То есть и черные?» — спрашиваю я. «Теоретически и они тоже, у нас нет запрета на цвет кожи, но они должны разделять наши цели, главная из которых — построение анклава для белых буров-африканеров. Это не сепаратизм, но мы считаем, что имеем не меньше прав на свою территорию, чем, например, зулусы»,— поясняет городской историк, писатель и журналист Себастьян Бьель.

В Орании есть все, что надо для жизни,— поликлиника, магазины, кафе и бары, есть даже свое экскурсионное бюро и собственная радиостанция и, конечно, пара школ. Директор одной из них — жена Карла Бософфа, Анна, поведала «Огоньку» детали местной системы образования.

«У нас индивидуальная программа обучения: в начале каждой недели школьник обговаривает с учителем "фронт работ", где у него какие пробелы, и приступает к занятиям, продолжительность которых 2,5 часа, потом получасовой перерыв и еще 2,5 часа. Дети находятся в школе с 7 утра до 14 часов, но могут уйти пораньше, если все выполнят». Изменений по сравнению с госпрограммой немного, разве что в подаче истории: «В период апартеида страдали не только черные, но и белые, потому что им также было запрещено появляться в чужих районах проживания, а такая потребность была — у бантустанов были самые плодородные земли и можно было делать бизнес на торговле»,— поясняет учитель истории Андреа дю Туа.

Чему учат в Орании? В средней школе 10 предметов: родной язык (африкаанс), английский, религия, математика, история, география, искусство, технология, окружающий мир (химия, биология и физика), бухгалтерия и профориентация. Практически все выпускники легко поступают в вузы и университеты ЮАР: «Ребята хорошо сдают всеобщий экзамен (аналог российского ЕГЭ.— «О») и их охотно берут в вузы, несмотря на имеющиеся для черных квоты». Обучение в оранских школах платное: родители учеников отчисляют ежемесячно тысячу ранд, а зарплата учителя составляет порядка 10 тысяч ранд (50 тысяч рублей).

К слову о деньгах... У Орании есть своя валюта — ора. Курс к ранду — 1:1. Но ора в хождении только на территории города: приобретается валюта в местном эскурсионном бюро посредством банального обмена наличности или же по выписке с карточного счета. Оры позволяют экономить: цены в орах ниже, чем в рандах. Есть тут и свой городской символ — мальчишка, засучивающий рукав рубашки (символизирует готовность жителей приняться за любую работу). Его можно встретить на витринах, на дверях и машинах города. И свой флаг — сине-бело-оранжевый со знакомым мальчишеским силуэтом.

Есть и свой отряд самообороны. «Наша система безопасности трехуровневая,— рассказывает глава местных сил самообороны Давид дю Плесси.— Первый — непосредственно наша организация, второй — команда защитников-ополченцев, готовых подняться по тревоге в случае необходимости, третий — команда тех, кто работает по профилактике правонарушений или возможных провокаций».

Безопасность в городе достигается путем прежде всего превентивных мер: силы самообороны мониторят интернет-пространство (прежде всего соцсети) в поисках любых высказываний об Орании. И если заметят готовящуюся провокацию, они настороже и проводят для особо прытких профилактические беседы — увещевания еще на подступах к городу. В Орании нет своего отделения полиции — оно в 40 километрах в городке Охптаун, так что, если возникает нужда изолировать правонарушителя, звонят туда и отвозят на единственной машине с мигалкой.